Третья часть - Евгения Белякова

– Но мне не очень нравятся эти садоводческие аллегории, – мягко продолжил король. – Куда больше по душе мне концепция двойственности.

Ворг сверкнул глазами.

– И как же вы понимаете эту концепцию? – спросил он.

– «Во тьме свет, в свете тьма», – процитировал Гринер, сам того не зная, Первую книгу Вигеля. Он эту фразу слышал от барда, и по вытянувшимся лицам жрецов понял, что попал в точку. – Я куда ближе к Близнецам, чем некоторые думают. И хотел бы, чтоб поданные мои также узрели свет истинной религии.

«И тьму, соответственно», – добавил про себя Гринер.

Аммет облизал губы.

– Правильно ли я понял Ваше Величество…

– Вы считаете меня неблагодарным? – с нажимом спросил король.

Аммет совсем потерялся и вынужден был снова переглянуться с Воргом.

– Совсем нет, Ваше…

– Вы, наверное, думаете, что странно королю, получившему дар от Древа, желать перейти к Близнецам?

– А вы… желаете? – непонимающе переспросил Аммет.

– О, да.

«Теперь очень тонкий момент. Вздохни и повторяй за мной»

– Стране угрожают бедствия. – Гринер вздохнул глубоко и печально. – А может ли защитить страну правитель, который исповедует веру, живущую лишь в его словах, но не в сердце? И еще Пророчество… И эти маги. Их возвращение – даже не знаю, похоже на бред.

– Конечно… – Аммет, похоже, решил поддакивать королю, другой жрец молчал.

– Но… – покачал головой Дориан.

Ворг подался вперед.

– Вдруг это правда? Если это так, я не уверен, что они придут лишь помочь нам в борьбе с неведомыми и непонятными угрозами.

Между собеседниками повисла тишина, такая ощутимая, что ее, казалось, можно резать ножом. Король терпеливо ждал хода жрецов. Гринер подумал, что теперь настала очередь высказаться высокому жрецу, и не ошибся.

– Ваше Величество так же хорошо читает в сердцах, как и в умах. И, несомненно, ваша искренность и рвение к истинным богам сопоставимы только с вашей заботой о государстве. Когда вы намерены… принять Близнецов?

– Скоро, – ответил король. – Как только позволят… внешние обстоятельства.

Жрецы понимающе кивнули. Аммет нервно поглаживал листву растущего рядом деревца; Гринеру показалось, что он вот-вот не сдержится и оторвет длинные, маслянистые листья от ветки.

– Само собой, – сказал король веско, – что о нашем разговоре пока никто не должен знать. Но я всем сердцем уповаю на вас и надеюсь, что, когда придет время, вы окажете мне всемерную поддержку.

Рик провел в комнате Винеса около часа, разъясняя ему смысл записанного. Ему пришлось униженно просить прощения, что почерк его пока далек от идеального, и потому жрец сам не может прочитать запись разговора с королем. Специально для Винеса бард выписал на отдельный листок сроки, обозначенные королем и имена архитектора и чиновников, ответственных за проект. Затем жрец отпустил его, несомненно, чтобы без помех поразмыслить над листками с пометками.

Рик воспользовался краткой передышкой, чтобы выйти за пределы храмовых построек и кинуть торговке пряжей медную монету, сказав при этом условленную фразу о погоде. Затем вернулся в храм и, пересилив страх того, что грубая работа помешает нормально разработать пальцы, занялся своими обычными делами – сбором трав, растиранием уже высушенных. Он неловко толок корешки и соцветия в каменной ступке, затем ссыпал порошки в специальные стеклянные бутылочки и приклеивал этикетки. Потом вместе с другими послушниками мыл полы в молельном зале, а после скромного ужина, состоящего из каши и травяного чая, отправился спать.

Вернее, для всех остальных он отправился спать; на самом же деле он улизнул через черный ход на улицу и пробрался к небольшой таверне неподалеку. Но заходить внутрь не стал, отошел к стене здания и, прислонившись к ней спиной, стал поджидать своего связного.

Амберли.

Рику пару раз приходила мысль о том, как славно будет сунуть в бок Крысу кинжал, а после уверить Старших, что нашел его уже мертвым – видно, грабители. Но он понимал, что, во-первых, Крыс не лыком шит, он преуспел в умении борьбы почти так же, как брат Кано. Одна промашка – и у Амберли будет доказательство того, что Рику нельзя доверять. А во-вторых… барду претила мысль об убийстве, пускай даже такой гнили, как Амберли. С некоторых пор Рик стал замечать, что куда-то исчезла его жестокость и безразличие к чужим страданиям. Он бы поразмышлял, что стало причиной такого преображения, если б не подозревал, что обдумывание этого приведет его к мысли о Тео, а чувство вины итак грызло его каждую ночь.

Он ждал, чутко вслушиваясь в ночные звуки. Из-за закрытого окна таверны доносились нестройные возгласы, иногда пение, но чаще – стук игральных костей и хихиканье служанок. Рику пришлось прождать довольно долго, ноги стали коченеть на морозе, но наконец от стены противоположного дома отделилась темная фигура.

– Соловей, – ровным тоном произнес Рик.

– Зяблик. – Послышался ответ.

Бард, не затягивая «удовольствие» общения с Крысом, четко и быстро передал тому информацию о приезде короля и его предложении. Изображать в лицах и изменять голос не стал – без толку, Амберли все равно не сумел бы передать все нюансы и интонации. Эта способность была присуща только Рику, потому что он был бардом.

«Или я стал бардом из-за этого умения? – запутался Рик. – Кто я вообще?»

Но копаться в себе не было времени. Закончив доклад, Рик собрался было уйти, но Амберли остановил его, схватив за предплечье.

– Как твои раны? Зажили? – участливым тоном спросил Крыс.

– Благодарю за заботу, зажили. – Рику удавалось не только копировать чужие голоса, но и изменять свой до неузнаваемости. Сейчас он приложил немало стараний, чтобы сквозь вежливые слова не прорвалось клокотание в горле и шипящая ненависть.

– Думаю, тебе понравилась наша прошлая встреча, – зашептал Крыс, придвинувшись ближе, в самое ухо Рику. – Хочешь, повторим?

– Как вы наверняка знаете, брат Амберли, мужеложество – величайший грех, осуждаемый Близнецами. – Рик смотрел прямо перед собой, не шелохнувшись. – А ваш проникновенный шепот и дрожь в членах заставляют меня подозревать, что вы испытываете ко мне отнюдь не братскую любовь. К сожалению, она не взаимна.

Крыс отпустил локоть барда и часто задышал. Рик не смог удержаться и добавил:

– Я слыхал, в Гнилом квартале можно найти себе спутника на ночь – всего за пять монет. Но там опасно, так что – берегите себя.

Развернулся и ушел, ожидая удара в спину холодным лезвием… но Крыс, судя по всему, сдержался. Наверняка положил эту пикировку в копилку обид, к другим разговорам, когда острый на язык брат Кано одерживал верх.