Маг из Ассурина (СИ) - Кирсанова Татьяна

Тем временем Миали подошла совсем близко, и Вальд замолчал. Она смерила парочку уничижительным взглядом. Эльф отметил, что чуть в стороне за ней наблюдает один из её свиты. Высокий мужчина с огромным мечом на поясе. Он смотрел на него так, словно хотел уничтожить на месте.

— Знаешь, Вальд, я так подумала, — промурлыкала Миали, — ты можешь взять эту рыжую с собой. Страдающий стихийник мне ни к чему.

— Почему взять с собой? Вальд, может, ты объяснишь мне, что происходит? — выпалила Медея.

Эльф виновато посмотрел на неё. Взгляд любимой был ничуть не мягче, чем у того мужика с мечом.

— Прости, я не успел тебе сказать, но мне пришлось влезть в долги, прежде чем я оказался в том оазисе.

Миали рассмеялась.

— Этот эльф — мой раб. Но я понимаю, что, если сейчас разлучу вас, его светлый источник ослабнет. Поэтому разрешаю ему взять тебя с собой. Пусть он наиграется и успокоится. Тебе же уже всё равно, как я полагаю. После такого путешествия едва ли кто возьмет тебя замуж.

Медея с отчаянием посмотрела на Вальда.

— Это правда?

— Да, — ответил тот, — я просто не успел рассказать тебе.

— Миали, — продолжил Вальд, отдавая девушке кошелек, — я хочу с тобой расплатиться. Во-первых, вот деньги, которые ты мне одолжила. Во-вторых, забирай половину ящеров и отпусти меня, пожалуйста.

Актирена чуть поморщилась.

— Ты дешево себя оценил, Вальд. Такой обмен меня не устраивает.

Она кинула высокомерный взгляд на пылающую от ревности Медею и, не дожидаясь ответа, отправилась к Арису.

Ларс шел к Вальду, чтоб поинтересоваться, что же всё-таки за кристалл он забрал у Кшерха. Арис, казалось, был очень занят своими тяжкими думами, а эльф выглядел очень покладистым. Ларс, как и любой ребенок, выросший на улице, тонко чувствовал характер людей. И, несмотря на то, что Ларс стал свидетелем гнева стихийника, он сразу просек истинный характер этого мага. И вот они с Рудом стали свидетелями разговора между эльфом и Миали.

— Ларс, попроси её, пусть отдаст тебе Вальда, — шепнул ему Руд.

Ларс удивленно уставился на друга. А потом представил себе перспективу стать рабовладельцем и расхохотался.

— Ладно, попробую. Но мне кажется, что она не намерена отпускать его…

Он подошел к Миали, которая беседовала с Арисом. Девушка тут же его заметила.

— Ну что? Ты решил, что хочешь в награду? — спросила она веселым голосом.

— Да, — решительно ответил Ларс, — я прошу отдать мне вот того эльфа.

Миали прыснула от смеха.

— Ты это серьезно, Ларс? Ты хоть понимаешь, что стихийник в рабстве — это полный абсурд?

— Да, понимаю, но ведь это моё дело, правда?

— Зря ты смеешься, Миали, — неожиданно вмешался Арис, — Ларс запишет на него долг, и эльфу придется отрабатывать. А я прослежу, чтоб он выполнил свои обязательства перед мальчишкой и перед той рыжей девицей.

Ларс с интересом посмотрел на Ариса. После его слов идея Руда стала казаться не такой уж и бредовой. Миали кинула задумчивый взгляд на Вальда, который в чем-то горячо убеждал едва сдерживающую рыдания Медею и вздохнула.

— Да не нужен мне ваш эльф. Забирайте. А ты, Ларс, такой же, как все светлые. Совсем о себе не заботишься. Вот возьми, — сказала она, протягивая увесистый мешок с деньгами. — Судя по твоей одежде, у капитана Ариса много не заработаешь. Если захочешь от него уйти, я буду всегда тебе рада.

Пока Ларс благодарил Миали, Руд бросил к Медее с восторженными криками.

— Сестренка! Ларс купил твоего жениха! Он плывет с нами в Ненавию!

На закате они добрались до города. Миали купила за бесценок всех трофейных ящеров и распрощалась с эраламцами. В порту их ожидала «Тощая гусеница». Остальные корабли вышли из мола и дрейфовали чуть поодаль. Стоянка в порту Миджани была уж слишком дорогая.

Орм с удивлением наблюдал за тем, как на борт поднимается группа девиц и знакомый эльф. На плечо Ариса, забавно поскуливая, запрыгнул Шори.

— Не смотри на меня с таким изумлением, Орм, потом всё расскажу. Мы отплываем.

