Дочери Дагестана - Булач Гаджиев

Тогда, в предвоенные годы, в ауле не играли шумных свадеб. Так поступили в обеих семьях, хотя все в селе только и говорили, что самая красивая девушка войдет в дом самого счастливого человека.

Какое-то время аул волновался, как море после бури, не утихали хабары на годекане, в семьях, пока другие события, скажем, вроде принудительной организации колхозов, не заставили людей отвлечься от того, что им казалось самым занимательным в их жизни. А она, как всегда и везде, потекла своей чередой. В семье Ансара и Айзанат появились дети. Если на первых порах молодец думал, что у него в руках весь земной шар, то теперь, когда в сакле, хотя и по-прежнему красивая, но с двумя детьми жена, можно было опуститься на землю и дать понять, что и он не из простого десятка.

Айзанат же всегда помнила, что неотразима, и свои позиции так просто отдавать не собиралась. Короче говоря, нашла коса на камень. Возлюбленные не сошлись, как говорят, характером. Прожив всего несколько лет, они разошлись.

Мать Ансара Бита будто назло немедленно женила сына на своей родственнице Месей. Айзанат снова заточили в четыре стены. Все в ауле говорили, что принципы принципами, но разведенные по-прежнему любят друг друга.

Однако случилась беда. У Ансара на складе при ревизии обнаружили недостачу нескольких килограммов зерна. Возбудили дело, и заведующего упрятали в тюрьму. Вернулся Ансар, серьезно заболев, но с мечтою воссоздать первую семью. Она не осуществилась, так как болезнь намертво схватила его.

На ясе, куда собралось пол-аула, мать покойного, мысленно обращаясь к Айзанат, пела: «Короли и цари домогались твоей руки, но ты им отказала. На весь Дагестан прославленная любовь Ансара пусть сегодня умирает со мной».

Она пела песню об их любви, не забывая при этом обвинить и себя в том, что так поторопилась их разлучить.

– Ах, обычаи, обычаи, – причитала несчастная мать, – до чего же вы беспощадны!

Вы спросите: как же сложилась судьба Айзанат после смерти Ансара?

Она также заболела, притом настолько серьезно, что пришлось уложить в больницу. Вскоре, в ночную пору, произошло землетрясение. Айзанат вынесли на улицу. Истури шумел, как встревоженный улей, и каждый был занят заботами о себе и близких. А исхудавшая, изможденная до крайности Айзанат, читая молитву, жалела о том, что не успела поблагодарить русскую медсестру, которая вынесла ее из здания, раскачивающегося из стороны в сторону от непрерывных подземных толчков.

Возраст не старил ее

В 1855 году в Ботлихе родилась девочка, которую нарекли Хадижат и которая еще подростком заставила волновать своей красотой сердца молодых людей.

С каждым годом девочка росла и ввысь, и вширь, достигнув к зрелости 180 см роста и около 100 кг веса. Но от этого она нисколько не потеряла своей привлекательности.

Теперь о ней могли вздыхать только самые рослые и сильные джигиты Ботлиха.

Из них смелее всех действовал Муртузали. Он жил в верхнем квартале села – Тад-авале, а Хадижат обитала в нижнем – Горт-авале. В той части, где проживала девушка, имелся холодный родник. Там впервые и заметил красавицу Муртузали. Видимо, он о себе был высокого мнения, раз, даже не переговорив с девушкой, не узнав, что и как, сразу отправил сватов. Те вернулись с таким ответом: «Она у нас единственная дочь, и в верхний квартал отдавать не собираемся. Кроме того, Муртузали не родственник нам, пусть ищет ровню себе».

Такой ответ не обескуражил молодца. Муртузали в самые разные времена суток искал встречи с девушкой, еще несколько раз посылал сватов, но те, как и в первый раз, получили от ворот поворот.

Родственники Хадижат предположили, что незваный жених может пойти на опрометчивые шаги, поэтому утроили бдительность.

Вскоре по Ботлиху прошел слух, что Муртузали женился на соседской девушке. Жители аула вздохнули, сказав: «Слава Аллаху», понимая, что гроза на этот раз миновала и верхний, и нижний кварталы.

Хадижат была белолицей красавицей, однако не сидела сложа руки дома словно княгиня, а работала в поле наравне с другими, и нередко ее можно было видеть с копной сена на спине величиной в целую арбу.

Тем временем спокойно вздохнула и Хадижат, которой Муртузали нисколько не нравился – ростом с гору, косматый, обросший, крупные черты лица, а ладони – что огородная лопата.

Дни сменялись днями, в горном ауле происходили разные события. То человек умер, то ишак свалился в пропасть, то к такому-то из Темир-Хан-Шуры приехал родственник – царский офицер. Каждый такой случай становился целым событием в тихом горном селении. Затем снова наступала такая скука, что хоть криком кричи.

И вдруг на ботлихском ясном небе разразился гром: исчезла Хадижат. Где только ни искали, в какие только закоулки ни заглядывали, какие только скалы ни облазили, вплоть до того, что снарядили гонцов в окрестные села, хотя родители Хадижат догадывались, что ее могли умыкнуть люди назойливого Муртузали. И если дело не доходило до кинжалов, то только потому, что не покидала мысль: а вдруг дочь сама сбежала в верхний квартал?

Три дня в высочайшем напряжении затаился аул. Уж в который раз пришли сваты. Что делать? Как быть? Вернуть Хадижат? Кто на ней после случившегося женится? Убить послов – не только кровников приобретешь, но и позору не оберешься. Но и на этот раз сваты вернулись ни с чем. Правда, им не сказали ни «да», ни «нет». В течение года родственники Хадижат не признавали случившегося факта, а когда узнали истину, простили.

А случилось вот что. Отчаявшись получить руку красавицы, Муртузали решил похитить ее. Была устроена засада. Однако не одна ночь прошла, пока его люди близ мечети замерли, когда по «темному коридору» (Бец’агкъват) домой возвращалась Хадижат.

Ее никто не сопровождал. Такая удача! На нее набросили бурку, завернули в другую и понесли на руках. Ни кричать, ни биться не было смысла. Заперли в одной из комнат родственников на случай, если люди девушки вздумают совершить нападение на дом Муртузали. До этого дело не дошло. Хадижат стала женою молодца. Перед этим она спросила:

– Ты ведь женат, меня хочешь второю женою сделать?

– Нет, – отвечал Муртузали и рассказал следующее.

После тщетных усилий мирно решить вопрос понял, что родители могут запереть девушку под замок. Чтобы усыпить их бдительность, Муртузали объявил, что он женится, и привел к себе домой дальнюю родственницу.

– В ту же ночь, – рассказывал он Хадижат, – как я с друзьями похитил тебя, она ушла к себе.

… Эту историю мне поведал внук Хадижат и Муртузали Гаджи-Магомед Андалов, человек с высшим сельскохозяйственным образованием, живущий в Ботлихе.

По его рассказу, дед умер от тифа в 20-е годы. По этому поводу бабушка сокрушалась: «С таким трудом Муртузали женился на мне, чтобы так рано покинуть этот мир».