Опаленные крылья любви - Самсон Агаджанян

Рано утром он поехал на работу. Спустя час он уже знал, где она находится: она была рядом, жила у родителей мужа. По справочнику разыскав номер телефона, позвонил. Волнение его было таким сильным, что, услышав ее голос, он не сразу ответил.

— Алло, я слушаю вас…

— Здравствуй, Наташа, — хрипло произнес он.

— Здравствуйте, — отозвалась она.

Некоторое время оба молчали.

— Я слушаю вас, — вновь раздался голос Наташи.

— Ты не угадала, кто звонит?

— Мне кажется, что ваш голос мне знаком, но не могу узнать.

— Это я, Жиров.

— Юра? — с удивлением спросила она.

В телефоне было тихо, он ждал, а она молчала. Первым не выдержал он.

— Ты что, не рада моему звонку?

— Что тебе надо? — холодно спросила она.

Не обращая внимания на эту холодность, он сказал:

— Я хочу тебя видеть.

— А у меня нет желания вас видеть. И больше не звоните.

Он ошеломленно слушал короткие гудки, раздававшиеся в трубке. Почему она не хочет видеть его? Он вспомнил, как тогда она бросилась к нему, а он ее оттолкнул. «Обиделась», — решил он и вновь набрал номер. Никто не подходил к телефону, но он терпеливо ждал.

— Я слушаю, — раздался ее голос.

— Наташа, — поспешно произнес он, — прошу вас, выслушайте меня, Я понимаю, что виноват перед вами, но я звоню не по личному делу, а по делу вашего мужа.

— Что с ним? — с тревогой спросила она.

— С ним все в порядке. Я бы хотел сообщить тебе кое-что приятное, — снова перешел он на «ты».

— Говорите, я вас слушаю.

— Это не телефонный разговор. Предлагаю вечером встретиться.

В трубке долго молчали, он ждал.

— Хорошо, где встретимся?

— Если тебе будет удобно, то возле памятника Пушкину, в семь вечера.

— Я приду, — ответила она,

Положив трубку, Жиров самодовольно улыбнулся. Он был готов идти на все, лишь бы ее увидеть, был уверен, что при встрече сумеет добиться ее расположения.

Наташа первое время не могла прийти в себя. В ней боролись два чувства: ненависть и прежняя любовь. Вспомнив, как он оттолкнул ее, она от ярости застонала, этого она не простила ему до сих пор…

До назначенного часа свидания было много времени. Она попыталась заняться делом, но все валилось из рук. Когда до свидания оставался час, она твердо решила, что не пойдет, но чем ближе были минуты встречи, тем слабее становилось внутреннее ее сопротивление. Собираясь, Она думала, что по отношению к мужу совершает преступление.

Еще издали, подходя к памятнику, Наташа увидела высокую его фигуру. Жиров с букетом цветов шел ей навстречу. Он подошел к ней, протянул цветы, поцеловал ее руку. С каменным выражением лица она молча смотрела в его сияющие глаза.

— Если бы ты знала, как я рад тебя видеть, — влюбленно произнес он.

— Вы что-то хотели сообщить мне про мужа? — холодно спросила она.

А он, словно не слыша вопроса, глазами пожирал ее. Сочные губы были рядом, и ему вновь захотелось почувствовать их вкус. Наташа, уловив ход его мыслей, в душе усмехнулась.

— Вы не ответили на мой вопрос, — напомнила она ему.

— У меня приятная новость для тебя, но не хотелось бы сообщать ее вот так, на ходу. Приглашаю в ресторан,

— В ресторан я не пойду, а если вы не хотите говорить, это ваше право. Тогда я пошла.

— Наташа! — хватая ее за руку, умоляюще произнес он. — Прошу тебя, не уходи, столько лет я тебя искал, я виноват, но я тогда так поступил ради тебя же. Если бы я тогда тебя не оттолкнул от себя, что было бы с нами? У тебя своя семья, у меня своя. Я тогда правильно поступил. И ради тебя я уехал.

— Вы все сказали? — равнодушно спросила она.

Неожиданно он поник, стоя перед ней с опущенной головой. Ей стало даже жалко его. Она вдруг почувствовала странное волнение: вместо ненависти к ней возвращалось другое, забытое чувство. Непроизвольно она прикоснулась к его руке. Он уловил это изменение.

— Наташа, я понимаю, что между нами все кончено, но никогда в жизни я никого так не любил и не люблю, как тебя. Ты для меня все! Прошу тебя, пойдем в ресторан, посидим, а для тебя у меня действительно есть приятная новость и ради этого я осмелился сегодня тебе позвонить. Все эти годы я знал, где ты живешь, знал и номер телефона, но не смел звонить, я знал, что ты мне не простишь, а вот сегодня был повод, и я решился…

Он врал, чтобы смягчить ее сердце, он готов был идти на все, чтобы вновь прикоснуться к ее манящим губам, они просто сводили его с ума. Такого неудержимого желания овладеть женщиной он давно не испытывал.

