Егерь - Владимир Поселягин

Хорошо помня, что я в розыске, был вынужден, снимая один грим, накладывать другой, иначе случайность и всё насмарку. Вот и сейчас использовав трамвай, я выбрался в старый район города. Слежки не было и, убрав на ходу фотоаппарат в портфель, а то он больно внимание привлекает, не так как одежда и направился к строению, где была снята у меня комната. Уже через сорок минут я вышел, одетый как местный, то есть ничем от них не отличался, с новомодной причёской, парик конечно и очками с толстыми линзами на носу. В кармане кроме паспорта и прав было удостоверение 'мнс', так что я теперь точно поход на одного из многих инженеров, будучи младшим научным сотрудников в одном из НИИ, имея кроме удостоверения и пропуск. Всё поддельное, для проверки.

После этого я осмотрелся и направился к университету, где произошла та памятная драка, с которой всё и началось. Мне нужно было узнать данные того парня который так подставил меня будучи очень похожим.

Следующие две недели я, не выходя из образа, утром покидал гостиницу, на такси объезжал некоторые достопримечательности, чтобы сделать фото, вечером проделывая туже процедуру, перед возвращением обратно в 'Интурист'. Ну а весь день я тратил на всё туже подготовительную работу. Что ж, за это время мной не только всё было подготовлено, но я и сам был готов, как физически, так и морально.

Покинув двери гостиницы, я поднял руку, останавливая машину такси. Они тут постоянно стоят, ждут клиентов — интуристов, и сев в машину, по подсказкам в разговорнике велел везти меня к Покровскому собору. Не довёз естественно, но высадил рядом, за что я расплатился с ним строго по счётчику. За час я сделал несколько снимков, попросил гуляк сфотографировать меня на фоне собора и, заметив скомороха с медведем в стороне, видимо туристов развлекали, направился туда, где сделал несколько фото с живым медведем и скоморохом.

Пройдя программу минимум своего прикрытия, я покинул Красную площадь и, проверившись, слежки не было, на троллейбусе поехал в сторону своей комнаты. Там произошла смена личности, на совершено другую, в этот раз я был в образе сотрудника милиции в штатском. Так что всё, что необходимо было у меня с собой. Дальнейшее у меня было разработано чуть ли не по минутам, поэтому покинув дом в новой личности, я энергичным шагом напарился через дворы в соседний квартал. Там открыл гараж — ракушку, выгнал старую 'Победу' и, закрыв гараж, поехал по одному адресу, жильцы которого мне были должны. Должны свои жизни. Ведь из‑за них не только я пострадал, но и моя семья.

Как и ожидалось, к обеду у одного из подъездов показалась странно знакомая фигура. Всё в ней напоминало меня, того что настоящего, даже походка была очень схожа, что уж говорить о лице. Вот фигура была более худосочной, всё же этот паренёк мало тратил времени на физкультуру, вернее вообще не тратил. Я за эти парнем следил последнюю неделю, так что теперь хорошо знал все его привычки и увлечения.

Покинув машину, я направился к нему, перехватив у подъездных дверей.

— Гражданин Востриков? — поинтересовался я, мелькнув красным удостоверением.

— Д — да, эт‑то я, — заикаясь от волнения, ответил он, ещё и кивнул, несколько подобрастно. — Меня уже три раза задерживали. Опять, да? Я же просто похож.

— Нет, я по другому делу. У меня есть к вам несколько вопросов. Нужно проехать к нам в отдел.

— Хорошо, если так это необходимо, то конечно.

— Пройдёмте за мной в машину, — придерживая его за рукав, указал я на бежевую 'Победу', что стояла в глубине двора.

Так контролируя его, шагая рядом, я довёл свою почти полную копию до машины и посадил на заднее сиденье и, пользуясь тем, что на нас не обращают внимания, вырубил и пристегнул наручниками к ручке двери. Дальше нужно было спешить. Мы покинули территорию Москвы, и заехали в одно садовое товарищество, где у меня была куплена дача. Снять не получилось, но удалось найти удачное объявление о продаже, вот и оформил всё на свои липовые документы. Ну не суть. Парень ещё был без сознания, поэтому загнав машину во двор, чтобы любопытные соседи его не видели, всё же конец лета, все на участках, сбор урожая как‑никак. В общем, я на руках отнёс парня в дом, спустился в крепкий каменный подвал и приковал того к трубе. Всё, теперь осталось изолировать его мать. Та баба одинокая, он один у неё, и она становилась несколько неравная в заботе о сыночке. Я успел вернуться вовремя. Уже через пару минут декан университета, у которого происходила та памятная драка с моим участием, вышла из подъезда. Обедала она обычно с сыном, они рядом работали, что позволяло им ходить домой. Я за ними уже неделю следил, так что их расписание знаю. Сегодня дамочка вышла на минуту раньше, была она несколько неравная. Ещё бы, её дитятко не пришло на обед, да ещё и не предупредило, как тут не волноваться? Осмотревшись, она быстро зашагала прочь со двора, изредка здороваясь с соседями. Не со всеми, со многими она враждовала из‑за склочного характера.

