Красным по белому - Константин Константинович Костин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Вы хотите сказать… — Ксавье задумался, — Что это не злой умысел, а какой-то оптический эффект, делающий трещину невидимой при определенных условиях? Возникающий только в приполярных широтах?
— Нет, — капитан перестал шагать туда-сюда, тем более что в узкой каюте было особо не разбежаться, и сел на кровать, — Во-первых, я бывал в этих широтах и никогда не наблюдал никаких невидимых трещин. А во-вторых…
Северус потер подбородок, как будто размышляя, стоит ли говорить.
— Я не видел трещину… ровно до того момента, пока вы не вскрикнули. После этого… после этого как будто какая-то магическая пелена упала с глаз и там, где еще мгновение назад я видел ровное снежное поле — оказалась та трещина.
— Вы что, — нервно усмехнулся Ксавье, — хотите сказать, что вас с разведчиком околдовали?
Капитан смотрел на юношу. Пристально и серьезно.
— Капитан…?
— Как говорил Рауль Римус, — задумчиво произнес Северус, — когда отброшены все неверные версии, та, что осталась, сколь бы она не была невероятна, и есть истина.
— Капитан, это безумие! Мне проще поверить, что Бернд подкуплен нашими врагами!
— Тогда вашими врагами подкуплен и я. Потому что, если бы не вы, то я не остановил бы «Полюс».
Юноша с сомнением посмотрел на капитана. Представить, что Северус в спайке с трижды и четырежды проверенным Берндом решил саботировать экспедицию собственной мечты… нет, не получалось представить. Капитан был безумцем, одержимым одной идее, и именно поэтому его нельзя было подкупить.
— Наука доказала, что колдовства не существует, — осторожно заметил он. Конечно, раньше Северус не был замечен в какой-то тяге к колдовству, магии и прочему зельеварению, но, с другой стороны… Он, Ксавье, сам только что отметил капитанское безумие.
— Колдовства — нет. Но слышали ли вы о такой вещи, как магнетизм?
— Магнетизм? То есть — способность якобы заставить человека делать то, что хочет магнетизер?
— Совершенно верно.
— Мне всегда казалось, что это — шарлатанство, а не наука. Вроде астрологии, алхимии или той новомодной теории о том, что человек произошел от мартышек. Когда я был ребенком, к нам в Драккен приезжал магнетизер, обещавший ввести в транс любого человека. Мой отец, — щека Ксавье чуть дернулась, — тогда еще… в нормальном состоянии… тогда еще он соглашался с тем, что ему нужно меньше увлекаться… вином… предложил попробовать внушить ему отвращение к выпивке. Как магнетист не пытался — у него ничего не вышло…
— И чем закончилась эта история? — серьезно спросил Северус.
— Попытка обмана правителя в Драккене карается смертью.
— Возможно, — задумчиво произнес капитан, — что ваш магнетист пострадал напрасно. Есть люди, от рождения нечувствительные к магнетическому воздействию. Возможно, ваш отец относился именно к ним. Либо магнетист был просто недостаточно силен. Им нужны годы тренировок, чтобы увеличивать силу внушения.
— А вы откуда это знаете?
— В… э… санатории доктора Бисетра… ко мне приглашали магнетизера. Довольно сильного, надо полагать: он провел у меня перед глазами своими часами, в отполированном серебряном корпусе — и через мгновенье я узнал, что прошло уже полчаса, в течение которых я рассказал ему о своих планах добраться до полюса.
— Я думаю, — улыбнулся уголком рта Ксавье, — что вы о них и без магнетизма рассказали бы.
— Верно, но забыть о разговоре я бы не смог!
— Нет, я имел в виду, что, согласно всеобщему мнению, магнетизер не может заставить человека сделать то, что он не хочет делать. Или того, что противоречит его душевным устремлениям.
— О, господин Бине мне много рассказывал о магнетизме во время своих сеансов. Главное — убедить человека, что он не делает ничего такого, чего не сделал бы в своем обычном состоянии. Например, он описывал случай, когда магнетизер заставил монашку раздеться перед ним догола. В своем обычном состоянии она никогда не разделась бы перед посторонним мужчиной. И в магнетическом трансе она отказывалась это делать. Тогда магнетизер сначала убедил ее, что она находится в своей келье, рядом никого нет, и она готовиться ко сну, при этом нательное белье необходимо отдать в стирку. Voila — монашка оказалась голенькой. Так и в нашем случае — магнетизер не смог бы убедить меня направить поезд к падению в ледяную трещину, но мог заставить поверить, что никакой трещины на пути нет.
Ксавье покачал головой:
— В вашей теории один очень существенный изъян. Мы — в Стеклянных островах, здесь на сотню миль вокруг нет ни одного человека. Ни один магнетизер не смог бы добраться сюда, это невозможно. И уж тем более ни один магнетизер не смог бы проникнуть внутрь «Полюса», чтобы внушить что-то вам…
Он замолчал, потому что ему в голову пришел ответ на это возражение.
— Верно, — кивнул Северус, правильно поняв заминку Ксавье, — магнетизера сюда привезли мы сами. Он — один из экипажа.
Ксавье встал и заходил по каюте. Попытался заходить, конечно — два шага туда-обратно никак не успокоили его.
— Это невозможно! — повторил он, — Безумие!
Самым безумным ему казалось то, что он не мог найти других, логических, возражений. Теория с враждебным магнетизером объясняла происшествие с трещиной, целиком и полностью, даже то, что магнетизер, затесавшийся в команду «Полюса», как и все остальные, в случае крушения поезда, оказался бы посреди безлюдной ледяной равнины. На своем пути они оставляли контейнеры с запасами угля и продуктов, как раз на подобный случай, так что человек на лыжах мог дойти до обитаемых земель, не особо и рискуя.
Но все равно — это безумие!
— В команде нет никаких магнетизеров! Их всех проверили!
Северус, молча и даже как-то печально, посмотрел на Ксавье:
— Не всех.
7
Ксавье тихо задвинул дверь в свою каюту. Малыш Крис ойкнул и отвернулся от иллюминатора.
— Ты же говорил, — юноша присел на кровать, чувствуя себя донельзя усталым, — что там нет ничего интересного.
— Теперь есть, — посмотрели на него ясные голубые глаза, — Там — медведь. Белый!
— Это сугроб, — вздохнул Ксавье и посмотрел в окно.
За