— Юра, а все-таки, может, скажешь?

— Пожалуй, ты права, — кротко ответил он. — Сегодня я рассматривал наградные листы, я работаю в отделе кадров Министерства обороны, и узнал, что твоего мужа представили на Героя Советского Союза. Вот ради этого я и рискнул тебе позвонить и первым поздравить.

— Спасибо, но не рано ли поздравлять? Ведь еще Указа нет.

— Думаю, через несколько дней Указ будет… Ну вот и все, А за прошлое извини. Но тогда в своих чувствах к тебе я был искренен и ни о чем не сожалею. Прощай.

Он повернулся и медленно пошел. Отходя от нее, он ждал, что она окликнет его, не даст уйти, но она молчала. Ему хотелось остановиться и повернуться к ней, но силой воли он заставил себя этого не делать. «Не спеши!» — подсказывал внутренний голос.

И все-таки через несколько шагов он остановился. Она стояла и смотрела, как он уходил. Подняв руку, он помахал ей и, круто повернувшись, быстро пошел в сторону метро. В душе он ликовал. Главная цель была достигнута: он понял, что и она не забыла их прежних отношений.

Через несколько дней ему позвонили из ЦК.

— Здравствуйте. Из ЦК, Савельев. Я по поводу полковника Русина, он у вас представлен на Героя Советского Союза. Возникли некоторые проблемы. Нужна ваша помощь. Как у вас со временем?

— Когда я должен быть у вас?

— Чем быстрее, тем лучше.

— Через час буду.

— Прекрасно, я вас жду.

Положив трубку, он почувствовал на лбу капельки холодного пота. Хотел встать, но страх приковал его к креслу. «Неужели догадались, что анонимку писал я?» Языком проведя по сухому нёбу, он потянулся к графину. Налил в стакан воды и жадно стал пить. Рука тряслась. Неужели над его карьерой нависла угроза?

Он посмотрел на часы. Пора было ехать. Позвонил своему начальнику, коротко доложил причину вызова.

В ЦК ему выдали пропуск. Найдя нужный кабинет, постучал. Войдя, он увидел средних лет мужчину, тот, не вставая, рукой показал на стул. Из папки достал листок бумаги. Жиров сразу узнал свою анонимку, ему стало плохо.

— Пожалуйста, прочтите. Мне нужна ваша помощь.

Жиров, облизывая губы, стал читать. Он лихорадочно думал, что делать. Страх не давал сосредоточиться, но его выручил Савельев.

— Как видите, человек, писавший эту анонимку, хорошо знает полковника Русина. Необходимо проверить некоторые факты, чтобы нам не пришлось перед народом краснеть, что Героя дали недостойному человеку. Для выяснения обстоятельств, указанных в анонимке, мы совместно с вами пошлем комиссию.

Жиров облегченно вздохнул. Выходя из здания, улыбнулся. Первый нокаутирующий удар был нанесен. У себя в кабинете он поднял трубку и набрал номер телефона Наташи. Услышав ее голос, тут же положил трубку. Она была дома. При первой встрече он понял, что родители за границей и она одна. Он буквально выскочил из кабинета. По дороге купил цветы, шампанское, взял такси и поехал к ней.

Наташа, увидев его, замерла. Он без всякого приглашения переступил порог, притянул ее к себе и неудержимо стал целовать. Она не сопротивлялась. Подняв на руки, он внес ее в зал, положил на диван, опустился рядом и вновь стал целовать. Она не сопротивлялась. От возбуждения его трясло. Он лихорадочно стал расстегивать ее халат, обнажив грудь, губами приник к соскам. Его рука медленно соскользнула вниз, нащупала кружевные трусики… Раздев ее, он вскочил и стал сбрасывать одежду с себя.

Лежа совсем голая, Наташа, прикрыв глаза, ждала его. Когда он лег рядом и повернул ее к себе, она открыла глаза, но увидела не его, а фотографию мужа. Словно живой он смотрел на нее.

— Не-е-ет! — громко вскрикнула она и, оттолкнув Жирова, вскочила с дивана, побежала в другую комнату.

Он встал и направился вслед за ней. Дверь была заперта.

— Наташа, — тихо позвал он, — открой.

Она не отвечала.

— Наташа, умоляю тебя, открой.

Но она по-прежнему молчала. Он подошел к разбросанной своей одежде, стал одеваться. Случайно его взгляд остановился на портрете Русина. Он догадался о причине ее поведения. Взял фотографию в руки, мстительно улыбнулся. Потом решительно пошел к двери.

— Наташа, милая, я ухожу. Я люблю тебя!

Она прислушалась. Из прихожей раздалось легкое хлопание двери. Она осторожно выглянула. Его не было. Накинув на себя халат, она опустилась на диван и горько заплакала…