Свет во тьме - Аманда Эшли

— Этого никогда не случится. Давай-ка, осуши свои слезки. Она подчинилась.

— Что я должен сделать, чтобы ты снова улыбнулась? — спросил он снисходительно. — Купить тебе платья, безделушки, твой собственный театр? Скажи, дорогая, чего тебе хочется?

— Чтоб ты любил меня.

— Я должен доказать свою любовь?

Взяв ее на руки, он затем опустил ее на пестрый персидский ковер и начал ласкать так, чтобы она уже никогда больше не сомневалась в его любви.

Морис стоял в тени на другой стороне улицы напротив квартиры Сары, ожидая.

Руки его сжимались в кулаки, когда он представлял Сару в объятиях ее опекуна, охотно отдававшую ему то, в чем она так упорно отказывала ему.

Он тихо пробормотал проклятие. Что в этом человеке так притягивало ее? Допустим, Габриель красив-этакий сумрачный байроновский образ. Допустим, он богат, уверен в себе и таинственен.

Морис покачал головой. Ему казалось непостижимым, что Сара не замечает всей скрытости и дьявольщины, таящихся в его темно-серых глазах. Она была так невинна, чиста сердцем и душой и должна была чувствовать излучаемое им зло.

Но шли дни, и Морис понимал, что она без ума от Габриеля, который, по его глубокому убеждению, был не кем иным, как одним из посланников сатаны. Тот факт, что Сара, возможно, в смертельной опасности, окончательно убедил Мориса в том, что он обязан вмешаться, сделать что-нибудь для нее. Прежде всего он должен доказать ей, что Габриель совсем не тот, за кого она его принимает.

Однако Морис не был абсолютно уверен в зловещей адской природе Габриеля, как и в том, что тот собирался причинить Саре вред. Он только чувствовал, что с этим мужчиной не все в порядке, и поэтому стоял теперь здесь, возле ее дома, прячась в тени и выжидая

Он весь напрягся, ощущая, как ча него словно повеяло холодом, и тут же увидел, как открывается дверь квартиры Сары, Моментом позже высокая фигура в черном плаще уже спускалась по ступенькам.

Габриель.

Морис подождал, пока тот пройдет вперед, и последовал за ним.

Но это было все равно что гнаться за тенью. Ночь приняла Габриеля в свои объятия и поглотила.

Теперь Морис бежал вдоль дороги по мокрой траве, заглушавшей шум шагов.

Но Габриель словно растворился в ночи.

Морис заморгал, не веря своим глазам. Только что Габриель был здесь, темный силуэт вырисовывался на фоне ночи, и вот его уже нигде нет.

Холод, подобный могильному, сковывал члены Мориса, когда он возвращался назад к городу.

— Помедленней, Морис, я ничего не могу разобрать.

— Говорю тебе, Сара, этот человек растворился прямо у меня на глазах. Только что он был передо мной, а в следующий миг — исчез. — Морис весь дрожал, входя за Сарой в ее квартиру. Он тщательно затворил за собой дверь.

Сара раздраженно вздохнула:

— Ты пытаешься доказать мне, что Габриель призрак или нечто в этом роде?

— Я не знаю кто он, но в нем нет ничего человеческого.

— У тебя разыгралось воображение, — сказала Сара. — Прошлая ночь была слишком туманной, вот и все. Возможно, он свернул за угол, и ты потерял его из виду.

— Нет! — Морис схватил ее за плечи и основательно встряхнул. — Послушай меня, Сара-Джейн, ты должна держаться подальше от этого человека. Он — дьявол.

— Морис, ты делаешь мне больно! — Она вырвалась из его рук и принялась потирать плечи. — Все это просто смешно.

— Как раз нет, это совсем не смешно! — Он шагнул к ней, но остановился, увидев в ее глазах угрозу. — Он… ты уже принадлежала ему?

Сара посмотрела на него, сузив глаза:

— В каком смысле?

— Не лукавь, я вижу, что ты отлично поняла. Скажи, Сара-Джейн, чем тебя так притягивает этот человек? Ты никогда не ощущала дьявола, стоящего за его спиной?

Сара села на диван, разглаживая складки на платье.

— По-моему, тебе сейчас лучше уйти, — холодно сказала она.

Морис задержал дыхание.

— Сара-Джейн, молю, выслушай меня. — Он начал расхаживать взад и вперед, слишком взволнованный, чтобы оставаться на месте. — Я знаю, ты думаешь, что тут замешана моя ревность, но это не главное, клянусь. Ты в опасности. Обещай мне быть осторожной. Когда он придет в следующий раз, будь внимательней и забудь хотя бы на миг свою влюбленность в него, в его проклятые чары. — Морис иссяк и уставился на нее. Кажется, она не поверила ни одному его слову, думал он. — Увидимся позже, в театре, — сказал он уныло. — Но не забудь об осторожности.

Сара проводила Мориса к двери и замерла на время, наблюдая, как он уходит. Он всегда держался уверенно, высоко подняв голову и твердо ступая по земле. Что значит весь этот бред о Габриеле, якобы растворившемся в тумане? Дьявол? Габриель всегда был безгранично добр к ней…

И тут вдруг ей вспомнились красные огоньки в его глазах… Но ведь это был только отблеск свечей…

Она никогда не виделась с ним днем… но ведь человек с таким огромным состоянием должен быть вечно занят. «Даже по выходным?» — искушал ее слабый голосок сомнения.

Встряхнув головой, Сара постаралась прогнать от себя беспокойные мысли, отказываясь придавать значение глупым обвинениям Мориса. Габриель был не больше дьяволом, чем она сама.

Этим вечером Габриель снова ждал ее у театра. Она внимательно наблюдала за ним всю дорогу до квартиры. Он необыкновенно элегантен-это было первое, что приходило ей в голову. Как и принято, он одевался в черный смокинг, рубашка сверкала белизной, бабочка выглядела безукоризненно. Плащ его был черным как ночь. Глупое детское определение, но он показался Саре единым целым с ночью, таким же мрачным и таинственным. Он двигался с необычайной грацией для такого высокого роста, шаги его были так легки, словно он и не касался земли. Неплохо бы и ей научиться так ходить, как он.

Она перевела взгляд на его лицо и тут же усмехнулась: он был просто писаным красавцем. Слишком хорош. Белые пятна от ожогов исчезли, будто их никогда и не было, на щеках играл легкий румянец, волосы были чернее воронова крыла, а глаза серыми, как грозовые облака. А его губы… ах, они целовали так умело, с такой страстью…

Она ощутила дрожь в самом низу живота, когда он стиснул ее руку. «Скоро, — думала она, — очень скоро он снова поцелует меня».

— Ты что-то слишком беспокойна сегодня, — заметил Габриель, когда они подошли к ее двери. — Что-то случилось?

— Нет, просто я думала… Он вопросительно приподнял густую черную бровь:

— О чем?

Она прошла вперед и зажгла одну из ламп.

— Будем ли мы любить друг друга сегодня.

Она повернулась к нему, и он подумал, что никогда не видел создания более прекрасного, чем Сара-Джейн, с ее бездонными небесно-голубыми глазами и щеками, порозовевшими от смущения.