Ур Халдеев - Чарльз Вулли

Разумеется, нам еще предстояло немало дел с окружающими зданиями, но в отношении зиккурата я почему-то свято верил, что здесь все уже ясно, и, воспользовавшись любезной помощью мистера Ф. Дж. Ньютона, опытнейшего археолога-архитектора, решил произвести на бумаге реконструкцию этого сооружения. Но она оказалась неправильной.

Поскольку из всех аналогичных зданий Ирака зиккурат Ура находился, по-видимому, в наилучшем состоянии, правительство справедливо заботилось о его сохранности. Так, мы получили инструкцию ни при каких условиях не передвигать уцелевшую на месте кирпичную кладку.

Цилиндры, найденные Тейлором, говорят о том, что Урнамму и его сын Шульги воздвигли ступенчатую башню и что Набонид восстановил ее и достроил. Но в записях ничего не говорится о работах, предпринятых другими царями.

Значительная часть обожженного кирпича отмечена печатью Урнамму. Так же отмечены и некоторые кирпичи Набонида. Однако на огромном количестве кирпичей нет никакого имени. Да и сами мы только начали раскопки в Уре, и нам приходилось многому учиться, В те дни гладкий кирпич был для нас всего лишь кирпичом, не более. Мы еще не умели по его пропорциям и размерам определять, к какому историческому периоду его отнести. Поэтому, когда мы на вершине зиккурата очищали кирпичную кладку, которую нельзя было трогать (а оттиски-то в большинстве своем находились с другой стороны!), мы, естественно, предполагали, вернее, я предполагал, что та часть, которая построена не Набонидом, воздвигнута в эпоху третьей династии. Но когда мы приступили к реконструкции здания эпохи третьей династии, оказалось, что некоторые части кладки относятся к совершенно другому периоду. Позднее я, разумеется, понял всю преждевременность своей первой попытки, и мы начали изучать зиккурат заново. На сей раз мы опирались на приобретенный к тому времени опыт. Теперь мы хорошо знали кирпичную кладу Шумера и Вавилона и могли четко отличить сооружения времен Урнамму от других. К 1933 г. нам удалось создать новый вариант реконструкции зиккурата, который в основных чертах отвечает действительности.

По форме зиккурат представлял собой трехступенчатую пирамиду. Это монолитное сооружение. Основа его была сложена из кирпича-сырца. (Внутри кладки, по-видимому, остались развалины зиккурата первой династии.) Снаружи здание было облицовано обожженным кирпичом, скрепленным битумным раствором. Облицовка достигает толщины около двух с половиной метров. Нижний, единственный хорошо сохранившийся этаж занимает в основании площадь немногим более шестидесяти метров в длину на сорок шесть метров в ширину и достигает пятнадцати метров в высоту. На него опирались верхние этажи, каждый из которых был меньше нижнего, так что стояли они как бы на обширных террасах с более широкими проходами вдоль продольных степ и более узкими вдоль поперечных. На самом верхнем этаже был расположен небольшой (святая святых города Ура), однокомнатный храм-алтарь бога луны, для которого, собственно говоря, и было воздвигнуто все это огромное сооружение.

Стены первой террасы с трех сторон были гладкими, а на северо-восточной стороне, напротив храма Нанна, имелся ход наверх в виде трех кирпичных лестниц по сто ступеней каждая. Одна была расположена под прямым углом к зданию, а две другие шли вдоль стен. Все три лестницы сходились в больших воротах на высоте между первой и второй террасами. Отсюда лестничный пролет вел наверх ко второй террасе и к воротам храма. Боковые лестницы позволяли спуститься на все террасы в обе стороны от главной. В углах, образованных тремя нижними большими лестницами, стояли массивные крепостные башни с плоскими кровлями.

Когда мы начали составлять план и измерять стены зиккурата, неожиданно оказалось, что измерения почему-то не совпадают. Лишь впоследствии мы обнаружили, что во всем здании нет ни одной прямой линии! То, что мы принимали за прямые, были в действительности тщательно рассчитанные кривые. Стены не просто наклонены внутрь: линия от вершины до земли слегка выпуклая. И линия от угла к углу в плане тоже заметно выдается вперед, так что если смотреть вдоль стены, видишь не дальше ее середины. Древний зодчий воспользовался законом оптической иллюзии, который много столетий спустя с блеском применили греческие строители афинского Парфенона. Искривления очень незначительны, почти незаметны, но в то же время вполне достаточны, чтобы создать впечатление мощи там, где прямая линия по контрасту с массой всего здания казалась бы слабой и даже неровной. Умение пользоваться подобными тонкостями свидетельствует о высоком искусстве строителей XXII в. до н. э.

