Магиня для эмиссара - Надежда Кузьмина

За ёмкость по обоюдному согласию сошло терракотовое блюдце от герани на окне. Я ополоснула посудину в ванной и, наполнив наполовину, поставила на пол рядом с кроватью. Ларра, спрыгнув, нависла над угощением, урча и обняв блюдце передними лапами. Закончив, облизнула белые усы.

— Вкусссно! Ссспасссибо! Буду присссматривать за Сссоль. — И покосилась на меня. — Потом ещё угостишшшь?

Ну вот, теперь у меня на довольствии эта хитрая серая морда. Но за лишний присмотр за дочкой — спасибо! Так мне будет спокойнее.

Пока кормила Соль, мы разговаривали. Оказалось, Ссэнасс живет в доме уже давно, появилась она во времена прадеда ньера Ленарта. Но ей тут скучно — я первая, кто заговорил с ней за последние годы. И поить молоком её забывают…

Мы так заболтались, что я не расслышала шагов за дверью.

Рейн вошёл и застыл на полушаге, как я сама полчаса назад. Причём оказалось, что он тоже видит привалившуюся к моему боку Ссэнасс, которую я почесывала за ухом, пока та дразнила аномально длинным хвостом с голубым бантиком на конце играющую у меня на коленях Соль.

Поспешно прикрыв грудь, я заговорила:

— Ссэнасс, познакомься. Это Рейн — мой патрон. Рейн — это Ссэнасс, ларра.

— Мы ссснакомы… — мурлыкнула ларра и приветливо помахала Рейну лапкой.

— Рад встрече, ньера Ссэнасс, — не ударил в грязь лицом Рейн.

— Муррр… ньеррра… — ларра расплылась в плотоядной улыбке.

Рейн присел на кровать с другой стороны от серой хитрюги и тоже протянул руку — почесать. Посмотрел на меня:

— Я договорился с Леном. Нам отдадут ещё одну спальню, следующую за этой. Вон за тем шкафом — смежная дверь.

Я кивнула. Хорошо, что дом большой.

И, несомненно, так будет удобнее.

Первый день прошёл в обустройстве. Я приводила в порядок платья, раскладывала вещи, больше часа плавала в огромной ванне с горячей водой — теперь, когда у названного мужа появилась своя комната, эта ванна перешла целиком в моё распоряжение. Пока сушила волосы — листала книги. Вот наобещала я компас, а сама ведь его ни разу не делала. А заклинание не из простых.

Холт возился в кабинете — судя по звукам, туда уже принесли ящики с документами. Потом кинул мне коротко: «Уйду на пару часов» — и исчез.

Пока его не было, я досохла, доделала все свои дела… и, в пятый раз подойдя к двери, чтобы прислушаться, поняла, что волнуюсь за него. Ещё я всё время сбивалась — и даже мысленно звала своего работодателя и названного мужа то Рейном, то Холтом. Лабиринт в мозгах какой-то. И что делать? Срочно развестись, чтоб не спятить?

Общей обеденной трапезы в доме ньера Ленарта по будням не было. Хозяин обычно столовался в трактире в портовой части города, где располагалась его контора. Дочки перекусывали в кафе рядом с магазинчиком, жена с сестрой тоже ели в городе. Так что мне принесли прямо в комнату поднос с чашкой горячего бульона, блюдцем с пирожками и вежливо поинтересовались, где я хочу кушать впредь: вот так, у себя, или же для ньеры следует сервировать обед в столовой? Чего стоит накрыть, а потом убрать стол ради одного человека, я по жизни с Андреасом отлично помнила. А потому сказала, что все замечательно и трапезы в комнате, где я могу быть рядом со своей малышкой, меня вполне устраивают. Принесшая пирожки девушка улыбнулась, сообщила, что её зовут Агнессой, и попросила позволения взглянуть на Соль. Я позволила.