Машина стояла в соседнем дворе. Палить её не хотелось частыми заездами во двор, поэтому я поспешил за ней следом, поглядывая по сторонам. К сожалению многие шли в это время с обеда по своим рабочим местам, поэтому удобного момента никак не наставало, но я знал её маршрут до университета и пара мест удобных для контакта имелось. Первая, а это была арка, прошли мимо, там свидетели были, а вот другая, глухой двор с кустами сирени, то что нужно. Догнав женщину, я нажал ей на шее пару точек и подхватил безвольное тело. Та потеряла сознание. Дальше просто, уложил на утоптанную до состояния бетона землю, тронув её волосы, освобождая место для укола, взял кожу в щепотку и ввёл иглу, впрыскивая препарат. После этого я убрал его обратно в карман, быстро привёл внешний вид женщины в порядок, и отошёл в сторону, укрывшись за кустарником. Этот препарат был куплен мной в Штатах, чем он привлекал, так это быстрым распадом, уже через четыре часа обнаружить его в теле невозможно. И ещё, он был противопоказан сердечникам, а эта дамочка, как раз стояла на учёте. Я видел её медкарту в поликлинике. У меня было ещё несколько препаратов, привезённых с собой, но ей подошёл именно этот.

Очнулась та не сама, прохожие появились, которые сразу подбежали и, хлопая её по щекам, заставили очнуться. Та слабо улыбаясь, извинилась за доставленные неудобства, пожаловавшись на солнце, что печёт сегодня, после чего встав на ноги, сказала, что чувствует она себя хорошо и в помощи не нуждается. Ну да ладно, жить ей осталось не больше часа, а я поспешил в их квартиру, ключи у меня были в кармане. Там смыл грим, переоделся в одежду сына деканши, его документы были при мне, и направился к зданию НИИ, где стал оформлять документы на отпуск. Сперва зашел, конечно, к заведующему отдела, тот подписал, а потом и в бухгалтерию. Особо я не привлекал внимания, держался не уверено, как и хозяин документов, со всеми был вежлив, в общем, роль сыграна была хорошо, раз никто не обратил на меня внимания. Да и не было тут друзей у Вострикова. Я заранее выяснил, где работает парень, нашёл схему здания НИИ, чтобы не заблудится, подпоил его сослуживца и у пьяного выяснил много подробностей. Особо Вострикова на работе серьёзно не воспринимали, что мне и было нужно, так что оформление отпуска много времени не заняло, но довести до конца его я не успел.

Тут меня и нашли, заведующий сам зашёл в бухгалтерию, где я как раз был и, отведя взгляд в сторону, сказал:

— Миша, звонили с работы твоей матери. Она умерла, я сожалею. Сегодня можешь не работать, считай у тебя отгул.

Бухгалтер что меня оформлял, сориентировался сразу. Как я сгорбился, приняв такой удар, она быстро затараторила:

— Ты иди, я всё закончу. А завтра зайдёшь в кассу и получишь отпускные.

— Хорошо, — тихо пробормотал я убитым голосом. — Спасибо.

Заведующий положил руку мне на плечо, сжал ее, поддерживая и спросил, нужна ли какая помощь.

— Нет, я сам, спасибо.

Так же спокойно покинув здание НИИ, охрана меня пропустила, документы были в порядке, а пострижен я был точно так же как и реальный сотрудник, поймал такси и поехал к университету. Там мне сообщили, что мать умерла от сердечного приступа прямо во время совещания при десятке свидетелей, она уже давно на сердце жаловалось. Милиция была, но лишь запротоколировала смерть, а тело уже увезли в больницу. В университете меня уверили, что берут похороны на себя, всё сделают, как полагается. Я же ходил с убитым видом и лишь молча кивал, едва сдерживая слёзы. Так что долго меня не мурыжили и отпустили домой. Понимаю, что со стороны всё это выглядит цинично, но такова жизнь. Если бы не эта семейка, я бы жил по — прежнему и бед не знал, а раз влезли в мою жизнь, хоть и не вольно, имейте мужество отвечать. По крайней мере, я знал точно, в инсценировке моей смерти они играют первые роли.

В квартире Востриковых я снова сменил внешний вид и, покинув её, на машине добрался до садового товарищества. Машиной я пользовался свободно, хозяин в длительной командировке на Урале, он геолог, пожилая мать водить не умела, так что, сколько захочу, столько и буду ездить. Востриков меня встретил испуганным взглядом. Он прижался к стене и тут же спросил: