Время колесниц - Дмитрий Чистов

— Воины-оборотни встречаются только у народов, поклоняющихся болгам?

— Не только. Но у них, пожалуй, чаще всего. Я не удивлюсь, если узнаю, что таким фокусам людей научили именно болги,— подобные вещи вполне в их стиле, скажу я тебе. Кстати, обрати внимание: Блатах не сразу принял свою «боевую форму». Скорее всего, у него превращение получалось само по себе, и только когда он по-настоящему разозлится.

Они немного помолчали, глядя на бездыханное тело.

Черты лица рыжебородого варвара окончательно разгладились, и к нему вернулся нормальный человеческий вид.

— И всё же, немного жаль Блатаха, — промолвил Эдан. — Думаю, у него были великие замыслы.

Он поискал взглядом свой меч и нашёл его лежащим на груде деревянных и металлических обломков, ещё недавно бывших боевой колесницей. К ним по полю брёл, прихрамывая, Кермайт, ведя в поводу обоих коней. Эдан помахал ему, поднял свой длинный клинок и аккуратно оттёр его лоскутом от штанов покойного воителя.

— Всё в порядке? — спросил он у меча.

Тот хранил молчание. То ли он обиделся на хозяина, выронившего его в ключевой момент схватки, то ли попросту не счёл Нужным отвечать. Пожав плечами, жрец Бринна забросил его в заплечные ножны.

— Частенько великие замыслы натыкаются на непонимание окружающих, — ответил ему Талес, — и хорошим такое столкновение не кончится. Идём, нам пора! Мастера-камнерезы интересовались, каким изобразить Бринна на алтаре. Требуется твоя консультация.

В Лорхе их встречали как героев. Друзья не отказали себе в удовольствии проехаться на подаренной им колеснице (конечно же. новой: предыдущая была разбита при столкновении вдребезги) по центральной улице к рынку. В пределах, огороженных глинобитными стенами маленького городка, слухи распространялись мгновенно. Высыпавшие к воротам жители приветствовали трёх бойцов как своих избавителей. Лишь только хольдеринги, изредка попадавшиеся на пути, провожали их откровенно неприязненными взглядами.

Эдан подозревал, что не всё так просто: практически везде касты мудрецов и воинов соперничают друг с другом. Удачное решение проблемы Блатаха с привлечением никому не ведомых чужестранцев не могло не оскорбить местных воинов.

— Не желаете ли освятить алтарь Бринна? — спросил Фиад, когда они заехали в святилище за причитающимся вознаграждением.

Эдан замешкался:

— Освятить?

— Ну да. Для нас будет высокой честью, если установленный алтарь бога будет освящён лично его первосвященником.

— Хмм... Ну что же... Конечно...

Наш герой довольно слабо себе представлял, как освящать алтари. Рубить врагов мечом ему было намного привычнее — в этом Эдан практиковался с детства. Тем не менее, не желая ударить в грязь лицом перед местным жречеством, он дал согласие на участие в церемонии. Талес подбодрил товарища, заявив, что освящение — плёвое дело: достаточно немного помахать рукой над камнем и произнести подобающую случаю краткую речь.

Служители святилища Трёх Богов организовали церемонию по полной программе. Эдана вырядили в крайне неудобную праздничную хламиду, полы которой волочились по земле. Голову ему покрыли парадным треугольным клетчатым платком с кистями по углам, а в руки дали ростовой ясеневый посох.

На одной из полян священной рощи возвышался холм с плоской вершиной, где было сооружено кольцо из менгиров, покрытых затейливой резьбой. В центре круга из стоячих камней, среди мест поклонения прочим малым божествам пантеона, установили новые алтарь и жертвенный камень. На алтаре резчик высек рельеф, изображающий юного бога, оседлавшего летящую птицу.

Все присутствующие замерли. Эдан понимал, что они ждут от него каких-то действий, но вот каких? Школу послушников он не кончал и поэтому решил обойтись .без высокопарных речей — просто положил руку на камень и уверенно заявил:

— Волею Бринна, сделавшего меня своим жрецом, посвящаю этот алтарь моему богу!

Золотистый сноп солнечного света, отыскавший себе лазейку в разрыве затянувших небосклон хмурых дождевых туч, неспешно прополз по ноздреватой поверхности камня и рассыпался тысячами ярчайших искр, преломившись в проступивших на ней капельках росы.

Стайка неведомо откуда взявшихся соек спорхнула к камню. Птички почистились на скорый клюв, немного почирикали, обменявшись последними новостями, и дружно умчались по своим делам.

После столь очевидного знамения ни у кого из присутствующих не оставалось ни малейших сомнений в успехе церемонии. До Эдана донёсся гул взволнованных голосов: послушники обменивались свежими впечатлениями.

К нему приблизился верховный жрец Трёх Богов в сопровождении нескольких своих рабов. По случаю праздника он одел густо вымазанную охрой ритуальную маску, глаза которой плакали, а рот смеялся.

— О Высочайший, мы сохраним память о вас во всех поколениях служителей нашего святилища, — произнёс он с почтением в голосе. — Дозвольте спросить, какие подношения надлежит возлагать на алтарь в дни летнего и зимнего солнцестояния, весеннего и осеннего равноденствия? Полагаются ли Бринну в жертву хлебы, цветы и фрукты? Может быть, необходимо заклание агнца? Или ваш бог принимает только человеческие жертвоприношения?

Эдана слегка передёрнуло:

— Обойдёмся как-нибудь без излишней крови. Человеческие жертвоприношения и так обеспечиваются... в рабочем порядке. Уж лучше что-нибудь вегетарианское.

— Да будет так, — почтительно склонил голову жрец. — Отныне вы здесь всегда желанные гости.

Во дворе их ожидала снаряжённая колесница. Неподалёку от неё прогуливался Кермайт, со скуки сшибавший прутиком одуванчики.

— Привет, ребята! — окликнул он их.— Вам. случайно, колесничий не нужен?

— По правде говоря, пригодился бы,— признался Эдан,— Я уже собирался подыскать кого-нибудь. Сами мы дальше первого поворота не доедем.

— Думаю, я мог бы составить вам компанию. Мне придётся сменить место жительства — здешние бойцы на нас в обиде. К тому же после битвы с Блатахом честь обязывает меня следовать за тобой.

— Воистину, мы будем рады такому попутчику! — обрадовался Талес. — Был у нас в компании один воин, да его лопраканы погрызли!

Эдан только покачал головой. Временами манера общаться, привычная магу Огня, приводила его в бешенство.

Кермайт только хмыкнул, запрыгнул в колесницу и намотал вожжи на запястье. У воина почти не бывает собственности, и сборы в дорогу не отнимают много времени. Он -был готов отправляться в путь.

— Куда теперь? — спросил Талес, когда их повозка, запряжённая упряжкой великолепных вороных скакунов, выехала за пределы городских стен.