Фатальное колесо - Виктор Сиголаев

— Ори-он?!

— Ну, да. А что тут такого? Ну, Орион. Яхта, как яхта. А ты думал, под нашу контору ялик дырявый выделят?

Ничего себе! Нашли, где спрятаться. Самая заметная яхта в акватории! По слухам — трофей с прошлой войны, бывшая собственность Германа Геринга. В городе нет мальчишки, который не заглядывался на это стройное двухмачтовое чудо. Ну и ну!

— Слушай, Козет. А Гришко, он что — в нашей команде?

— Я же говорю тебе, его район. И школа твоя тоже на его земле. Поэтому именно он тебя, уникума и нашел тогда. Через школьного завуча, агента своего, нештатного. Потом передал Пятому и все. Дальше он не в теме. А по яхт-клубу мы его подключим втемную. Считай — он в твоем распоряжении.

Теперь в улыбке невольно расползаюсь я.

— Тише-тише! Обрадовался. Ты смотри, нашу птичку не обижай.

— Почему это — «птичку»?

— У Гришко позывной — «Кочет»… Ты сейчас себе рот порвешь. Ну, чего, чего ржешь то?

Просто вспомнились любимые парусиновые туфли грозного чекиста.

Сан-Санычу я, правда, ничего объяснять не стал.

Политкорректность — она для всех времен!

Глава 26

С Олегом мы встречаемся на центральной площади и пешком двигаем до яхт-клуба. С Приморского бульвара он как на ладошке. По прямой — не больше километра, но нам надо обойти Артиллерийскую бухту. В принципе, тоже пустяки.

Сентябрьское солнце жарит по-летнему. Город без рекламной шелухи выглядит молодым и свежим. Будто с него сорвали дешёвую и фальшивую обертку, и на общее обозрение предстала по-настоящему драгоценная сердцевина, неповторимая его уникальность и красота. Белоснежные дворцы домов, аккуратные улочки в зелени невысоких деревьев и пышных газонов, скромно одетые люди. И никто никуда не торопится.

Здорово!

Я с интересом рассматриваю Хрустальный мыс. В наше время он зашит бетоном, стиснут новомодными гостинично-ресторанными постройками и засижен тучными пляжниками. Сейчас это — живописное нагромождение скал и камней, на которых гроздями висят загорающие экстремалы. И какая чистая вода! Действительно, хрустальная. Пронизанная лучами солнечного света, она призывно светится бирюзой, аквамарином и… прохладой!

Ужасно хочется искупаться. Но, дело есть дело.

По каменистым тропкам мы минуем возвышенность, где года через три начнут строить памятный мемориал — будущий символ города — проходим мимо площадки со старинными пушками и спускаемся к причалу яхт-клуба.

— Здравствуй, Михалыч! — вежливо здоровается Олег со стариком внушительного вида в тельняшке и старинных матросских клёшах, — Это со мной.

Михалыч с напускной подозрительностью сперва рассматривает меня, хмуря кустистые седые брови, затем важно и неторопливо отворяет железную решетку входных ворот.

— Не возьмут, — ворчливо бурчит он, пропуская нас в свое Нептунье царство, — Салабонист больно. Дальше голяка с машкой не пустят.

— Да мне по миделю, — не могу я удержаться, — хоть машкой по балясинам, хоть голяком по норам…

Старик озадаченно крякает и шевелит мохнатыми бровями — каждой по отдельности.

— Ну, коли та-ак… Давай, малёк, попробуй. Как погонят — заходи в гости. Чаем угощу. Вон там моя каюта. Найдешь…

— Спасибо, Михалыч.

Мы проходим.

— Ты чего ему сказал? — шепчет Олег, непроизвольно ускоряя шаг.

— Сказал, что готов на любые хозяйственные работы, — пожимаю плечами, — очень вежливо и на понятном ему языке.

— Михалыч у нас серьезный дядька. Я вообще удивляюсь, как он нас пропустил.

Я оглянулся. Дед стоял у не до конца закрытых ворот и внимательно смотрел нам вслед. Заметил, что я повернулся и приветливо помахал рукой.

— Слушай, Олег. А кто меня может погнать отсюда? Ну, если я тут слоняться буду без дела?

— Так, Михалыч и попрет. Он тут и комендант, и сторож, и плотник. Да он тут и живет! Домик небольшой с двориком под скалой. Там, куда он тебе показывал.

— Это хорошо… Ну, ладно, Олеж. Иди плавай… Ой, извини. Имел в виду: ходи под парусом. А я тут погуляю. Встретимся на этом месте. Лады?

— Лады.

Олег побежал вперед. Там неподалеку, у невысокого строения виднелась группа его сверстников. Видимо, юные яхтсмены, морские волчата соленых просторов ждали своего вожака-тренера. Завидую!

Я свернул направо, к пирсу. Чуть дальше, в направлении центра города виднелся дикий пляж, скалы которого тянулись до самой Хрусталки. Там шумно плескалась многочисленная детвора, а на прибрежной гальке, разложив пестрые коврики, отдыхала публика постарше.

