Ошибка 95 (СИ) - Скуркис Юлия
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Смит зашагал к дороге и повлек Милу за собой.
— Теперь будем говорить мысленно, — громким шепотом сказал он, — чтобы не раскрывать наших планов.
— Наших?! — возмутилась она.
Смит проигнорировал ее возглас.
«Мы находимся в условиях, приближенных к боевым. Запомни: приказ всегда дается непосредственно перед действиями».
— Я тебе не солдат!
«Перестань орать!»
— Зачем мы ночевали в том дурацком лесу, Айвен?! Зачем эта грязь, эти рюкзаки, эта глупая игра?! — Мила кричала громко, чтобы ее слова доносились до людей, которые вышли из авиеток.
Смит зло ухмыльнулся.
— Твоя обывательская логика виновата, — сказал он вслух. — Завтрак, сад, головид, ужин, сон… И так до самой смерти. Ты даже не животное, ты — овощ. — Он запрыгнул на бордюр и, схватив ее за локоть, помог взобраться к нему. — Смена стратегии — не сумасшествие. Это всего лишь этап, Мила. Этап войны.
Они шли по дороге к домам. Сзади вновь послышался шум. Через несколько секунд одна из авиеток, пролетев над ними, сделала вираж. Мила задрала голову, но тут же получила легкий толчок в плечо.
— Сосредоточься, — негромко сказал Смит.
«Я кое-что раскопал. Просто будь рядом и сохраняй терпение. От тебя требуется только сохранять терпение и не впадать в панику. Ты меня слышишь?»
— Слышу, — ответила она, разыскивая взглядом удалившуюся авиетку.
«Кажется, я нашел того, кто сможет помочь. Я говорю о человеке, способном разорвать нашу связь. И тогда я разрешу тебе уйти».
Мила мгновенно превратилась в слух.
«Я не знаю, сколько это займет времени и где мы будем скрываться — здесь, или снова придется лететь в тот сарай… Я полагаю, у этого человека есть надежное место, где мы сможем отсидеться».
«Но за нами следят».
«Забудь об этих слизняках».
«Рассказывай дальше! Что за человек?»
«Этот ваш золотой век справедливости и гуманности не так сильно отличается от нашего. Знаешь, в чем сходство? В наличии мерзавцев. Не знаю, процветает ли теневой бизнес, воровство и прочее, но черный рынок на Терре-три имеется. Я нашел одного работника из Киберлайф, который приторговывает деталями, уверен — этот вор преждевременно их списывает в утиль. Просто поражаюсь, насколько открыто он ведет свой бизнес. Наивность вашего века налицо. Парень скрывается под именем Кибераполлон.
Главный компьютер постоянно сканирует сеть и анализирует всю хрень, которая в ней происходит. Но многое находится в его слепой зоне. Так вот, этот Кибераполлон участник форума изобретателей-любителей и, судя по всему, работает над серьезным проектом по манипуляциям сознанием. Я раздобыл его адрес благодаря знаниям, которые мне импринтировали.
Не иначе, Кибераполлон образованный человек, возможно, ученый, который недоволен системой, но вынужден на нее вкалывать день и ночь. Думаю, внешне до Аполлона ему далеко, и вообще он — мутный тип с явным комплексом неполноценности. Это улавливается в манере выражать мысли. Я читал его рассуждения на форуме изобретателей… Чувствуется злость, мелочность, какая-то социальная недоразвитость. Иногда он хамит словно бы против своей воли. Скорее всего, живет один.
Из того бреда, который он выкладывает в сети, можно предположить, что он считает себя хитрее прочих, знает, как работает система и как ее обойти. Кое-что просочилось между слов. Так, некоторые намеки… Но я уверен, Кибераполлон неплохо осведомлен о том, кто за всем стоит. Девяносто девять процентов из ста — речь об искусственном интеллекте Энтерроне».
Неожиданно Смит остановился и развернул Милу к себе. В его глубоких черных глазах была насмешка. Он смотрел прямо на Милу, но она чувствовала: обращался не к ней, и это было пугающе.
