Желанный - Сесиль Макколей

— Все было прекрасно, — хрипло прошептала Элис, приближая свой рот к его уху. Она благодарно поцеловала Кевина и сразу после этого впала в глубокий сон. Кевин нежно погладил ее по голове и заботливо укрыл. Он знал, что она нуждается в сне, и, усмехнувшись, поднялся и ушел в гостиную — «подальше от соблазна», как сам иронически подумал.

Невозможно описать чувства Элис, проснувшейся следующим утром. Наконец она чувствовала, что стала частью чьей-то жизни. Она лежала и наслаждалась этой мыслью. Лучи солнца падали на измятые простыни — напоминание о наполненной страстью прошлой ночи. Элис осторожно пошевелилась. Она чувствовала себя так, словно заново родилась на свет.

— Похоже, ты проснулась? — сказал Кевин, притягивая ее к себе.

— Ммм, — пролепетала Элис и подняла голову, ожидая его страстного поцелуя. Ее не постигло разочарование: поцелуй Кевина был нежным и ласковым. Элис приподнялась на руках и опустилась ему на грудь. Почувствовав на себе тяжесть ее тела, Кевин вздрогнул от неожиданности. Однако тут же его лицо осветила улыбка, ставшая для Элис приглашением.

— Может, еще разок? — спросила она игривым тоном — раньше она и помыслить такое не могла.

Кевин бросил взгляд на часы.

— А не пора ли на работу? — спросил он, сжав ее в объятиях.

— Пустяки, можно и опоздать. — Элис широко улыбнулась. Ей вдруг стало ясно, что она теперь превратилась совсем в другого человека: ее напускная чопорность, стремление всегда и везде себя контролировать, скованность и страх перед людьми исчезли навсегда. Она почувствовала себя по-настоящему свободной, полной жизни и громко рассмеялась.

Кевин еще крепче сжал ее в объятиях и захохотал вместе с ней. Отсмеявшись, он снова притянул ее к себе и стал покрывать медленными, возбуждающими поцелуями ее шею, плечи и грудь. Задыхаясь от удовольствия, Элис закрыла глаза и запрокинулась назад, словно предлагая ему свое трепещущее от желания тело. Теперь она ничего не боялась, она знала, что этот путь ведет в настоящий рай. Ее чувственные стоны становились все громче, и Кевин, поняв, что она готова, приступил к главному. Содрогаясь от наслаждения, исходя криками радости, Элис поражалась, как она столько лет могла бояться этого. Кевин Брэдли открыл ей мир любви, мир бесконечного счастья. Призрак того вечера растаял навсегда. Утомленные, они долго лежали, не размыкая объятий, голова к голове. Внезапно их покой нарушил резкий вопль телефонного звонка.

Элис нехотя поднялась: все ее тело еще пылало от прикосновений Кевина. Она знала, что он наблюдает за ней, и улыбнулась; ей нравилось, что он видит ее обнаженной. Элис прошлепала к телефону и подняла трубку. Она неожиданно удивилась, услышав резкий и раздраженный голос Джеймса. Он так кричал — а это было совсем не в его правилах, — что Элис даже не могла разобраться в сути его обвинений.

Когда же до нее стало доходить, чем он недоволен, девушка похолодела. Она зажмурилась, чтобы сдержать внезапно подступившие слезы. Ей с трудом удавалось подбирать слова, чтобы ответить Джеймсу, она сбивчиво лепетала свои оправдания.

Когда Элис дрожащей рукой наконец положила трубку, ей стало по-настоящему плохо. Кевин использовал ее. Как же, наверное, он смеялся над ней, наивной дурочкой! С самого начала все это было игрой, и она попалась в ловко расставленные им сети.

Элис собралась с силами, намереваясь вернуться и бросить ему в лицо обвинения. Внезапно ей стало стыдно своей наготы. Она кинулась в ванную, надела махровый халат и почти бегом поспешила в спальню. Ей хотелось, чтобы он ушел, ушел как можно скорее и никогда больше не возвращался.

Кевин полусидел в кровати, подложив под спину подушку. Когда вошла Элис, он томно улыбнулся ей, но на этот раз его волшебные чары на нее не подействовали.

— Убирайся! — заявила она, испепеляя его полным ненависти взглядом. Ее тело было напряжено, словно сжатая до предела пружина.

— Что? — На его лице отразилось полнейшее изумление. Он действительно не мог понять, что с ней произошло, почему она едва не плачет и трясется от ярости.

— Я сказала, убирайся! Я не шучу, — угрожающе повторила она.

— Элли… — Кевин поднялся с кровати и пошел было к ней, но ледяной взгляд Элис остановил его. — Что произошло? — спросил он. Ответа не последовало. — Ради всего святого, скажи, что произошло? — Кевин схватил ее за руку, но она резко выдернула ее. Его прикосновения бесили Элис, заставляя вспоминать, как он бессовестно ее предал.

— Не смей дотрагиваться до меня! — крикнула она. — Не смей ко мне и пальцем прикасаться! — Мука и ярость звенели в ее срывающемся голосе, и Кевину пришлось отступить.

— Что произошло? Кто тебе звонил? — требовательно спросил он.

— Джеймс, — бросила она и отвернулась, чтобы он не заметил блеснувших на глазах слез.

Услышав это имя, Кевин отступил еще на шаг.

— Джеймс? Что он сказал?

— Обвинил меня в том, что я стала участницей твоего гнусного заговора, — отрывисто произнесла Элис, поворачиваясь, чтобы уйти. Но Кевин резким движением руки остановил ее. Сейчас он казался взбешенным не меньше, чем она. — Пусти меня! — злобно заорала Элис. — Ты использовал меня, — сквозь стиснутые зубы прошипела она. — Я тебя ненавижу! — Она вырвалась из его рук и убежала в ванную, с силой захлопнув и заперев за собой дверь. Кевин бросился за ней.

— Элис! Элис! — Он забарабанил кулаками в дверь, затрещавшую под его ударами. — Черт возьми, Элис, выслушай же меня! — воскликнул он. — Ты не так поняла. Выслушай меня! — настаивал Кевин. Ответом ему послужил лишь шум хлынувшей из душа воды.

Элис слышала, как, выругавшись, Кевин ушел, громко хлопнув дверью, но оставалась в душе, стараясь под струями воды смыть с себя позор, избавиться от душившей ее обиды и ярости. Потрясение оказалось слишком сильным, чтобы она смогла выплакаться. Ей нужно было скорее попасть на работу и постараться убедить Джеймса в том, что она не имеет никакого отношения к делишкам Кевина.

Приняв душ, Элис надела свой самый строгий темно-серый костюм, придававший ей вид пожилой провинциальной учительницы. Это был самый уродливый из ее костюмов, но она выбрала его сознательно. Совершенно сознательно она хотела снова превратиться в холодную, лишенную всякой привлекательности деловую женщину. Стянув волосы в тугой пучок и слегка подкрасив губы бледной помадой, Элис заторопилась на работу. Через полчаса она уже входила в свой кабинет, но там ее ожидал сюрприз.

— Мне нужно с тобой поговорить, — начал Кевин, поднимаясь со стула, как только она вошла.

— Нам не о чем говорить, — ответила Элис, снимая пальто. Голос ее звучал ровно, лицо ничего не выражало.