Хранитель кладов - Андрей Александрович Васильев

скорее всего, не врет. Точнее, он умело подает ту правду, которая ему выгодна. Не думаю, что за моей головой прямо охота начнется, это все искусственное нагнетание атмосферы для пущей сговорчивости. Но что кто-то особо жадный отыщется и, что хуже, меня отыщет — это наверняка. Тот же дядя Фома про это предупреждал. Вот только данный нюанс не такой уж глобальный повод для того, чтобы кинуться за защитой к незнакомому человеку, который слишком быстро решил назваться моим другом.

Но рука — вот она, висит в воздухе, и мне надо решить, что делать. Пожать ее или нет?

И вот тут мне на помощь пришла коварная напарница. Если точнее, взвыл смартфон, сообщая о том, что мне звонит госпожа Воронецкая. Я еще вчера на ее номер мелодию «Мельницы» поставил, разумеется, трек под названием «Ведьма». А какие тут еще варианты могут быть?

— Секунду, — приложив руку к груди, сказал я антиквару, отметив при этом недовольство, тенью скользнувшее по его лицу. — Сейчас отвечу — и продолжим нашу беседу.

— Разумеется, — кивнул тот и подцепил со стола кружку с пивом.

— Валера, скажи мне, что ты не наделал глупостей! — потребовала Воронецкая, чуть не оглушив меня. — Скажи, что ты не заключил сделку с этим старым хрычом! Сволочь такая, как он меня ловко обыграл!

— Однако, — хмыкнул Карл Августович, прекрасно разобравший ее слова. Еще бы, Стелла так орала, что ее, скорее всего, даже в здании МИД РФ слышно было. — Экая мерзавка!

— Во-первых, говори потише, — попросил я ее. — Во-вторых, это мое дело, с кем и о чем я договариваюсь. Ты забыла, о чем мы вели речь час назад? Мы вместе, но… Вспоминай, вспоминай!

— Швецов, поверь, ты совершаешь ошибку! — горячо произнесла Стелла. — Ну, блин, козел!

— Пошла ты знаешь куда! — уже непритворно разозлился я. — Тоже мне, королева ведьм! Видел я тебя знаешь где? В кинофильме «Вий»! В смысле в гробу в белых тряпках!

— Да я не тебе, меня один идиот подрезал, — пояснила девушка, понизив голос. — Валер, хорошо, пусть будет так, но ничего не обещай ему до моего приезда. Не пали наш шанс, может быть единственный. Просто ничего не делай. Пожалуйста! И еще, вы где находитесь? Что на «Парке» — не сомневаюсь, но где точно?

— Кафе «Гамбринус», — помолчав, все же ответил я.

— Отлично, — взвизгнула ведьма. — Уже на подъезде!

— Поспеши, — посоветовал я ей и отключил телефон.

— Не самая плохая шутка, — одобрил Карл Августович. — Та, что про Вия. Иронично и с подтекстом. Хотя я бы сказал: «Ты там в гробу лежала». Кстати, Валерий, если она вам на самом деле мешает…

— Она хитрюшка, но с ней интересно, — понял, что если я скажу «да», то он на самом деле может навредить Стелле, и очень сильно. Потом, возможно, я о данном решении пожалею, но пока она мне нужна. — И еще я не хочу начинать наши дружеские отношения с подобных акций. Я, знаете ли, очень и очень мирный человек.

— Да-да, наслышан, — покивал старик. — В юности, правда, пошаливали, но кто из нас в нежном возрасте не проказничает?

— На то она и юность, — в тон ему произнес я, давая понять, что оценил его осведомленность. Вот теперь мне очень захотелось узнать, кто именно скрывается за словами «круги, к которым я близок», и не носят ли люди из данного круга на плечах погоны с большими звездами. Просто следы моей юношеской ошибки, по заверениям отца, были безвозвратно уничтожены. Ошибся он, не до конца процесс утилизации довели. — Как там у Теннесси Уильямса? «Сладкоголосая птица юности».

— Удивлен, — изобразил подобие аплодисментов антиквар. — Нынешняя молодежь, как мне казалось, не слишком интересуется наследием прошлого, предпочитая жить в дне сегодняшнем. Рад, рад.

— Маме спасибо, — признался я. — Она у меня личность творческая, потому провела меня по всем кругам театрально-выставочного ада еще тогда, когда я пребывал в упомянутом вами нежном возрасте.

— Я так понимаю, мы ждем госпожу Воронецкую? — уточнил антиквар. — Таково ваше решение? Печально, похоже, что сегодня мы не договоримся. Но я на это не слишком и рассчитывал. А может, по мороженому? После пива выбор странный, разумеется, но что-то так захотелось… С детства люблю это лакомство.

Стелла влетела на веранду минут через семь подобно урагану. Она придвинула еще один стул к нашему столику, выхлебала остатки моего пива, отобрала вазочку с недоеденным мороженым, поправила волосы и только после этого сообщила:

— Карл Августович, это было красиво. Я всегда вас уважала, а теперь еще и преклоняюсь.

— Да-да, милочка, даже такие старые хрычи, как я, еще могут потягаться с амбициозной молодежью вроде вас, — с невыразимым сарказмом отозвался антиквар.

— Мне мужчины всегда говорят: «Стелла, ты слишком громко кричишь», — посетовала ведьма. — До сегодняшнего дня я считала это своим достоинством, а теперь поняла, насколько ошибалась. Примите мои извинения за эти слова, мэтр, если сочтете это возможным. И примите во внимание тот факт, что я женщина, а значит, эмоции иногда властвуют над разумом. Я волновалась за этого мальчика, который за последние дни стал мне невероятно близок. И которому надо бы поменять телефон на более пристойную модель!

Она взяла меня за руку и глубоко вздохнула, давая понять всем-всем-всем, как сильна ее привязанность.

— Надо зайти тазик купить, — я ласково положил свою ладонь поверх ее руки. — Пластмассовый, не очень дорогой.

Антиквар прищурил левый глаз и устроился в кресле поудобнее.

— Какой тазик? — удивилась ведьма. — Зачем? Если ты про то, что я мороженое с пивом смешала, так не волнуйся, у меня желудок крепкий, подшипник переварит.

— Да нет, моя ты красота. День был сложный, ты много бегала, так что придется мне тебе ноги вечером мыть. А воду, оставшуюся после данной процедуры, пить, поэтому тазик надо не сильно глубокий покупать. В меня много не влезет.

Стелла глубоко вздохнула и уставилась на Карла Августовича, который в данный момент более всего напоминал доброго дедушку, по-отечески смотрящего на забавы детишек.

— Да-да, моя милая, — антиквар первым нарушил установившуюся тишину. — Вы уже упоминали сегодня, что я сволочь. Повторять не надо. Хотя бы из соображений личной безопасности.

— Ненавижу ситуации, когда сказать что-то нужно, а не получается, — медленно, чуть ли не по слогам проговорила Воронецкая. — И оправдываться глупо, и противопоставить нечего.

— Мне тоже кажется, что мы зашли в некий тупик, — обрадовался такому повороту беседы я. — Потому предлагаю выдохнуть, взять небольшой тайм-аут и продолжить эту беседу завтра. Можно здесь, можно где-то еще.

— Например, у меня, — Карл Августович, не выказав никаких эмоций, протянул мне визитку. — Буду ждать вас с утра. Может,