«Эй ты, железяка! Ты меня слышишь? Что, удивлен? Как видишь, я с моими подгнившими мозгами кое-чего стою! А ты ведь и не знал, что у тебя есть реальные враги, вроде Кибераполлона? Психолог ты, конечно, хоть куда, но в тебя забыли вложить кое-какие человеческие хитрости. Не так ли? Ну что? Научить тебя кой-чему? Тебе интересно, железяка? Анализ, анализ, анализ… Не такой быстрый, как у тебя, но ведь результат налицо! Улавливаешь ход моих мыслей? Не пора ли меня остановить? Видно, ты большой авторитет у властей, раз до сих пор не спустил полицейских с поводка. За что же они тебя ценят? За ум? А по-моему, ты полный идиот! Ты — идиот! Слышишь меня?»
Смит схватил Милу за плечи, приблизил лицо. Он стоял, всматриваясь в глаза, в надежде прочесть ответ, а она боялась моргнуть. Казалось, он ждал, что в их головах прозвучит голос, но этого не произошло. Через минуту напряжение сошло с его лица. Он отпустил Милу и зашагал дальше, бросив через плечо:
— Ладно. Идем.
Город только начинал пробуждаться. Розовые лучи солнца скользили по крышам домов, а посреди улицы, где они шли, было еще сумрачно, как в ущелье. Мила зябко поежилась от утренней прохлады.
«Этот человек… Он может навредить нам. Я не хочу, чтобы на мне проводили опыты».
«Логично, но кто бы говорил. Вся Терра-три в лабораторной клетке».
Шальной восторг Смита — вперед, еще на шаг ближе к цели! — не вдохновлял Милу. Единственным общим желанием для них было освободиться от власти биосиверов. Точнее, Мила хотела освободиться от Смита. А чего добивается Смит… Его идефикс — проблема психиатров, полиции, судей, кого угодно, только не ее.
«Я не хочу рисковать, как можно довериться — как ты там сказал?.. — мутному типу. Ты подумал об этом?»
«Не знаю. На войне как на войне. Стратегия и тактика — это еще не все. Всегда существует риск».
Авиетка больше не появлялась, и Мила запаниковала. Она схватила Смита под руку: он был единственной опорой в хаосе мыслей.
«Теперь я совсем запуталась! Кто управляет полицейскими? Почему нас не арестовывают? С кем ты только что говорил? По-твоему, искусственный интеллект захватил власть? Он понимает, что происходит в нашем разуме?»
«Да, он следит за каждой твоей и моей мыслью».
«ИскИн — это всего лишь бездушная машина. Его включают, когда надо, а потом выключают. Его можно ремонтировать, программировать, перезагружать… Сам он ничего не решает. Те, кто пользуются им, обслуживают его, — главные. Не он. Я пытаюсь тебя понять, Айвен, но ты только что обращался к ИскИну как к сопернику. Разве не безумие? Полагаешь, он играет с тобой в какую-то игру».
«Возможно, для него это и есть игра. Не знаю».
«Нет никаких доказательств, Айвен. Это всего лишь твои предположения. Тебе показалось, что есть какой-то сверхразум, который не только управляет сетью, но и влияет на правительство, на полицию. Ты не допускаешь мысли, что ошибаешься?»
«Если я ошибаюсь, значит, ответ в другом месте. Только и всего».
«Но Айвен…»
«Ты и сама теперь сомневаешься в моей ненормальности, да? Я заметил: ты вдруг перестала трястись от животного страха. В тебе проявилось что-то похожее на любознательность. Это приятно чувствовать».
«Но у тебя нет никакого плана относительно Кибераполлона. По крайней мере, я его не нахожу в твоей голове. Вот, что меня беспокоит. Я не хочу, чтобы мною манипулировали незаконным образом».
«Прекрати! Смешно слышать. Поборница выдуманной жизни, патриотка игрушечного государства…»
«Проклятье! Ты помнишь, что я тебе сказала в первый день нашего знакомства, там, в арабском кафе, когда ты сообщил мне о решении стать клиентом программы?»
«Дословно, Мила. Ты сказала, что быть марионеткой компьютерного мозга — ужасно. О, тогда ты ощущала себя очень разумной. В этой твоей разумности было даже нечто бунтарское. Ты видела перед собой плаксивого нытика, ты соблаговолила протянуть ему руку помощи. Увы, вспомни: это было уже после того, как тебе в голову воткнули биосивер. Ты добровольно согласилась на процедуру. С момента нашей встречи каждое твое слово, каким бы патетичным оно ни было, всего лишь мячик в руках умелого жонглера. Признайся в своем лицемерии хотя бы самой себе».
«Лицемерие?! Нет! Я действительно так думала!»
