Встреча выпускников - Дороти Сэйерс

Итак, мнение третьего курса было услышано. Но первое личное столкновение Харриет со вторым курсом оказалось более драматичным.

В течение прошедшей недели в колледже было настолько спокойно, что Харриет позволила себе выходной от полицейских обязанностей и пошла на частную танцевальную вечеринку, устроенную её однокурсницей, которая вышла замуж и обосновалась в Северном Оксфорде. Возвратившись между двенадцатью и часом, она поставила автомобиль в личный гараж декана, тихо миновала ограду, отделяющую въезд для транспорта от остальной части колледжа, и стала пересекать Старый дворик по направлению к Тюдор-билдинг. Погода разгулялась, и всё вокруг было в бледном мерцании лунного света, пробивающегося сквозь облака. В этом мерцании Харриет, поворачивая за угол Бёрли-билдинг, заметила какую-то странную выпуклость в кромке восточной стены, поблизости от места, где находилась задняя дверь, ведущая в дом директрисы и выходящая на Сейнт-Кросс-роуд. Очевидно, что здесь, как поётся в одной старой песне, «был человек, где быть его не дóлжно».

Если бы она крикнула на него, он спрыгнул бы с внешней стороны и удрал. У неё был ключ от задней двери, поскольку имелся полный комплект для патрулирования. Надвинув чёрный капюшон на лицо и осторожно ступая, Харриет быстро перебежала участок газона между домом директрисы и садом для преподавателей, бесшумно вышла на Сейнт-Кросс-роуд и встала у стены. В это время из тени выступила вторая тёмная фигура и испуганно крикнула: «Ой!»

Джентльмен на стене оглянулся, воскликнул: «Проклятье!» и поспешно спрыгнул вниз. Его друг убежал, но альпинист со стенки, казалось, поранился во время спуска и не смог набрать нужной скорости. Харриет, которая была достаточно ловкой для выпускницы Оксфорда, которую от момента выпуска отделяло уже девять лет, начала преследование, которое успешно завершилось за несколько ярдов от угла Джоветт-уолк. Сообщник, который теперь был на безопасном расстоянии, неуверенно оглянулся.

— Беги, друг! — завопил пленник, а затем повернулся к Харриет и заметил с робкой усмешкой, — Что ж, пойман на месте преступления. По-моему, повредил лодыжку или что-то ещё.

— И что вы делали на нашей стене, сэр? — требовательно спросила  Харриет. В лунном свете она разглядела свежее, по-юношески округлое, простое лицо, в настоящее время, имеющее смешанное выражение тревоги и проказливости. Он был очень высоким и очень крупным юношей, но Харриет вцепилась ему в руку железной хваткой, от которой он едва ли мог избавиться, не причинив ей боли, а он не выказывал намерения применить силу.

— Только что с вечеринки, — быстро сказал молодой человек. — Пари, знаете ли, и всё такое. Повесить шапочку на самой высокой ветке бука в Шрусбери. Мой друг был свидетелем. Похоже, я проиграл?

— В таком случае, — строго сказала Харриет, — где же ваша шапочка? И ваша мантия, если уж на то пошло? Итак, сэр, ваше имя и колледж?

— Ну, — нахально сказал молодой человек, — если уж на то пошло, то где ваша?

Когда с твоего тридцать второго дня рождения прошло всего лишь несколько месяцев, такой вопрос даже лестен. Харриет рассмеялась.

— Мой дорогой юноша, вы принимаете меня за студентку?

— Дон! Леди-дон! Помоги нам Боже! — воскликнул молодой человек, чей бодрый дух, казалось, поддерживался, — впрочем, весьма достойно, — спиртными ликёрами.

— Итак? — сказала Харриет.

— Я не верю этому, — сказал молодой человек, всматриваясь в её лицо так пристально, как только можно было в этом слабом свете. — Невозможно. Слишком молоды. Слишком очаровательны. Слишком большое чувство юмора.

— Даже слишком большое чувство юмора, чтобы позволить вам выйти сухим из воды, юноша. И никакого чувства юмора вообще по поводу вашего вторжения.

— Ну да, — сказал молодой человек, — я действительно ужасно сожалею. Простая беспечность и всё такое. Честно, мы же не сделали ничего плохого. Вполне определенно нет. Я имею в виду, мы только разыграли бы пари и спокойно ушли. Послушайте, ну будьте человеком. Я имею в виду, вы не директор, не декан или кто там ещё. Я их знаю. Разве вы не могли бы просто закрыть на это глаза?

— Это всё очень хорошо, — сказала Харриет. — Но мы не можем допускать здесь таких вещей. Так не пойдёт. И вы должны понять, что это недопустимо.