Потом зашла Анарда. Эта встреча мне понравилась меньше — слишком много вопросов задавала ньера. И откуда я сама, и из древнего ли рода, и давно ли замужем, и богат ли муж… При том что сама Анарда была гостьей, а не хозяйкой в этом доме, такое настырное любопытство на грани допроса казалось крайне неучтивым. Так что я отвечала предельно общо. Хотела было сама спросить, отчего умер её муж… но показалось неудобным. Выручила Ссэнасс, опрокинувшая на юбку Анарды стоявший на прикроватной тумбочке стакан с морсом. Причём та ещё и решила, что сама рукавом неудачно махнула, — я-то была в другом конце комнаты!

Когда ньера поспешно удалилась замывать подол, ларра недовольно прошипела вслед:

— Сссует сссвой носсс куда не просссят!

Хотела шикнуть на вредную кошку, подумала… и не стала. Ибо целиком разделяла её чувства.

Холт появился ближе к ужину. Сообщил мне: «Принёс», и удалился в свою комнату, плотно прикрыв дверь. Я ответила тем, что, когда муж зашёл ко мне перед ужином, дабы проводить в столовую, высказала сожаление, что он не сказал мне, с какого ящика с документами начать, — я могла бы, не теряя времени, приступить к работе.

За ужином я узнала, что, оказывается, Рейн уже успел побывать в порту и на оптовом рынке — присматривался к ценам. Разговор свернул на проторенную колею — торговлю, о которой говорить в Таристе обожали все, от пятилетних малышей до дедков с тяпками в огородах с тыквами…

Заклинание «меридиан» было хитрой штукой. Оно создавало магический компас в пределах ограниченного пространства, формируя пересекающую амулет по диагонали стрелку, показывающую на север. Понятно, что через абсолютно любую точку пространства проходит какая-то из идущих от Южного до Северного полюса вдоль земной поверхности дуг — меридианов. И куда ни помести медальон, под каким углом ни наклони — всегда найдётся меридиан, проходящий через центр амулета. И вот этот кусочек линии внутри медальона после наложения заклинания начинал светиться. Северный конец синим, а южный — красным.

Колдовать предстояло в полночь. А пока я сидела с ногами на кровати и под присмотром любопытной ларры проговаривала в пятый раз слово за словом длиннющую формулу, чтобы не споткнуться в решающий момент.

Закончив с нестандартной лингвистикой, постучалась к Холту — надо же заранее хоть на медальоны посмотреть? Я забыла сказать насчёт формы, надеюсь, он не сердечки купил? Хотя Холт с сердечком на шее — это что-то из области запредельно невероятного.

Муж, одетый в серые полотняные штаны, шёлковую рубашку и мягкие домашние туфли, при моём появлении поднялся из кресла, где читал книгу.

— Что-то нужно, Сита?

— Да. Я хотела взглянуть на медальоны.

— Пожалуйста, — взял с тумбочки и протянул небольшой замшевый кошелёк.

Бросила на Холта короткий взгляд — корректен и сдержан до невероятности. Плохо, когда обращение так меняется — то тепло, как было ночью, то снова холодно. Проще уж холодно всё время. Что ж, пусть будет так. Коротко кивнув, повернулась к двери и, не глядя, что в мешочке, вышла из комнаты.

Рассчитала я верно. Холт двинулся следом. Похоже, хотел сам увидеть мою реакцию на покупку. Мне, само собой, тоже было любопытно, что он там нашёл. Но демонстрировать интерес я не собиралась из принципиальных соображений. Попросту говоря, из вредности. И всё же, присев на край кровати и перевернув мешочек, из которого выпали два сияющих белых овала, — ахнула. Платина, да ещё с инкрустацией небольшими бриллиантами! Похожие — и разные. На одном — сплетенные инициалы «Р» и «X», на другом — «С» и «О». И каждый на длинной, непростого двойного плетения цепочке. То есть он ещё умудрился успеть сделать медальоны под заказ! Но сколько же такое стоит? Подняла на мужа глаза. Тот чуть прищурился: