Зона Посещения. Калибр памяти - Сергей Вольнов

– За подножку на две минуты удалён игрок команды «Металлург» Вадим Коротких, номер шестьдесят девятый! – Объявление, провозглашённое дикторским голосом, разнеслось по стадиону.

Болельщики, коих собралось немало, принялись возмущённо свистеть. Ещё бы! Тут, понимаешь, полуфинал, а судьи откровенно «топят» команду хозяев…

– Ты что творишь? – с укором произнёс я. – Это уже откровенный сплав идёт!

– Замолчи, пацан, не твоё дело, – отмахнулся он от меня. – А ещё раз откроешь рот, выпишу тебе пять плюс двадцать!

– Вит! – донеслось с нашей скамейки. – Закрой рот!

Посмотрев на скамейку, я встретился глазами с нашим тренером. В них сверкали огоньки ярости. Он тоже недоволен судейством, но эмоции пытается сдержать.

– Не провоцируй судей, – бросил мне наш капитан, проехавший мимо.

Я хотел ответить ему, но в последний момент передумал. Да и некогда болтать – сейчас будет вбрасывание.

Шайбу выиграли игроки «Бурана» и, сделав пару точных передач, «встали» в нашей зоне. Сейчас начнут «возить» нас, как в двух прошлых периодах.

Нападающий «Бурана» получил шайбу и, замахнувшись, вдруг резко опустил клюшку и рванул вдоль борта, за ворота, оставив не у дел своего «опекуна». Оценив ситуацию, я покатился туда же.

Я должен отобрать шайбу и выбросить её из зоны. За десять секунд, что играю в этом меньшинстве, ушли практически все силы. Хоть бы хватило их на отбор и выброс…

Между мной и бортом оставалась небольшая, на вид сантиметров пятнадцать-двадцать, щель. Как форвард сумел проскочить в неё, я так и не понял. Рыкнув от досады и злости, развернулся, чуть присел и вытянул руки, одновременно перехватывая рукоятку клюшки. Клюшка словно стала длиннее, и лопаток оказался как раз у ближней штанги. В общем, с горем пополам, но ближний угол я закрыл.

Нападающий «Бурана» уже выкатился из-за ворот с твёрдым намерением завести шайбу в ближний угол, однако на его пути встали лопаток моей клюшки и щиток нашего вратаря.

Как только голкипер прижал шайбу, раздался свисток. Форвард команды соперника легонько ударил стража ворот по щиткам, за что получил от меня болезненный тычок в поясницу. А нефиг трогать вратаря после свистка!

– Смена! – крикнул наш тренер. Мог бы и не кричать – откатав в своей зоне почти двадцать секунд, наша четвёрка еле-еле стояла на коньках. Конечно, смена! Больше мы не выдержим.

Не чувствуя ног, я кое-как докатил до скамейки, перелез через бортик и плюхнулся на лавку. Всё!.. Не могу больше.

Посмотрев на табло, не поверил своим глазам. Оказалось, что сижу на скамейке уже целых пятнадцать секунд! А ведь только присел. Скоро надо будет выходить на лёд…

– Смена! – скомандовал тренер.

Наша спецбригада дружно простонала и с трудом поднялась. Не знаю, как у остальных ребят нашей четвёрки, а мои ноги гудят так сильно, что того и гляди разъедутся на льду.

До конца малого штрафа осталось сорок девять секунд, до конца третьего периода – чуть меньше десяти минут… Собраться… Собраться и дотерпеть эти секунды. А дальше посмотрим.

Обороняющаяся сейчас четвёрка сумела выбросить шайбу. Не далеко – к центру площадки, но всё же лучше, чем ничего. Хотя бы смену успеем провести.

Наш левый крайний сменился третьим по счёту. Как только оказался на льду, сразу же атаковал владеющего шайбой игрока соперника. Каучуковый снаряд не смог отобрать, зато навязал борьбу.

В ходе противоборства шайба отскочила к ближнему борту, а нашего левого крайнего чужой защитник начал успешно выдавливать к центральному кругу вбрасывания. Короче, выиграл единоборство. Всё произошло очень быстро. Шайба только-только успела удариться о борт, а ближайшие к ней игроки, наши и не наши, уже покатили с целью завладения.

Оценив ситуацию, я буквально перепрыгнул через борт. Хорошо, что игрок, которого я сменил, успел залезть, а то было бы нарушение численного состава.

Так получилось, что выигравший единоборство защитник оказался ближе всех к шайбе. В двух шагах буквально. А я – в трёх.

Все мышцы вдруг налились могучей силой, а ноги и вовсе как бы сами собой понесли меня… Защитник «Бурана» удивился, когда я внезапно вырос рядом с шайбой. Удивился ли он силовому приёму, не знаю. В тот момент мне было не до этого.

Пихнув его плечом в ключицу, я сделал ещё шаг, и вот лопаток коснулся шайбы. Когда игрок команды соперника упал, я уже делал передачу нашему левому крайнему. Вот ведь как бывает! Оттеснил его чужой защитник к кругу вбрасывания – подальше от наших ворот, а оказалось, что защитник невольно поспособствовал нашей же внезапной атаке. Зато как интересно играть! Делаешь всё правильно, а потом оказывается, что «привёз» своей команде угрозу или гол. За такие моменты и любят хоккей.