По морю носились шустрые миниатюрные яхточки с разноцветными парусами. За ними чуть дальше, басовито взревывая, в акваторию бухты степенно вползал белый пассажирский теплоход, сопровождаемый приземистыми буксирами. Слева по берегу, за скромным частоколом немногочисленных мачт, в конце причала виднелась наша, зафрахтованная конторой яхта. Шедевр немецких кораблестроителей. На палубе деловито возился знакомый толстячок в бирюзовых плавках и оранжевом спасательном жилете. Любитель голубого цвета с гордым позывным соответствующей тематики — «Кочет». Придумает же!

С любопытством вертя головой по сторонам, я неспешно двигался в его направлении.

— Хэй, мальчик! Хелп ми! О, сорри. Помоги!

Оглядываюсь с легким удивлением. Дежа вю. Голос, как у какого-то знакомого артиста из популярного блокбастера.

Нет, не артист. У самого берега дрейфует молодой кудрявый парень лет двадцати пяти в черном импортном гидрокостюме. Он держится одной рукой за лесенку, уходящей с бетонного пирса в воду. В другой руке — ласты, маска, дыхательная трубка, что-то похожее на острогу и внушительная сетка с крупными камяхами[2], лениво шевелящими колючими лапами.

Да! Действительно с таким багажом выбраться из воды проблематично. В таких случаях маску с трубкой цепляют на лоб, ласты просто закидывают на бетонную ступеньку, а все остальное легко поднять и самому. Не местный, значит. Неудобщина беспомощная…

— Давай!

Сначала высвобождаю из его пучка амуниции острогу, мельком отмечая, что это не самопал, а вполне фабричная вещь. Интересная конструкция. Острогой поддеваю зажатые в мокром кулаке предметы и по частям вытаскиваю их на берег. Последней цепляю увесистую сетку с добычей и плюхаю ее на мокрую ступеньку. Здоровые крабы! Один к одному.

— Oh, thanks! I couldn't… myself… [3]

Парень, тяжело дыша, по лесенке выбирается на сушу. Чего он гидрокостюм нацепил-то? Вода теплая как бульон.

— Ноу проблем, мистер. Хорошие крабы. Крупные.

— Oh! Yes… Крап-пы… Fantastic… It's wonderful!

— Velvet paws hide sharp claws[4], — не могу удержаться от своих «двух копеек», — With such extraction is possible to lose a fingers[5].

— Oh! Yea… Wow! You speak English? Right? That`s very well! Yes, really![6]

— And I`m so glad,… [7] — ворчу я, слегка досадуя на свои про-английские рисовки, — And how at you with Russian?[8]

Парень облегченно тянет вниз молнию своего дурацкого панциря на груди. Упрел, Маугли?

— With Russian? So… fifty-fifty… — неопределенно машет в воздухе рукой, — не очень… ка-ра-шо… I`m… Я есть… Я учу… здесь… русски… сейчас. Здесь плохо… знать… английски. Мне… не помогать… Oh! I`m Richard! Glad to meet you, very glad![9]

— Виктор! — протягиваю ему руку, — You can call me… Витёк! [10]

— Вить-йок… Витьйок… Витьок!

А ты как думал? Это тебе не наших советских крабов истреблять безнаказанно.

Парень встает на ноги и с удовольствием потягивается. Да! Потрудился на славу. Добыть такое количество здоровенных камях — это нужно не один десяток раз нырнуть на приличную глубину. В хорошей форме интурист.

— Oh, super! What a gorgeous freshness! Listen, Вить-йок! I`ve a great idea! Let`s go with me! Realy! Over there! To… Мик-калыч. Будь-ем куш-ать крап-пы! Come on![11]

— Давай так, Ричард! Я так понял, ты со мной дружить собираешься? You`re going to be friends with me… aren't you?

Парень расплывается в стандартной импортной улыбке — от уха до уха. Кого-то он мне из артистов точно напоминает. Вот только не могу понять кого. Звезда Голливуда, заблудившаяся…

— It would do well![12]

— Ну, если… ду вел, тогда не будете ли вы столь любезны, уважаемый мистер, общаться со мной по-русски?

— Excuse me?

— По-русски учись разговаривать, чурбан иностранный!

— Чур-бан?

— Yeap! That`s means a bad speaking in a foreign language guy.[13] Практиковаться со мной будешь!

— I agree! Замь-ётано!

— Ну, вот! Совсем другое дело.

Я беру сетку с крабами.

— Помогу донести. Варите этих зверей без меня. Мне — некогда. Дела у меня тут.

Стараюсь говорить простыми, короткими фразами.

— It’s so bad. Oh, sorry-sorry! Я сказать… жалко!

— … у пчёлки… Не заморачивайся. Так говорят здесь… учись.

— Let`s… oh… Давай тогда… кино… tonight… вечер. In the cinema, sorry… Побь-ед-да. Я жить там… не-поу-дау-ле-ко! Come on! Будь-ем прэк-тис. По русски. Please!

— А, давай! Во сколько?

— Вось-ем… past midday… как ето… двад-цат ноул. О-кей?

— Идет, Ричард! Ну, я пошел. Давай лапу. Да, нет! Вот так! Да, это и называется «давать лапу». Растешь.