Цельное чувство - Михаил Цетлин (Амари)

36. «Кто б угадал при нашей первой встрече…»

Кто б угадал при нашей первой встречеВ событье том, еще из царства снов,Устойчивость гранитную основ.Чтоб воздвигать душой, себя обретшей,Мир будущий, вне горечи прошедшей?Но свет небесный был еще так нов,Что я боялась растворить окноВ весенний сад, внезапно весь расцветший.Да и теперь, уверенна, смела,Я чувствую: так глубоко люблю я,Что власть объятья, сладость поцелуя,Восторг любви я б в жертву принесла,Коль, вопреки своим счастливым звездам.Избрал он путь, для коего не создан.

37. «Прости, что я божественного сходства…»

Прости, что я божественного сходстваТвоей души не в силах передать.В мир красоты вошла я словно тать,Не отрешась житейского уродства.Так много лет вне твоего господстваПрошло. На них сомнения печать.И речь моя лишь может извращатьТот образ, где застыло превосходство.Так, кораблекрушенье потерпев,Но выброшен на берег, скиф-язычникБлагословлял заступников привычныхИ бормотал им гимны нараспев.И резал в камне неуклюжей лапищейДельфина в честь морского бога в капище.

38. «Когда впервые он поцеловал меня…»

Когда впервые он поцеловал меня,Коснулся он едва руки, что это пишет.И чище и белей с того как будто дняОна молчанья знак дает, лишь сердце слышитПризыв небесных сил. На ней печать огня.И перстень-аметист ей кажется излишен.Второй же поцелуй был поцелуем высшим.Коснулся он чела, блаженством осеня.— Помазанье любви, пред тем как лоб увенчанВенцом сладчайшего избранничества былУ самой на земле счастливейшей из женщин.А третий поцелуй в уста пурпурный пылВдохнул, и голос мой, в лобзанье страстном пойман,Всё шепчет радостно: единственный, родной мой…

39. «Тебе дано, как Божья благодать…»

Тебе дано, как Божья благодать,Сквозь маску, что лишь знают все другие,В оцепененье жутком летаргии,Во мне живую душу увидать.И ты один способен угадатьВ лице измученном — черты благие:Лик ангела, презревшего стихииИ небеса стяжавшего, как тать.И раз тебя не могут оттолкнутьНи Божий гнев, ни близкой смерти жуть,Ни всё, что осуждали лицемерноДругие, от чего устала я,Хочу, чтобы признательность мояБыла, как доброта твоя, безмерна.

40. «О да! Речь о любви разносится повсюду…»

О да! Речь о любви разносится повсюду.О ней наслышана я с самых юных лет.И робких грез любви пленительный расцветВсё душу мне порой пьянит. И я ли будуПытаться отрицать, что — сопричастна чуду —Она дает земным в небесный мир просвет?Но если в ней самопожертвованья нет,Пылание страстей сулит лишь пепла груду.Пусть горе и болезнь тяготами оковСтрашат дрожащего перед судьбою грозной.Но ты, любимый мой, я знаю, не таков:Сквозь мглу страдания ведешь ты к славе звездной,Где царствует любовь над бренностью веков:И рано для тебя, где людям слишком поздно.

41. «От всей души благодарю те души…»

От всей души благодарю те души,Кто музыку услышали мою(Всё то, что в одиночестве таю),К стене моей тюрьмы прижавши уши.Но стоны, затаенные всё глуше,Что шепотом порою лишь пою, —Отбросив лиру звучную твою,Один лишь ты сочувственно подслушал.Как мне тебя благодарить, скажи?За то, что ты раздвинул рубежи,Открыл мне путь в грядущие столетья.Я полный смысл найду моей душиВ том, что по смерти буду вечно петь я:Слова любви Поэта о Поэте.

42. «“Меж будущим и прошлым нету связи”…»

«Меж будущим и прошлым нету связи», —Я молвила внезапно, мысля вслух.То ангел мой хранитель — светлый дух,Предстательствующий Творцу, в экстазе,Как будто говорил, и в этой фразеПророчество для нас звучало двух:Рожденье творчества среди разрух,Виденье красоты средь безобразья.И я, пройдя тернистый путь земли,Узрела, как расцвел мой пыльный посохПобегами весны в жемчужных росах.Слова недаром мне на ум пришли.Мир прошлый потеряв, зато грядущий выйграв,К роману новому я новый дам эпиграф.