— Слушаюсь, капитан. Только вот объясните мне — вот эти красавицы что? С нами плывут? И куда мне размещать их?

Глава 15

Легат Корнут пробыл в Ненавии трое суток. За это время он умудрился сунуть свой нос буквально везде. Долго слонялся по верфи, допрашивая каждого, кто ему попадался, вникал во все мелочи. Затем обошел множество кораблей и поговорил с капитанами. Побывал на стенах и раскритиковал систему защиты в пух и прах. Облазил все закоулки дворца, устроил смотр дворцовой стражи. Перед отъездом лично обезглавил начальника охраны. Ну а казначея велел посадить в клетку с надписью «Вор» и повесить над воротами города.

Цебер же, который все это время сопровождал Корнута, чувствовал себя так, словно отбывает тяжелую и унизительную повинность. Легат совершенно не интересовался мнением наместника. Он лишь высмеивал все, с чем сталкивался, и давал жесткие указания, отказываясь вступать в дискуссии. На третий день он обрадовал Цебера заявлением о том, что с утра отбывает в столицу. Вечером состоялся торжественный ужин. Легат непрерывно рассуждал об экономике и делах, которыми следует заняться наместнику. Тот лишь мрачно поглощал еду и вино.

— Странный ты, Цебер. Ни гостей, ни женщин, — наконец произнес Корнут, глядя на заставленный яствами стол. Но то, что ты не унаследовал от Эвеллы любви к пирам, пожалуй, даже к лучшему.

Он внимательно посмотрел на сына, но тот ни на миг не переменился в лице, продолжая оставаться таким же мрачным и, казалось, погруженным в себя.

— Ты знаешь, что император отдал Амине власть над северной частью Эралама? — произнес легат, продолжая разглядывать Цебера, — Она отвоевала Восточное плато, долину Яруани и полностью подчинила государство Вейрит. Феликс плох, он практически совсем отошел от дел. По всему ясно, что он видит в твоей темной кузине свою наследницу. Неужели мы позволим, чтоб баба встала во главе империи, Цебер?

Это «мы» привело наместника в изумление. Ему казалось, что отец прибыл в Ненавию, чтоб вдоволь над ним поиздеваться и максимально унизить в отместку за то, что когда-то мальчик выбрал остаться с матерью. Но сейчас у него словно открылись глаза. Императору Феликсу не очень-то везло с наследниками. В основном рождались девочки, не обладающие магическим даром. Он наслышан об этой воинственной стерве, своей троюродной сестре Амине. Она расправится со всеми, кто будет стоять между ней и престолом. В этом можно было не сомневаться. И Мугнусы будут уничтожены первыми, как только Феликс покинет этот мир.

— Я вижу, ты, наконец, осознал положение, в котором находишься, — усмехнулся Корнут, — покажи себя, Цебер, создай мощный флот, отстрой мол, как в Ханани. А потом мы укоротим руки ритреанцам, и купцы сами поплывут к нам. Покажи себя настоящим правителем, и империя будет твоей.

***

А ночью Цеберу приснилась Зель. Она ласково обняла его изящными руками и положила голову на плечо.

— Бедный мой правитель. Этот противный легат совсем тебя замучил. Не расстраивайся. Завтра ты сможешь расслабиться. У меня есть для тебя приятный сюрприз. Смотри.

Цебер увидел лицо молодой женщины, и в груди тут же тоскливо заныло.

Она была похожа на актирену Эвеллу как родная сестра: те же прекрасные золотисто-каштановые волосы, большие серые глаза, морщинка меж бровей. Еще ни разу он не встречал никого, столь похожего на его мать…

Цебера словно выдернуло из сна. Он сел на своем огромном ложе, чувствуя, как на лбу и спине выступает холодный пот. Такое сходство просто невозможно! Может, наконец, у него появился шанс на окончательное освобождение?

Воспоминания преследовали его весь остаток ночи. Однажды, когда Цебер подрос, во дворец актирены прибыл посланник императора. Во время торжественной трапезы он поведал, что главный наследник погиб. Император интересуется Цебером. Мальчика, против обыкновения, пригласили за стол. Гость задавал ему множество вопросов, но вел при этом себя предельно вежливо и доброжелательно. Цебер же привык, что взрослые относятся к нему с пренебрежением, и поведение этого человека показалось странным, пожалуй, даже угрожающим. Он отвечал односложно, прятал глаза и сбежал, как только это стало возможно. Спустя некоторое время к нему прислали учителей, выбранных самим императором. Каждый день те докладывали матери о том, как проходит учеба Цебера. Увы, успехов юный актирен не делал.