Хаосовершенство - Вадим Панов

Снова друзья? Да, похоже – снова друзья. И Саймон почувствовал облегчение и радость, потому что любил этого невзрачного, усталого, подлого, высокомерного, лживого и искренне верующего пророка. Потому что восхищался его преданностью раз и навсегда выбранной идее.

– Когда мне ехать?

– Через несколько дней… – Сорок Два наконец обернулся и посмотрел Хосту в глаза. – Сначала на конспиративную квартиру во Франкфурте, где тебя потрясут на предмет квалификации.

– Уверен, что пройду тест, – хмыкнул Саймон.

– Я тоже так думаю, – согласился пророк. – Потом тебя переправят в Санкт-Петербург, а оттуда в Кайфоград. Не забудь поставить в «балалайку» переводчик с русского. – Сорок Два вновь помолчал. – Дело очень опасное, Саймон, еще не поздно отказаться.

– Я хочу взломать Станцию, брат, очень хочу, – честно ответил Хост. – Ради нашего дела.

А вот последнее утверждение было ложью.

Анклав: Москва

Территория: Болото

«Инновационное бюро Лакри»

Некоторые выживают только потому, что никому не доверяют

Впервые в жизни Рустам разгуливал по бюро не в комбинезоне или кожаном байкерском обмундировании, а в костюме и строгой белой рубашке. С чистыми руками, гладко выбритым лицом и аккуратной прической. И шутки приятелей: «Готовишься к новой должности?», «Решил заделаться планктоном?», «Торгуешь по каталогу?»– вызывали у него не смущение, а веселье.

А непривычный костюм не сковывал движений, зато постоянно напоминал о том, что сегодня, сегодня…

– Не помешаю?

Чайка вошел в «командирский» ангар без стука, открыв дверь своим ключом, который Рус выдал ему еще в начале проекта. Вошел, с иронией покосился на новенькую, с иголочки, одежду Лакри, но комментировать не стал, не хмыкнул даже, лишь задал бессмысленный вопрос и плюхнулся в кресло.

– Пива бабахнешь? – осведомился Рус.

– Не хочу. – Илья взлохматил рукой волосы. – Готовишься изменить жизнь?

– Сильно заметно?

– Просто я внимательный. – Еще одно движение рукой. Складывалось ощущение, что Чайку что-то тревожит. – Матильда здесь?

– Скоро приедет.

– И все начнется?

– Ага.

– Я видел шарики.

– Ребята хотят повеселиться.

– Десять минут есть?

– Что тебя волнует?

– Двадцатикилометровая дырка, – честно ответил Илья. – И то, что Кирилл не гнушается помощью Мертвого.

И то и другое – вполне себе основания для подозрений.

– Насчет второго я слушать не хочу, – сразу предупредил Рус. – Кирилл никогда не скрывал, что у него отличные связи на самом верху. Он сделал мне официальный суперкомпьютер с пятнадцатью «поплавками», раздобыл тебе документы, и то, что он натравил на тритонов безов…

– Ладно, ладно, я понял. – Чайка выставил перед собой ладони. – А что насчет дырки?

Насчет длинной, как список грехов Мертвого, скважины, появившейся именно там, где нужно. У Руса она тоже вызвала подозрения, однако внятные объяснения Ганзы сделали свое дело.

– Я верю в идею накопителя.

– Шахту начали бурить еще в двадцатом веке, добрались до отметки двенадцать тысяч двести шестьдесят два и остановились. – Чувствовалось, что Чайка всерьез проработал историю странного объекта. – Во-первых, тогдашние технологии не позволяли идти дальше. Во-вторых, возникли проблемы с финансированием. В-третьих, соседние государства выражали яростный протест.

– На каком основании?

– Они боялись, что русские прорубятся в ад.

Лакри хмыкнул:

– Сказки.

– Не вижу ничего смешного, – серьезно произнес Чайка. – Прошли десятилетия, но как только «Науком» купил полигон, все соседние страны в один голос потребовали от корпорации гарантий, что она не станет продолжать бурение.

– Ты шутишь?

– Я погулял по серверам Министерства иностранных дел Исламского Союза, – усмехнулся Илья, – и почитал секретную переписку, которую они вели с «Науком». Единственное требование: скважина должна оставаться законсервированной. Корпорация обещала.

– А сама продолжила бурение… – Рус почувствовал желание выпить, однако сдержался, не хотел, чтобы невеста почувствовала запах пива. – И какой вывод ты делаешь?

– Он тебе не понравится.

– Говори.

Ломщик помолчал, внимательно глядя на инженера, после чего уверенно произнес:

– Станцию строят для нас. Точнее – под нашу задачу.

– Бред! – не сдержался Лакри.