Наш левый крайний, Данила Быстров, всегда оправдывал свою фамилию. И в этот раз тоже. Приняв шайбу, он рванул прямо к чужим воротам. Да так, что лезвия коньков засверкали!

Для вратаря «Бурана» выход один на один если и стал сюрпризом, то незначительным. Голкипер быстро и, что важно, правильно оценил ситуацию.

Когда до ворот оставалось метра три, я уже вкатился в зону соперника. Интуиция подсказала. И наш тренер, твердивший «Вит, вперёд! Вит, вперёд!» как заклинание.

Данила бросать не стал. Что правильно – вратарь немного выкатился из ворот, тем самым сократив угол обстрела до минимума. Наш нападающий сделал резкий вираж вправо, надеясь объехать вратаря и потом уже спокойно завести шайбу в пустые ворота. Пауза, едва заметный замах, бросок! Шайба с глухим стуком врезалась в щиток голкипера. А чужой вратарь тот ещё хитрец – упал на лёд и, вытянув ногу, закрыл угол. Меня всегда удивляли стражи ворот: с такой тяжёлой амуницией – и так двигаться…

Как бы ни был ловок голкипер «Бурана», но поймать эту шайбу он не сумел, любой ловкости есть предел. Каучуковый снаряд отскочил от его щитка и с неохотой заскользил прочь от ворот к середине площадки, прямо на меня.

Не отрывая взгляда от приближающейся ко мне шайбы, я сделал два больших шага и начал отводить клюшку назад. Впереди – уже поднимающийся со льда вратарь, за которым ворота. Я должен сотворить немногое – всего лишь бросить верхом.

Зрители охнули, синхронно охнули и обе скамейки игроков. Громкий «щёлк!», свидетельствовавший о том, что произошёл контакт с шайбой. Через мгновение сетка затрепыхалась, и за воротами заполыхал красный свет.

– Го-о-ол!!! – заорали болельщики.

С трудом осознавая происходящее, я неуверенно поднял вверх руки и, чтобы не врезаться во вратаря, начал притормаживать, одновременно разворачивая корпус влево.

Осознание того, что я забил гол, пришло внезапно. Радость захлестнула меня.

Я не обращал внимания на подъехавших ко мне товарищей, не чувствовал их крепких объятий и дружеских похлопываний по спине. Всего меня заполнила только одна мысль: мы забили гол, мы повели в счёте!

Оказавшись напротив скамейки «Бурана», я сложил правую ладонь в кулак, вытянул указательный палец и, нацелив его на чужую скамейку, рывком согнул руку в локте, будто только что выстрелил из пистолета. Повернув голову вправо, я задержал взгляд на центре пятого ряда. Да, вон там мой папа, и он чуть ли не прыгает от радости!

Встретившись со мной глазами, папа поднял обе руки вверх; над сжатыми кулаками победно возвышались оттопыренные большие пальцы…

…Сквозь полог дремоты она услышала призывное:

– Ру-ута…

Не отреагировала. Спа-ать…

– Рута!! – Резкий голос буквально прорвал плотную завесу и ощутимо долбанул по ушам.

– А?! – Она резко открыла глаза, выдирая сознание из объятий дрёмы.

– Я, конечно, дико извиняюсь, но чую, что за нами вот-вот придут, – сухо сказал Крайт. – Пока у нас ещё есть минутка, надо обсудить.

– Давай, – согласилась она, сдерживая зевок. «Может, он чего вспомнил о сестре или чёрных и решил поговорить об этом? – подумала при этом. – Выложить всю правду, коль терять нечего…»

– Я кое-что придумал, – сообщил Крайт. – Для того чтобы всё получилось, мне без твоей помощи не обойтись.

– Слушаю, – сказала Рута, а про себя подумала: «Нет, откровенничать он больше не склонен…»

– Не знаю, как будет развиваться ситуация, но на всякий случай запомни… – Он сделал паузу. – Как только кашляну, начни привлекать внимание. Не обязательно колоть зубочисткой, посмотришь по обстоятельствам.

– И? – Рута выжидающе посмотрела на него. – Ты уже говорил. Это всё? Зачем повторять было…

– Повторенье – мать ученья, – буркнул Крайт.

– Хорошо. Я сделаю как ты сказал, – без энтузиазма сказала Рута. – В конце концов, попытка не пытка.

– Сдаётся, второй попытки у нас не будет.

– Ты реалист, – заключила Рута и улыбнулась краешком губ. На душе стало теплее, и суровая реальность на миг показалась не такой уж беспросветной. Надо улыбаться всё-таки. Так становится легче.

Перебитый Крайтом сон улетучился, и теперь девушка сидела, обхватив руками колени. В голове вертелись разные мысли, но они двигались так быстро, что Рута не успевала поймать и зафиксировать хотя бы одну… Топот шагов заставил её прервать охоту за результатами деятельности собственного мозга.