Первый встречный - Марина Анатольевна Кистяева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Аля шумно вздохнула в подушку.
Мягкая… Хм… У бабушки подушки не такие. Более жесткие, набитые пером. И сколько Аля ни пыталась их заменить, привозя ортопедические, Антонина Васильевна их принципиально игнорила и раздавала соседкам.
Подушка была не бабушкина. Сто процентов.
И голова… Что с головой? Почему такая тяжелая? От двух бокалов вина похмелья не бывает.
И еще…
Тяжелая рука придавила попу Али. Ощутимо так.
Девушка распахнула глаза.
Все! Она не спит! Товарищи, руку убираем, трезвость сознания возвращаем!
Ничего подобного не происходило.
– Спи, Аль… Рано еще…
Спать?!...
Голос Никиты Безфамильного она узнает среди десятка других голосов! Или даже сотен.
Аля, не делая резких движений – ну, а вдруг! – повернула голову на звук. Она не могла видеть себя, но глаза у нее распахивались по мере движений.
Рядом на соседней подушке спокойно покоилась голова Никиты. Сам он, соответственно, тоже. Просто голова оказалась в опасной близости от ее.
Секунда...
Вторая…
Третья…
Ничего. Мозг отказывался с ней сотрудничать.
Память тоже.
Зато тело ошпарило кипятком.
Аля завозилась, попыталась даже встать.
Тщетно.
Во-первых, не позволила все так же рука.
Во-вторых, тело Али тоже решило сегодня с утречка отыграться на ней.
– Ты чего егозишь? Спи, сказал.
– Ники-ит, – позвала она шепотом.
Тот даже глаз не открыл. Лишь рукой зашевелил, очертив ягодичные округлости Али.
– Никит! – более требовательно позвала она, легко толкнув мужчину в плечо. Обнаженное! Ну да. Естественно, обнаженное! Не будет же спать молодой мужчина в пижаме! Главный вопрос – что прикрывает сползшее на поясницу одеяло.
Как Аля оказалась с Никитой под одним – совсем другой вопрос. До него очередь еще не дошла.
Мужчина наигранно шумно вздохнул и открыл глаза.
– Что?
– Что?! – прошипела она. – Мы с тобой в одной кровати!
– Я в курсе, Аль. – Он поморщился. – Не шуми, пожалуйста.
Она сразу притихла.
Мало ли…
– Я не шумлю. Я… Я в шоке! Почему мы вместе? Как… как так получилось? Не смей снова закрывать глаза!
– Я спать хочу.
– Не смей, я сказала!
Она-то проснулась! Причем поразительно быстро! Да и как тут не проснешься, когда лежишь в постели с чужим мужиком?!
Хорошо-хорошо, пусть не совсем с чужим. Но лежишь все-таки.
Аля на такое не подписывалась точно.
Или подписывалась?
Господи…
Она ничего не помнила из вчерашнего.
Что произошло-то, в конце концов?
Аля покосилось себе на плечо. Уф-ф… Сорочка на ней. Уже не все так плохо, как могло показаться.
Не голая она. А трусы?.. Она их не чувствует на себе!
Аля, стараясь особо не суетится, дотронулась до бедер.
На месте!
То есть ее не тронули?
Тогда откуда, черт побери, возникло разочарование в груди? Она совсем кукухой поехала?
– Ты очень шумная с утра. Ты в курсе, Аль?
Вместо того чтобы открыть глаза и хоть что-то прояснить, Никита самым наглым и беспардонным образом поймал ее за талию и потянул к себе. Аля задохнулась от возмущения. Он ошалел?
– Я шумная? – прошипела она, не на шутку заводясь. – А ты в корень охреневший!
Давно пора было перейти на ругательства, точнее, на великий и могучий. Его никто не может заигнорить!
Не проигнорировал и Никита. Тоже не остался в долгу.
– С этого момента поподробнее.
Он сел, послав ей недобрый взгляд, от которого Аля внезапно стушевалась. Она же не накрашена! С взлохмаченными волосами! И, кажется, еще и с похмелья… А значит, выглядит черт-те как.
И вроде бы ее не должен интересовать вопрос собственной внешности. Но интересует! Еще как!
Тем более сейчас, когда Никита навис над ней и она оказалась в менее выигрышной позиции.
Он тоже выглядел заспанным. Да еще и брови нахмурил, выражая степень недовольства происходящим!
Странно другое.
Сейчас, когда схлынула легкая паника, окончательно прошла сонливость, осознание того, что она находится в одной постели с Никитой, нашло отклик в теле. Вон оно! Снова! То самое «тело предательски откликнулось»… Через этот «книжный синдром» Аля с Никитой уже проходила. И что?.. Так будет каждый раз!
Она протестует…
Наверное…
– А что подробнее, – скрывая навалившуюся неловкость, пробормотала Аля, вспомнив, что лучшая защита – нападение. – Это я хочу знать подробности, как оказалась тут! И вообще! Слезь с меня!
– Я на тебя еще и не залезал!
– Да неужели! – фыркнула Аля, выставляя руки вперед, останавливая их совсем рядом с грудью Никиты. Такой… сексуально-волосатой, что невольно подушечки пальцев начинало покалывать. – А что тогда все это значит?
На дне потемневших глаз зажегся предостерегающий огонек, не суливший ничего хорошего. Но когда ее подобное останавливало?
– Ты сама прилегла рядом. Такой ответ устроит?
Прилегла? Она?
О господи!
– Не! Не устроит! А ну-ка, дай мне встать!
Она все же уперлась ладонями в мужскую грудь.
И почему, черт побери, она такая теплая?
Сдвинуть Никиту оказалось сложнее, чем предполагалось на первый взгляд.
– И куда ты собралась в таком виде? Ладно, хер с ним, вчера разгуливала по огородам, сверкая сиськами, и сейчас будешь? Ничего, что в соседней комнате спят Герман со Стасом?
Аля открыла рот, чтобы спросить, что не так с ее видом.
Потом вспомнила.
Изумительная по своей фактуре льняная сорочка пусть и была еще надета на ней, но Але отлично было известно, насколько та просвечивает! При определенных условиях она на самом деле выглядела едва ли не пошло. При других – сексуально, подчеркивая плавные очертания тела.
Каким образом эта сорочка оказалась в чемодане – большой вопрос.
Слова Никиты насторожили.
Значит, в доме они не одни.
В голове проступили образы других мужчин… Почему-то на крыше.
– Значит, ты мне дашь свою футболку, – как можно строже сказала Аля.
Никита медленно усмехнулся.
– А если не дам?
– Жадный, что ли?
– Может, хочу на тебя полуголенькую еще раз посмотреть?
– Никит, хорош прикалываться! Я ничего не помню про вчерашнюю ночь, а ты забавляешься!
– Совсем ничего?
– Говорю же, ничего!
– И то, что было между нами?
Этого вопроса Аля опасалась больше всего.
Одно дело – признаться мужику, что у тебя малость отшибло память и ты не помнишь, что чудила вчера. И другое – сказать, что амнезия распространяется и на него.
Почему она вчера не осталась дома? Почему не легла спать? Какой черт дернул ее открыть
