Леди и полицейский - Шона Майклз

— А я? Я тоже хочу в зоопарк! — вмешался Ланс, нарушив ход мыслей Тэсс.

— И я, — поддакнул Уэсли.

— Вы — дело другое, — твердо заявил Закери. — Придется подождать каникул.

— Ну-у, это когда еще будет! — вздохнул Ланс, вытирая рот тыльной стороной ладони.

— А десерт? — спросила Кэти.

Тэсс обратила взгляд к тарелке дочери и увидела, что почти ничего не съедено.

— Только когда на твоей тарелке ничего не останется, — произнесла она рассеянно, жуя остаток бифштекса и прислушиваясь к тому, как Закери объясняет мальчикам, почему нельзя пропускать школу. Уголком глаза она заметила какое-то движение: это была Кэти, направлявшаяся с тарелкой к мусорному баку. — Куда ты?

— Как куда? Ты же сказала, что ничего не должно оставаться на моей тарелке, вот я и хочу все это вывалить.

— Боже мой, Кэти! — Тэсс не знала, смеяться или плакать. — Я имела в виду, что ты должна доесть свой хот-дог!

К этому времени на заднем дворе воцарилась мертвая тишина: каждый с интересом прислушивался к диалогу. Из опасения, что еда все-таки окажется среди мусора, Тэсс поспешила к дочери и забрала у нее тарелку. Кэти только пожала плечами.

— И почему было не сказать прямо? — проворчала девочка и уселась на свое место с надутыми губами.

Закери с улыбкой переглянулся с Тэсс и вернулся к своим объяснениям, заметив в числе прочего, что три часа в машине не только отнимут школьное время ребят, но и заставят поскучать, так как делать при этом нечего, разве что разговаривать.

Подошло время десерта. Дети приветствовали его бурным оживлением, но Тэсс на этот раз осталась безразличной к мороженому, размышляя над тем, что в машине и в самом деле нечего делать, разве что общаться. Мысль о том, что на три долгих часа они с Закери будут предоставлены исключительно друг другу, встревожила ее. Если ему снова взбредет в голову лезть ей в душу, бежать будет некуда! А Эмили? Она скоро уснет, убаюканная покачиванием машины!

Похоже, она снова оказалась в ловушке, как недавно с ужином в ресторане.

Прикрыв дверь в комнату сына, Тэсс неохотно направилась к телефону. В этот день Кэти нездоровилось, так что пришлось пропустить очередной матч — и, как назло, что-то произошло. Что-то, о чем она не имела понятия, так как Уэсли упорно молчал. Приходилось обращаться за объяснениями к Закери.

Сердце Тэсс зачастило, еще когда она набирала номер, а пока длились долгие гудки, вспотели ладони. Знать правду и хотелось, и было страшно. Вероятно, Уэсли пропустил решающий гол — именно то, чего она боялась с самого начала, почему была против затеи с голкиперством.

Раздался до боли знакомый голос Закери:

— Алло!

— Алло! — ответила Тэсс, проглотив комок в горле. — Это Тэсс Морган.

— Мне недоставало тебя сегодня среди болельщиков.

Голос его зазвучал приглушенно, в нем появилась чувственная нотка. Тэсс непроизвольно отстранила трубку и по очереди отерла ладони о джинсы. Ему недоставало ее, вот как!

— Надеюсь, Кэти лучше?

— Гораздо лучше, спасибо.

Ей пришлось ненадолго прикрыть глаза, борясь с наплывом чувств. Почему, ну почему один его голос заставляет ее трепетать?!

— Я звоню из-за Уэсли. Он вернулся подавленным и ничего не хочет обсуждать. Он что, пропустил мяч?

— Да, всего один. Но остальные он отбил, и наша команда победила. Когда мы все обсуждали игру, он был в отличной форме.

— Но сейчас это не так, — возразила Тэсс, не в силах скрыть раздражение.

— Еду! — коротко сообщил Закери и повесил трубку, не давая ей возразить.

Тэсс прикинула, не перезвонить ли, но лишь медленно положила трубку на рычаг. Инициатива снова была вырвана из ее рук. Она просто хотела знать, что случилось, чтобы иметь какую-то почву под ногами во время нового разговора с сыном, а теперь предстояла встреча с Закери, к которой она не была готова, хотя бы потому, что Кэти всю ночь рвало, а Уэсли весь вечер отсиживался у себя в комнате.

Немного погодя прозвучал звонок в дверь, и — ничего не поделаешь — пришлось открыть.

— Ты не обязан был приезжать.

— Я приехал не потому, что обязан, а потому, что хотел. Уэсли встал на воротах из-за меня, и теперь я за него в ответе.

— Он мой сын, и я вполне могу о нем позаботиться!

— Ни минуты в этом не сомневаюсь. Но кроме Уэсли на моем попечении другие мальчики, и все это имеет к ним самое прямое отношение. Это не первый мяч, пропущенный твоим сыном, и его реакция мне совершенно непонятна. Можно мне с ним поговорить?

— Он в своей комнате, один. Шон сейчас у приятеля.

Закери прошел к Уэсли, а она выждала несколько минут, чтобы не вторгаться немедленно, но потом направилась к комнате мальчиков, намереваясь принять участие в разговоре. Однако голос сына остановил ее у двери.

— …мама Билли Брауна! Она сказала, что ты тренируешь меня отдельно только потому, что бегаешь за моей мамой!

Это прозвучало внятно, так как дверь была оставлена приоткрытой. Тэсс заглянула внутрь. В полумраке горела лишь лампочка во встроенном шкафу. Закери и Уэсли сидели на кровати бок о бок.

— Это не так, — ответил Закери спокойно.

— Значит, моя мама тебе совсем не нравится?

— Очень нравится, но я тренирую тебя отдельно совсем не поэтому, а потому, что ты способный.

Тэсс бесшумно отступила и на цыпочках спустилась в гостиную. Там она уселась на диван, обдумывая услышанное. Теперь Уэсли и впрямь нуждался в заверениях, что у него есть свое собственное место в жизни Закери, и это еще больше тревожило Тэсс. Она понимала, что ее сыну необходим герой, которым он мог бы восхищаться, которому мог бы подражать, и Закери завоевал прочное место на пьедестале. Его одобрение было жизненно важным для радости, самоутверждения, для счастья. Однако футбольный сезон не длится вечно, он заканчивался через пару недель.

Что будет, когда Закери исчезнет из жизни Уэсли? Пожалуй, наступило время серьезного разговора с ним.

Прошло некоторое время. Тэсс мерила шагами гостиную, то и дело поглядывая на часы в ожидании Закери. По ее подсчетам, прошло уже не менее получаса, но он так и не появился. Наконец она не выдержала и все так же на цыпочках подкралась к двери. К ее безмерному удивлению, Закери читал вслух, а Уэсли слушал со слипающимися глазами.

Когда мальчик сладко засопел, уткнувшись в подушку, Закери поднял глаза и улыбнулся Тэсс. Улыбка предназначалась не матери спящего ребенка, а желанной женщине, и Тэсс загорелась в ответ. Этот мужчина воспламенял в ней страсть с той же легкостью, как горящая спичка воспламеняет сухие листья.

Закери бесшумно положил книгу на стол, вышел и затворил за собой дверь. В коридоре он взял Тэсс за руку и потянул за собой в гостиную, к дивану.