И в самом деле, очертания этого здания — настоящий шедевр! Насколько проще было бы поставить друг на друга кирпичные прямоугольники, и все! Но тогда здание выглядело бы уродливым и неустойчивым. Вместо этого строители тщательно рассчитали высоту различных этажей и придали стенам такой наклон, чтобы взгляд сразу обращался вверх и к центру сооружения. Более острые линии тройной лестницы подчеркивают наклон стен и, пересекая горизонтальные плоскости террас, привлекают внимание к расположенному на вершине храму, этому религиозному фокусу всего здания.

Всякий, кто хоть раз видел зиккурат, наверняка заметил высокие и узкие прорези в кирпичной кладке стен. Они расположены в несколько рядов на равных расстояниях друг от друга. Прорези уходят глубоко в толщу основы из кирпича-сырца. Снаружи, там, где они идут через облицовку из обожженного кирпича, прорези ничем не заполнены, а глубже — засыпаны глиняными черепками. Это «дренажные отверстия», предназначенные для осушения внутренней части сооружения. Такая предосторожность оправдана, ибо если кирпич-сырец разбухнет, он может выпучить, а то и совсем развалить внешние стены. Назначение этих отверстий казалось так очевидно, что долгое время мы удовлетворялись таким вполне правдоподобным объяснением. Но затем возник ряд трудностей. Например, каким образом сырость проникала в основу здания? Во время его постройки? Вряд ли. Конечно, в глиняном растворе, на котором укладывали кирпич-сырец, было достаточно влаги. Однако при огромной площади работ вся она должна была испариться. К тому времени, когда строители начинали укладывать следующий слой кирпичей, предыдущий очевидно уже полностью высыхал. Таким образом внешние стены могли скорее ввалиться внутрь, чем выпучиться наружу. Правда, в Месопотамии нередки проливные дожди, но к периоду третьей династии террасы обычно уже вымащивали обожженным кирпичом на битумном растворе. Такая вымостка выкладывалась в два, три, а то и в пять слоев, так что вода никак не могла просочиться сквозь нее и повредить нижнюю кладку. Если на зиккурате существовала подобная вымостка, осушительные отверстия были явно лишними. А если вымостки не было, то почему? И далее. На каждом краю башни в кирпичной кладке одного из контрфорсов проделан глубокий паз, начинающийся вверху и заканчивающийся у самой земли особым устройством, которое в строительной технике называется «фартуком». Он представляет собой кирпичный откос, покрытый для водонепроницаемости битумом и рассчитанный таким образом, чтобы падающая сверху вода бесшумно и без брызг стекала вниз. Следовательно, на террасе была вода.

У входа в одну из комнат более позднего времени, расположенных у задней стены башни, мы нашли большую диоритовую плиту с надписью Набонида. В ней царь сообщает, что он восстановил здание и очистил «Гигпарку» от завала ветвей. Когда раскопки продвинулись дальше, нам удалось установить, что «Гигпарку» представлял собой часть, храмового ансамбля, посвященного богине луны. Располагался он вплотную к юго-восточной стене зиккурата. Каким же образом это здание оказалось заваленным ветвями? Деревья могли расти и в самом Гигпарку, но поскольку большая часть здания была крытой, это маловероятно. Единственным местом, откуда ветви могли сюда падать, остается зиккурат.

Реконструкция зиккурата Урнамму

Этим и объясняется необходимость дренажных отверстий. Террасы ступенчатой башни Урнамму не были покрыты кирпичной кладкой. На них лежала земля, на которой росли деревья. Длинные водостоки в контрфорсах, очевидно, предназначались для отвода дождевых потоков, но одновременно они могли служить и для орошения террас. Именно вследствие необходимости орошения в основу здания проникала влага, и ее удаляли через дренажные отверстия. Вода, которой поливали деревья, просачивалась сквозь почву, увлажняла необожженные кирпичи, и если бы влагу не отводили, она могла бы серьезно угрожать всему зданию.

Если представить себе эти террасы, сплошь поросшие деревьями, эти зеленые висячие сады, то тогда мы ясно поймем, откуда происходит первоначальное представление о зиккурате, как о горе бога. Тогда станет совершенно очевидно, насколько естественнее и гармоничнее были именно наклонные стены террас, вздымавшиеся ввысь, подобно голым склонам какой-нибудь поросшей ельником скалы, чем безупречно вертикальные стены человеческого жилища.