Изгнанные (СИ) - Ирина Голунцова

– А куда делась твоя прелестная компаньонка?

Отчего-то Алексей даже не удивился, что его друг в первую очередь поинтересуется о сержанте Фриз. В военной академии он ни одной юбки мимо не пропускал. Так что здесь, лишенный изобильного женского внимания, Марк цеплялся за любую возможность. И это вызывало у полковника непривычную радость, чувство свершившейся мести за то, что в академии именно парню девушки уделяли больше внимания, чем ему.

– Я-то надеялся вновь повидаться с ней. Кажется, в прошлый раз наше знакомство прошло весьма удачно.

– Удачно? – Удивился Алексей. – Ты стал первым человеком, кому удалось вывести из себя Селесту.

– Не думаю, что она разозлилась. – Абсолютно расслабленным голосом заверил Марк, чем вызвал у собеседника еще большее недоумение.

– Эхо выстрела на базе слышали все.

– Что ж, девушки бывают разные. – В свое оправдание подметил шатен, но потом вспомнил, что Алексей не ответил на его первоначальный вопрос. – Так почему ты приехал один? Вы же с сержантом неразлучный дуэт или я что-то пропустил?

– Ты многое пропустил.

Полковник вкратце поведал другу о недавних событиях, которые подняли на уши всю Столицу. Марк внимательно слушал рассказ, порой хмуря брови, он ни разу не перебил собеседника, продолжая вести его по извилистому коридору, обросшему толстой коркой льда. Эта дорога, уходящая вниз большой спиралью, вскоре привела их к железным дверям лифта.

– Теперь война напрямую коснулась жителей Столицы. – Сухим голосом заявил куратор базы.

– Да, это так. – Отчего-то Алексею показалось, что Марк ничуточки не расстроен, и даже большим усилием воли подавил порыв радости. Он знал этого парня большую часть своей жизни, но никогда не замечал за ним признаков ненависти к Союзу. Хотя, может ему все это привиделось? – От холода здесь плохо думается…

– О-о, ты еще настоящего холода не почувствовал.

– Кстати, о суровых климатических условиях. Как обстоят дела с транслятором на границе Федерации?

Когда тяжелые двери отворились, военные зашли в просторную кабину лифта, в которой мог поместиться небольшой грузовик. И, как только конструкция начала свое движение вниз, Марк с улыбкой обернулся к своему другу.

– На рассвете я выслал небольшую группу на снегоходных модулях на разведку. В десяти километрах от границы они должны запустить беспилотники, так что к… утру мы сможем своими глазами наблюдать за происходящим.

– Выслал группу? – Услышанное подействовало на Алексея как мощное успокоительное, однако побочным эффектом стало нескрываемое удивление. – Я думал, это мне придется пешком добраться до границы и в одиночку нападать на небольшую базу противника.

– Вернись назад в настоящее из своих воспоминаний о «Ледовом Кулаке», времена пеших прогулок давно в прошлом. – Ухмыльнулся Марк. – Я бы позволил ребятам взять воздушный катер, но в такую погоду они и километра бы спокойно не пролетели. И чего ты вдруг так испугался? Думал, что тебя, полковника, отправят на самоубийство?

Из-за слов капитана Турко Алексей почувствовал себя десятилетним мальчишкой, которого запугали историями о несуществующих монстрах, живущих под кроватью. Поэтому мужчина послал собеседнику многозначительный взгляд, полный злобы, презрения и мольбы о помощи.

– Генерал-лейтенант Фарен?

– Генерал-лейтенант Фарен. – Обреченным голосом ответил на ухмылку капитана Алексей.

Как только лифт с характерным рывком остановил свое движение, двери перед друзьями распахнулись, представляя их взору короткий коридор базы, обитый железом, за которым разместился просторный высокий зал.

– И каков план? – Поинтересовался Алексей.

Выйдя из крытого коридора, полковник осмотрелся. Просторный зал, наполненный всевозможными крупными металлическими ящиками, служащими стенами для очередных лабиринтов, казался непостижимо огромным. Его потолки терялись из виду, по каменным стенам, местами обросшими льдом, через каждые пять метров тянулись мощные фонари. Люди в зимней бежевой форме ходили между ящиками, перевозили грузы, выполняли свои задания. Но большая их часть перемещалась по подвесным мостам, тянущимся паутиной на четыре-пять этажей ввысь.

– Проснись, боец, нам сюда. – Указав на одну из лестниц, ведущую на второй уровень, Марк продолжил: – А насчет плана я тебе скажу вот что. Действовать будем в зависимости от той информации, которую нам принесет разведгруппа.

– И все же мне дан четкий приказ не дать противнику переместить транслятор. А ты знаешь генерал-лейтенанта, он всегда получает, что хочет.

– Ну, если что, вакантное место грузчика я тебе смогу найти. Но не переживай, ты уже забыл, с кем имеешь дело? Да я самый продвинутый человек в сфере составления планов по нападению и захвату.

– Место грузчика говоришь, да?

2

Находясь в небольшой пассажирской кабине своего грузового корабля, Лиса внимательно рассматривала голографический дисплей своего наручного компьютера. Перед ее взором предстала сводка, содержащая краткое досье на опасных преступников. Вот уже несколько часов девушка просматривала долгий список незнакомых ей людей, и чем дольше затягивалось это занятие, тем быстрее заканчивалось желание продолжать данное дело. Лиса надеялась скоротать время полета – предоставив управление кораблем Бэю – за поисками неизвестного, напавшего на нее в Шаяки. Но чем чаще она вспоминала об этом, тем быстрее ей все стало наскучивать.

В какой-то момент рыжеволосая девушка схватилась за голову. Она понятия не имела, что же ей делать, и дело даже не касалось поисков родителей. Ее выгнали из группировки. Теперь нет ни крыши над головой, ни денег. И единственная возможность отсрочить свое бедственное положение – примкнуть или хотя бы затеряться в рядах сопротивления.

И все бы ничего, но Лиса в очередной раз пришла к выводу о том, что находится в плачевном состоянии. Она соврала Бэю о том, откуда взялся у нее Коготь, а значит, толком не сможет объяснить, что ее мать родом из Карийской Федерации. Но с другой стороны, что ей мешает приукрасить свою историю? Опять.

Вернувшись в кабину управления кораблем, Лиса расположилась на месте второго пилота. Казалось, парень даже не заметил ее, и все же от девушки не укрылся тот факт, что Бэй мельком посмотрел на нее. И это было странно. Не то, что он вскользь одарил ее взглядом, а то, как он показал себя за недолгое время их знакомства знакомства. Парню было практически тридцать лет, но вел он себя как двадцатилетний юноша, напоказ выставляя свой простой беззаботный характер. Складывалось впечатление, что он просто играет с окружающими его людьми, заставляя всех думать, что он – сама простота и наивность. Это беспокоило Лису и довольно сильно, поскольку ей начинало казаться, что не она собралась разыгрывать перед всеми спектакль, а уже стала чьей-то фигурой в чужой пьесе.