43. «Как я люблю тебя? Всё глубже, шире, выше…»

Как я люблю тебя? Всё глубже, шире, выше —Той глубью, шириной и высотой, что духСпособен вымерить. Дай перечислить вслухВсе бездны Бытия, что Благодатью дышит.Пусть пламень с каждым днем спокойнее и тише,Пусть кажется порой, что внешне он потух,Люблю я творчески, вне жизненных разрух,И — сокровенная — любовь всё ярче пышет.Свободна и чиста, в ней оживает страстьИ вера детская, притупленная горем.Святой крылатости я снова чую власть.Я знаю, что с тобой мы вместе переборемПревратности судьбы, и после смерти яС тобою высшего достигну Бытия.

44. «Любимый! ты мне приносил цветы…»

Любимый! ты мне приносил цветыИ летом и зимой. Под солнцем, в ливнеВзращенные, они всё неизбывнейМне душу освежали, как и ты.Прими ж взамен те тайные мечты,Что в душу мне запали, пробудив в нейПобеги нежные, всё неразрывнейСвязавшие нас в мире красоты.Быть может, много лишнего вросло в нихИ плевелом, и сорною травой.Ты выполешь их дланью огневой.Но цепкий плющ и дикий есть шиповник.Их может распознать взор верный твой.Сорвав цветы, не забывай, садовник:В душе храню я корень их живой.

3. «О сердце царственное, мы с тобой…» (Вариант)

О сердце царственное, мы с тобойТак непохожи. Так мы друг для другаЧужды во всем! И ангел мой и твойНедоуменья, верно, и испугаПолны, встречаясь в бездне голубой.Певец я нищий. Ты ж иного круга,Гость королев. Тебе дано судьбойИм петь в часы их празднеств и досуга.И в сотнях ярких глаз ты будишь грезы.Мои глаза и в миг, когда в них слезы,Сияют — всё ж не так ярки! ОпятьЗачем со мной ты? На тебе ведь мирро,Роса на мне, мне холодно и сиро…И только смерть нас может уравнять.

6. «Уйди! Но я тебя не позабуду…» (Вариант)

Уйди! Но я тебя не позабуду,Я буду жить как бы в тени твоей.Не запереть мне наглухо дверейМоей души — в ней замкнутой не буду.Вот руку подыму на солнце — в нейТвое пожатье чувствую, как чудо.Пусть рок разделит нас — с тобой я всюду.В груди двойное сердце всё больней,Быстрее бьется. В каждом дне и снеМоем и ты. Так запах есть в винеОт гроздий, различить в нем можно лозы.Когда молюсь я Богу о себе,Твое Он имя слышит в той мольбе,В моих глазах твои Он видит слезы.

ПЕРЕВОДЫ, НЕ ВОШЕДШИЕ В ОПУБЛИКОВАННЫЕ СБОРНИКИ

Из Суинберна. Хор из «Атланты в Калидоне»

На самой заре временБыл послан в мир человек,И что же обрел здесь онНа краткий иль долгий век?Радость, но в ней, как хлебаДрожжи, — отчаянья яд;Память, посланницу неба;Безумие, знавшее ад;Силу без рук для созданья;Любовь, что длится лишь день;Ночь — только тень от сиянья,И жизнь — только ночи тень.

И взяли высшие богиНемного слез и огня,Немного пыли с дороги,С пути проходящего дня;Песку с полей разрыхленныхИ пену волн морских;И формы душ нерожденных,И формы тел людских;И смеясь и плача, сковалиВсей любовью, всем гневом своим,Со смертью в конце и в началеИ с жизнью над ним и под нимДля дня, утра и ночи,С трудом и тяжкой тоской,Опору живых средоточий,Священный дух людской.

И бурь порыв без пределаВдохнули в уста людей,И жизнь им влили в телоДля земных ночей и дней;Создали зренье и слово,Чтоб душа с ним тайно слилась;Свой час для труда земного,Для греха земного свой час.И дали любви обаянье,Которым путь освещен,И дня красоту и сиянье,И ночь и у ночи сон.И слов его ярко горенье,И надежда в его устах,Но в сердце — слепое томленьеИ предчувствие смерти в глазах.Ах, он ткет, но постыдна одежда;Свет — только пожнет ли он;Жизнь есть бодрствованье и надежда,Но в конце и в начале — сон…

Из Шарля Пэги. Париж — боевой корабль