Рожденная заново - Елена Рахманова

Тургай вообще очень изменился. Если раньше старался свернуться клубком у порога или в каком-нибудь укромном уголке, то теперь вальяжно разваливался, преимущественно на самом ходу. И был, казалось, несказанно рад, когда, чуть было не споткнувшись об него, хозяйка в сердцах грозила выгнать его вон из дома или придушить собственными руками. Псу было с чем сравнивать, и эти угрозы звучали для его собачьего уха слаще любой похвалы. Тем более что минуту спустя его гладили и перед ним извинялись. Он делал вид, что милостиво прощает, и лизал Александре руки и лицо. Тургай знал, что отдаст за эту женщину жизнь не раздумывая…

Тем вечером они совершали традиционную послеобеденную прогулку по дорожке, идущей вдоль леса. Александра ехала на велосипеде, для разнообразия надев длинную цветастую юбку и блузку без рукавов. Тургай сопровождал ее, держа нос у самой земли.

Вдруг он напрягся, вытянув морду по ходу движения и прислушиваясь. Вскоре и до молодой женщины донесся характерный чихающий звук плохо отлаженного мотора. В гармоничном созвучии окружающей их природы это тарахтение заставляло содрогаться так, словно кто-то водил ножом по стеклу.

Но оказалось, что самое неприятное было не это. Вот впереди показался парень на мотоцикле, за которым стлался сизый дым выхлопа. Он приблизился, и Александра узнала в нем печально знакомого ей подонка по имени Мазетик. А она-то полагала, что он навсегда исчез из ее жизни!

В груди мгновенно похолодело, дыхание перехватило, ноги перестали слушаться. Александра затормозила и сняла непослушную ступню с педали. Мазетик с любопытством вглядывался в замершую столбом женщину, а узнав ее, осклабился. И тут случилось то, во что Александра, выскажи кто такое предположение, ни за что бы не поверила.

Когда до неизбежной встречи оставалось метра два, не более, Тургай, утробно рыкнув, весь напружинился, а потом бросился на Мазетика. Ярость придала ему сил, и он грудью в грудь не только сшиб парня с несущегося мотоцикла, но и, приблизив оскаленную клыкастую морду к его лицу, угрожающе зарычал.

Александра, потрясенная произошедшим, тупо уставилась на упавший набок и по-прежнему тарахтящий агрегат. Он был голубой, крашенный масляной краской, его заднее дерматиновое сиденье понизу украшала желтая, в темных пятнах бахрома. Потом ее слуха достиг трехэтажный мат, прерываемый истерическими завываниями. Она перевела взгляд и поняла: еще мгновение – и Тургай вцепится парню в горло.

Она ненавидела мерзавца всей душой, но к такому повороту событий готова не была. Александра бросилась вперед, но зацепилась юбкой за руль велосипеда и упала. Тогда она что есть мочи закричала:

– Фу, Тургай! Нельзя! – Потом приподнялась на локтях и снова крикнула: – Ко мне!

Пес, услышав голос хозяйки, чуть повел головой в ее сторону, но позы не изменил, как и своего намерения. Однако выигранные секунды позволили молодой женщине подняться, и, подскочив к Тургаю, она вцепилась руками в его ошейник. С трудом оттащив хрипящего и упирающегося пса от поверженного парня, в глазах которого плескался ужас, Александра скомандовала:

– Вали отсюда, пока цел, мразь! И скажи спасибо, что я сегодня добрая!

Мазетик встал на четвереньки, не сводя испуганных глаз с буквально повисшей на ошейнике собаки, потом поднялся на ноги и бросился к упавшему мотоциклу. Сев на него, он почувствовал себя смелее и снова разразился бранью, пытаясь изобразить, что ему все нипочем.

– Заткнись! А не то спущу пса! – пообещала сквозь зубы Александра.

Это подействовало. Несколько минут спустя звук работающего двигателя уже затихал вдали. А молодая женщина почувствовала себе полностью обессиленной. На смену парализующему ужасу, а потом праведному негодованию пришли душевная опустошенность и апатия. Она сидела на земле, прижимала к себе дрожащего от возбуждения пса и шептала ему в шерсть на загривке:

– Ты с ума сошел. Ведь он мог тебя запросто переехать. Что бы я тогда делала… без тебя… – Критический момент миновал, и она снова обращалась к нему как к равному собеседнику.

Еще не пришедший в себя Тургай повернулся и, жарко дыша Александре в лицо, провел влажным языком по ее щеке. А потом принялся лизать молодой женщине локоть. Только тут она заметила широкую кровоточащую ссадину. Наверное, ободралась обо что-то, когда упала. Затем она ощутила, что ногу саднит тоже. Приподняв подол юбки, Александра увидела, что кожа на колене и голени содрана и сквозь грязь уже проступала кровь.

«Эх, будь я в джинсах, пострадала бы меньше», – вздохнула она и, ласково отстранив Тургая, стала вставать. О том, чтобы ехать на велосипеде, не могло быть и речи. От активного движения кожа на колене натягивалась, вызывая боль и усиливая кровотечение. Александра помнила что-то про лопухи и подорожник, но привязать листья при помощи жгутика из травы не удалось. Тогда она подняла велосипед и, прихрамывая, побрела к дому. Тургай бежал рядом, поминутно настороженно оглядываясь и принюхиваясь…

Это было то, чего ей меньше всего сейчас хотелось бы видеть. Знакомую серую лошадь Александра заметила еще издали. Затем на дорожку выбежал, весело помахивая хвостом, Джульбарс. За ним показался Роман и с удивлением уставился на приближающуюся парочку.

– Никак опять свалились? – полюбопытствовал он вместо приветствия.

– Знаете, бывают моменты, когда человеку необходимо остаться одному, – произнесла Александра, проигнорировав иронию в тоне непрошеного гостя, и направилась к крыльцу. – Простите, но в дом не приглашаю, – бросила она через плечо. – Мне сейчас не до вас.

Но Роман уже понял, что произошло что-то серьезное, и вслед за женщиной вошел на террасу. То, что она поранилась или оцарапалась при падении, не очень его обеспокоило. Куда большую тревогу вызывали напряженный взгляд и стиснутые в кулаки руки.

Александра опустилась на лавку и перевела дыхание. Только сейчас ей стало ясно, что она еще не до конца отошла от происшествия и не имела ни малейшего понятия, как может проявиться реакция на пережитое. Поэтому возникло уже знакомое желание остаться вне досягаемости для постороннего взгляда. Но человек с серыми проницательными глазами остановился перед ней, явно не собираясь оставлять ее одну.

– Ну чего вам от меня надо? – устало произнесла Александра. – Сами же поняли, что упала. С кем не бывает…

Роман почему-то опустился перед ней на корточки и взял ее руки в свои.

– Ссадины – это ерунда. Произошло еще что-то. Я прав?

У нее не нашлось сил солгать. И Александра кивнула:

– Правы…

– Расскажете?

Неожиданно для себя она поняла, что действительно хочет рассказать о случившемся, и не кому-нибудь, а именно Роману.