– Кажется бредом до тех пор, пока не сопоставишь факты, – не согласился Илья. – Ты не задумывался над тем, что наш проект развивается в тепличных условиях? Мы собираемся устроить аварию на самом охраняемом в мире объекте, о котором неизвестно никому, кроме его строителей, и получаем в свое распоряжение всё. ВСЁ! Нас консультирует главный инженер, он же гениальный изобретатель. У нас есть действующий образец двигателя на новой энергии, благодаря которому ты досконально разобрался в технологии и придумал свою конструкцию. У нас есть я, которому дали доступ к самым секретным кодам Станции.

– Кирилл…

Однако Илья не позволил себя перебить.

– От нас требуют только одно – вырастить энергетический столб. Никакой другой вариант аварии Кириллом и Патрицией не рассматривается. А как только мы уперлись в проблему симметрии столба, выяснилось, что под Станцией уже выкопана дикой глубины шахта, якобы под совершенно иные нужды. Тебе не кажется все это подозрительным?

– На вещи можно смотреть с разных сторон, – промямлил инженер. – И объяснения, которые мы получили, звучат убедительно.

Илья покивал, допил и немного другим, чуть более глухим голосом начал:

– Я не рассказывал тебе об Африке, ты знаешь только то, что я там был и разработал π-вирус.

– Не был уверен, что эти воспоминания тебе приятны, вот и не лез.

– Правильно делал. – Чайка помолчал. – Когда мне велели писать вирус, я получил в свое распоряжение полную информацию по наноскопам. Все образцы, все коды, все секреты. На любой вопрос мне давали полный ответ. Через посредников, конечно, однако, судя по ответам, меня консультировали лучшие спецы СБА. Я решил задачку только потому, что узнал о наноскопах больше, чем их разработчики.

– Ты написал π-вирус, потому что гений. Этого у тебя не отнять.

– Не делай вид, что не понял.

Рус вздохнул.

– Мы оба гении, – с напором продолжил Чайка. – Ты – в своей области, я – в своей. Ганза не в счет, он, судя по всему, в деле с самого начала. А вот мы ни за что не пошли бы работать в «Науком». Тебя тошнит от одного названия, я – беглый уголовник. Даже на Станцию не пошли бы. Даже если бы позвали. Ведь так?

– Так, – вынужден был признать Лакри.

– Они это понимают и поэтому, когда случилась техническая закавыка, задействовали «план Б». Надавили на тебя, вытащили меня из Африки, собрали в кучу, навешали лапши насчет необходимой миру диверсии и заставили работать. Просто и со вкусом.

– Есть неувязка, – быстро ответил Рус.

– Какая? – нахмурился Илья.

Над своей версией он думал не один день и был раздосадован тем, что инженер заметил нечто от него ускользнувшее.

– Получается, им с самого начала был нужен энергетический столб, так?

– Так.

– Может, объяснишь, для чего?

Шах и мат.

Чайка развел руками:

– Не знаю.

– Это необъяснимо, – спокойно развил свою мысль Рус. – И это полностью разрушает выстроенную тобой теорию заговора. – Лакри посмотрел на часы. – С минуты на минуту приедет Матильда, я должен быть во дворе. – Выдержал паузу. – Останешься на церемонию?

– На церемонию? Да… – Чайка лихорадочно искал, чем ответить инженеру, но не находил, а потому фраза прозвучала рассеянно. – Конечно.

– Мне будет приятно.

Рус направился к дверям, но остановился, услышав голос ломщика:

– Я не знаю, для чего им понадобился столб, но ставлю «раллер» против «косяка» на то, что я прав. Не знаю зачем, но именно он им и нужен.

– Восславим очередного мужчину, ставшего жертвой любви!

– Рус, мы будем тебя помнить!

– Не пропадай насовсем!

– Помни: жена только половина жизни! Вторая половина – это мы!

– Дайте ему водки! Может, одумается!

За время отсутствия Лакри двор бюро разительно преобразился – железные стены ангаров ребята украсили воздушными шарами и гирляндами, машины и мотоциклы убрали, а на освободившемся месте возвели импровизированную сцену. Однако этим не ограничились. Желая поддержать Руса, друзья переоделись сами, и пусть не все щеголяли в костюмах – чистые джинсы и футболки тоже демонстрировали их отношение к происходящему.

– Ребята, я… – удивленный Лакри мог только смущенно моргать. – Я…

Его обнимали, хлопали по плечам и трясли за руку.

– На сцену героя!

– Не забудь сказать важное!

– Дайте ему, в конце концов, водки! Вы же видите, что парень не в себе!

К горлу подкатил комок.

Ребята. Свои. Настоящие. Братья. Они любят. А главное – они верят. Пойдут за ним куда угодно, потому что верят.