— О, я действительно понимаю, — согласился молодой человек. — Абсолютно. Определенно. Железно. Надо быть дураком, чтобы решиться на такое. Осознал. — Он вздрогнул и вытянул ногу, чтобы потереть травмированную лодыжку. — Но когда видишь перед собой такую заманчивую часть стены, как эта…

— Ах, да, — сказала Харриет, — огромное искушение? Давайте-ка пойдём и вы мне покажете. — Она решительно подвела его, несмотря на протесты, к задней двери. — О, я вижу, да. Вытащен кирпич или два из столба. Превосходная точка опоры. Вы почти наверняка посчитали, что они тут выбиты специально для вас? И удобное дерево в саду для преподавателей. Экономке следует за этим проследить. Вы хорошо знали про этот столбик, юноша?

— Известно, что он существует, — признал пленник. — Но, смотрите, мы не были… мы не вызывали никого, ничего подобного, если вы понимаете, что я имею в виду.

— Надеюсь, — сказала Харриет.

— Нет, мы были сами по себе, — нетерпеливо объяснял молодой человек. — Больше никто не участвует. Боже, конечно же, нет! И посмотрите, я повредил лодыжку, мы и так пострадали и, дорогая, добрая леди…

В этот момент со внутренней стороны стены колледжа раздался громкий стон. Лицо молодого человека наполнилось отчаянной тревогой.

— Что это? — спросила Харриет.

— Не знаю, правда, — ответил молодой человек.

Стон повторился. Харриет, плотно держа студента за руку, повела его к задней двери.

— Подождите, — печально сказал джентльмен, обречённо хромая рядом, — вы не должны думать... пожалуйста, не думайте…

— Я собираюсь посмотреть, в чём там дело, — сказала Харриет.

Она отперла заднюю дверь, втянула за собой пленника и вновь заперла ворота. Под стеной, только ниже места, на котором находился юноша, лежала неясная фигура, которая, очевидно, испытывала сильные внутренние страдания определённого сорта.

— Послушайте, — сказал молодой человек, оставив все отговорки, — я ужасно сожалею об этом. Я боюсь, что мы были немного беспечными. Я имею в виду, мы не заметили. То есть, боюсь, что ей поплохело, а мы и не замечали.

— Девочка напилась, — Харриет бескомпромиссно назвала вещи своими именами.

Она, в старые не самые лучшие времена, видела слишком много молодых поэтов, сражённых той же силой, чтобы сомневаться в симптомах.

— Ну, боюсь, что… да, именно так, — признал молодой человек. — Роджерс смешивает их слишком крепко. Но смотрите, здесь честно никакого вреда не причинено, и я имею в виду…

— Тс! — сказала Харриет. — Не надо кричать. Это дом директора.

— Помогите, пожалуйста, — прошептал молодой человек. — Вы же поступите с нами по-человечески?

— Это зависит, — сказала Харриет. — На самом деле, вам чрезвычайно повезло. Я не один из донов. Я сейчас только остановилась в колледже. Таким образом, я — независимый человек.

— Благослови вас Бог! — пылко воскликнул молодой человек.

— Не спешите. Вы должны мне рассказать об этом деле. Между прочим, кто эта девушка?

Бедняжка издала очередной стон.

— О, Господи! — сказал студент.

— Не волнуйтесь, — сказала Харриет. — Через минуту её вырвет. Она подошла и осмотрела страдалицу. — Всё в порядке. Вы можете хранить джентльменское молчание. Я знаю её. Её зовут Кэттермоул. А вас?

— Помфрет из Квинс.

— Ага! — сказала Харриет.

— Мы устроили собрание в комнатах моего друга, — объяснил мистер Помфрет. — По крайней мере, всё начиналось, как собрание, но закончилось пирушкой. Ничего плохого. Мисс Кэттермоул пришла ради шутки. Всё было чистой забавой. Только нас было много и, между делом, мы выпили слишком много, а затем мы обнаружили, что мисс Кэттермоул уже слишком окосела. Таким образом, мы подхватили её, и Роджерс и я…

— Да, понимаю, — сказала Харриет. — Не очень-то похвально, правда?

— Да, погано всё это, — признал мистер Помфрет.

— Она получила разрешение на посещение собрания? И позднее возвращение?

— Не знаю, — встревоженно сказал мистер Помфрет. — Я боюсь… смотрите! Всё довольно неприятно. Я имею в виду, что она не принадлежит к нашему Обществу…

— Что за Общество?

— Общество, которое встречалось. Я думаю, что она пришла в шутку.

— Пришла без приглашения? Гм. Похоже, что разрешения на позднее возвращение у неё не было.

— Звучит довольно серьёзно, — сказал мистер Помфрет.

— Это для неё серьёзно, — сказала Харриет. — Вы отделаетесь штрафом или «домашним арестом», но мы должны проявлять осторожность. Это мир с испорченными нравами, и наши правила должны учитывать этот факт.