Кризис и Власть. Том I. Лестница в небо - Михаил Леонидович Хазин

бывают очень умные люди, у которых нет чувства юмора, а вот у дураков чувства юмора быть не может). Если вассалу нравится представляться статусным персонажем, то нужно ему в этом помогать, хотя и в меру. Но при этом максимально объяснять, что нужно делать для того, чтобы эту статусность оправдать и не светить «отраженным» светом.

Есть и прирожденные аристократы, которым ничего из себя строить не надо, они входят в любую комнату — и все взгляды обращаются к ним. А есть люди, которым нужен антураж (одежда, аксессуары, мизансцены). Отличить их очень легко: первые не обращают внимания на такие мелочи, вторые к ним крайне чувствительны.

Я очень хорошо помню, как классе в девятом впервые прочитал книгу Ирвина Шоу «Вечер в Византии» и обратил внимание на разговор главного героя с его дочерью:

— Но у тебя благородные морщины, — поспешила добавить она в — Такие бывают, когда человек слишком много познал в жизни. Ты самый привлекательный из всех мужчин, которых я здесь видела…

— Ты еще мало кого видела за эти несколько часов, — сказал Крейг. Но он не мог скрыть удовольствия. «Глупое удовольствие», — сказал он себе. — Подожди дня два.

— Не одна я так думаю, — сказала она. — Все женщины в ресторане очень красноречиво на тебя поглядывали — и эта штучка мисс Сорель, и эта сказочная красавица — французская актриса, и даже Соня Мэрфи, и даже Гейл Маккиннон.

— А я не заметил, — признался он. Это была правда. И во время ужина, и после он был поглощен своими мыслями.

— Вот в этом-то твоя прелесть, — убежденно сказала Энн. — Ты не замечаешь. Обожаю входить с тобой куда-нибудь — все на тебя вот так смотрят, а ты не замечаешь.

Это как раз самое главное в работе сюзерена: он должен невероятно четко определить, на что его вассал (или потенциальный вассал) ведется., а на что нет. И, соответственно, выстроить его образ в конкретных мизансценах (а в некоторые его вообще не допускать) и все время его корректировать.

Читатель. А какие гарантии, что это получится?

Теоретик. А никаких. Есть болезненные игроки, для которых продолжение игры (или получение денег, или управление людьми через секс, или еще что) является самодостаточной ценностью. Ну, условно говоря, всегда могут быть какие-то отклонения от нормы (не медицинские, а человеческие), которые так просто на свет божий не вытащишь.

Однако с точки зрения властной группировки, к которой сюзерен принадлежит, именно он несет ответственность за то, чтобы вовремя остановить нового (или относительного нового) члена в том случае, если его самостоятельная активность начинает наносить вред всей группировке. Про варианты действий в такой ситуации я уже писал, но, опять же, поскольку с точки зрения группировки именно сюзерен этого вассала привел, он должен лично рассказывать всем известным ему членам и вообще близким к группировке людям об опасности данного человека. Еще раз повторю: передача такой информации не просто не является некорректной, сюзерен не просто имеет на это право, все куда более серьезно — он обязан доложить!

Иными словами, когда ты кому-то рассказал, что тебе изменила жена, то, исходя из знаменитой фразы Чехова («Если жена тебе изменила, то радуйся, что она изменила тебе, а не Отечеству»), ты выглядишь либо идиотом, либо очень обиженным человеком. Но в любом случае — беднушкой. А вот если твоя жена (вассал) изменила Отечеству (читай: твоей властной группировке), а ты об этом не рассказал всем, кто может быть в этом заинтересован (например, тем, к кому этот вассал пришел для продолжения карьеры), то ты сам совершаешь предательство! Это одно из принципиальных отличий отношений внутри системы Власти от отношений между обычными людьми!

Практик. Возвращаемся к конкретным правилам сюзерена. Они могут показаться очевидными, но от этого не становятся менее важными. Прежде всего нужно смотреть на личные качества потенциальных вассалов. Первое: готовность выполнять вассальную присягу. В частности, соблюдать верность сюзерену и всей его властной группировке. Предательство — это один из самых серьезных проступков, который может совершить человек Власти. По этой причине сюзерен должен все время проверять своих вассалов. Давать им каверзные задачки, потенциальные возможности для предательства и так далее. Особенно тщательно их нужно проверять перед выводом в свет, то есть когда сюзерен начинает представлять вассалов собственному сюзерену для решения общих командных задач.

И вот здесь нужно сказать несколько слов о верности.

Теоретик. В древние времена, когда Власть и Управление еще не были разделены и служение сюзерену являлось единственным источником средств к существованию, вассальная верность считалась высшей добродетелью[74]. В наши дни, когда большинство людей зарабатывают на жизнь работой по найму, вассальная верность воспринимается как анахронизм. Зарплата в обмен на выполнение должностных обязанностей — таков кодекс чести современного человека. Мало кто из современных людей воспитывается с детских лет в той же атмосфере нетерпимости к предательству, что и люди Средневековья. Может показаться, что обеспечивать преданность вассалов сегодня значительно сложнее, чем в добрые старые времена.

Однако нужно понимать, что рассказы о славном прошлом не более чем легенды. Вассальная верность вряд ли ценилась бы так высоко и славилась бы в песнях, будь она распространена повсеместно. Во второй части нашей книги мы увидим впечатляющие примеры предательств, совершенных в эти благословенные Средние века. Сюзерены прошлого жили в постоянном страхе заговора среди собственных вассалов и для проверки их верности прибегали подчас к весьма жестоким методам.

У Хосрова II, коварного и могущественного шаха Ирана в VII веке, было множество способов узнавать всю подноготную подданных, не вызывая при этом подозрений. Если, к примеру, он замечал, что двое его придворных дружны, он отзывал одного из них в сторону и сообщал, что ему известно, будто второй друг — изменник и скоро будет казнен. Шах говорил придворному, что доверяет ему больше, чем кому-либо, и что тот должен хранить эту тайну. Затем он внимательно наблюдал за обоими. Если обнаруживалось, что поведение второго человека никак не изменилось, он делал вывод, что первый придворный сохранил секрет. Тогда он повышал его в чинах, а позднее делал признание: «Я хотел убить твоего друга, потому что мне кое-что о нем сообщили, но, проверив донос, я убедился, что он был ложным». Если же, напротив, второй придворный начинал избегать шаха, держаться скованно, Хосрову становилось ясно, что его секрет выдали. Тогда второго придворного изгоняли, сообщив ему, что все было лишь проверкой, которую он не прошел, и что, хотя он и не совершил ничего дурного, ему больше не доверяют. Первого же придворного, выдавшего секрет,