Любимая жена - Линси Сэндс

Как всегда, со вздохом она повернулась и пошла к палатке. Тут из-за спины донесся голос мужа:

– Жена?

– Да? – осторожно отозвалась Эвелин, поворачиваясь к нему.

– Если тебе нужно будет помочь… то есть… воспользоваться уборной… в общем, тебе нужно лишь сказать мне, понятно? Я же не могу читать твои мысли.

– О… – только и смогла произнести Эвелин.

«Я же не могу читать твои мысли…» Конечно, не может, раз не сходил вчера с ней! Видимо, пока она ждала, что он сам догадается, он считал, что она скажет, если ей понадобится. Эвелин кивнула:

– Да, супруг.

Довольный ее ответом, Пэн повернулся к отцу и сказал:

– Я собираюсь прогуляться в лесу.

Услышав, как нерешительно он произнес эту фразу. Эвелин нахмурилась, но тут лорд Джервилл таким же голосом ответил:

– Да, сын, я с тобой.

Проводив их взглядом, она в недоумении покачала головой, затем поторопилась в палатку собирать вещи; после завтрака времени не будет – мужу наверняка захочется скорее уехать. Кроме того, ей нужно было побольше двигаться – она уже начинала чувствовать усталость. Впереди намечался долгий день, но Эвелин решила, что, если снова завести разговор, поездка будет не такой скучной, и возможно, получится не уснуть.

Глава 10

– Миледи!

Эвелин подняла глаза и с улыбкой посмотрела на стройного темноволосого мальчика, бежавшего к ней через весь лагерь. Дэвид Харгроув, новый оруженосец Пэна. Для своих десяти лет он был уже довольно высоким. Кроме того, он обладал изящной фигурой и кукольным личиком. Повзрослев, он определенно разобьет множество сердец.

Торопясь к ней, Дэвид споткнулся о камень и упал. Эвелин очень хотелось тут же подбежать к нему и помочь встать, но она знала, что Пэн все видит и не одобрит ее порывов. Стоя на другом конце поляны, он лишь покачал головой, отметив неуклюжесть мальчика. Урок она выучила еще вчера, когда они прибыли в Харгроув. Дэвид вышел им навстречу, но, спускаясь по лестнице, оступился и полетел вниз, приземлившись прямо перед новыми хозяевами. Эвелин бросилась было вперед, но Пэн остановил ее рукой и, когда она вопросительно посмотрела на него, знаком приказал не двигаться.

Как и тогда, Дэвид быстро поднялся на ноги и пошел дальше, будто ничего не произошло. Улыбаясь, он остановился перед Эвелин.

– Его светлость говорит, вы можете начать готовить палатку для ночлега, миледи. Слуги ее установили, овчина и ящики уже внутри.

– Спасибо, Дэвид, – ответила Эвелин, не в силах проигнорировать его заразительную улыбку.

Кивнув, он поспешил обратно к Пэну, но вдруг остановился и снова подбежал к Эвелин, собравшейся было уходить.

– Да, и еще он сказал, что отведет вас к реке, как только закончит наблюдение за… наблюдение… в общем, как только освободится, – сказал мальчик, очевидно, забыв слова Пэна.

– Спасибо, Дэвид, – еще раз поблагодарила его Эвелин.

Мальчик снова кивнул и пошел обратно, ухитрившись дойти до Пэна, ни разу больше не упав.

Направляясь к палатке, Эвелин думала о нем. Дэвид был очень энергичным и жизнерадостным, правда, немножко неловким… но это скорее всего от волнения. Освоившись, он привыкнет и, несомненно, станет увереннее в себе.

В палатке работы для нее почти не было. Слуги уже сложили овчину в углу, как обычно. Когда Эвелин вошла, Рунильда заканчивала расстилать простыни. В общем, это и составляло большую часть приготовлений – оставалось только разве что поставить свечу на сундук и зажечь ее, когда зайдет солнце.

Поблагодарив Рунильду за помощь, Эвелин отпустила девушку помогать Сэли. Служанки, очевидно, очень подружились.

Оставшись одна, Эвелин вытащила из сундука тунику и шоссы. Она не знала точно, долго ли Пэн будет отсутствовать, но конец работы приближался так стремительно, что она не могла устоять перед парой стежков, пока его нет. Сначала она решила проверить все швы на шоссах и убедиться, что они идеальны.

Эвелин могла бы и вчера, в Харгроуве, дошить тунику, но неожиданно появился Пэн и, что самое удивительное, лег спать вместе с ней. Хотя, если быть честной, она бы и без него не доделала работу вчера. В момент, когда Пэн вошел, она шила, изо всех сил стараясь не уснуть. Но, проведя до этого бессонную ночь, затем целый день в седле, она совершенно вымоталась.

В Харгроув они приехали сразу после ужина. Лорд и леди Харгроув радушно приветствовали их и предложили перекусить, пока для них готовились спальни и ванны. К тому времени Эвелин уже настолько ослабела, что чуть не уснула прямо за столом, и страшно обрадовалась, когда можно было наконец пойти наверх и помыться.

Никогда прежде она не испытывала такого счастья при виде ванны. Она нежилась в душистой воде дольше, чем когда-либо, смывая с себя всю грязь двухдневной поездки. После этого она высушила волосы у камина и, расположившись в удобной постели, продолжила шить. Проработав недолго, Эвелин начала клевать носом. Глаза сами закрывались, желая остаться в таком положении, поэтому приход Пэна стал для нее избавлением.

Он вошел вместе с Дэвидом, следовавшим за ним по пятам. Мальчик тут же улыбнулся Эвелин. Пэн лишь буркнул что-то вроде приветствия в ее сторону, затем подошел к лохани, где мальчик помог ему раздеться.

Эвелин неотрывно смотрела на мускулистую обнаженную спину до тех пор, пока он не залез в воду. Когда наконец большая часть его тела исчезла за стенками лохани и Эвелин вновь смогла здраво мыслить, она скомкала свое шитье и запихнула его под кровать. Затем она легла, натянула на себя простыни и решила сделать вид, что спит, пока Пэн не примет ванну и не выйдет из комнаты. Тогда она сможет продолжить работу. Однако стоило Эвелин сомкнуть глаза, как она провалилась в сон.

Спала она крепко, а когда проснулась, обнаружила рядом с собой Пэна. Он, оказывается, не пошел вниз, к слугам, а остался здесь, буквально в дюйме от нее… Такое грандиозное событие, а она проспала его!

Эвелин вздохнула, продолжая шить. Эх, если бы Пэн не пришел в спальню и если бы она не уснула, то уже вчера закончила бы тунику и сегодня утром преподнесла бы ему. Да, она впервые за всю поездку выспалась, но… туника-то была недоделана!

Хотя, решила Эвелин, это не так уж и страшно. В любом случае она сможет закончить ее в ближайшие часа два и отдать Пэну. Тогда он по крайней мере появится в родных краях, выглядя шикарно, как сын лорда, а не как несчастный погорелец.

– Эвелин!

В палатку вбежала Диаманда и резко остановилась, взглянув на ее шитье.

– Да? – отозвалась Эвелин, но все внимание Диаманды было приковано к тунике, лежавшей у нее на коленях.

– О, ты почти закончила! – удивленно воскликнула девушка и подошла ближе, чтобы посмотреть. – Так красиво… У тебя прекрасно получаются швы, а вот мне они никогда не удаются, – сухо призналась она. – Но здесь опять становится слишком темно для такой тонкой работы!