Начало пути - Александр Бромов

Заключенные старались жить ближе к порталам перехода и, когда все это началась, они, конечно, пытались спастись через них. Вместе с ними в верхний мир попытались прорваться и местные твари. В хронике коротко описывалось, как обезумевшие демоны прорывались буквально по трупам друг друга, зубами и когтями прокладывая себе дорогу. Если первых, не разобравшись, еще пропустили, то остальных оставили за закрытыми дверями. Спасшиеся радовались недолго, их казнили почти сразу же. Всех. На родине никому не были нужны падшие, потерявшие честь и разум. Демоны не падальщики, чтобы жить за счет смерти себе подобных.

Тогда в нижнем мире погибли не все. Но те, кто смог пережить катаклизм, постепенно вырождались, теряя рассудок и становясь монстрами, больше схожими с отвратительными тварями, чем с демонами. Даже животные стояли на много ступеней выше по своему развитию, чем те, что были когда-то разумными существами.

Потом, по приказу императора порталы разрушили, оставив, на всякий случай один, теперь не дававший скучать и расслабляться. Что там произошло, почему стража сдала позиции и отступила, осталось не известным.

Как и откуда появился мощный защитный купол, накрывающий весь этот район, теперь тоже никто не знал. В немногих сохранившихся хрониках и летописях тех времен про него совершенно не упоминалось. Мерцающая преграда, сквозь которую ничего не было видно, вплотную стелилась по земле, но на ущелье почему-то не распространялась. Скорей всего, оно возникло позже, и над его появлением тоже можно было гадать до бесконечности.

Пройти по узкому скальному коридору не представлялось возможным из-за кишащих там тварей. Боясь солнечного света, они днем прятались по разным норам, и сумрачное сырое дно идеально подходило для этого. В прежние времена к порталу не раз пытались прорваться, но как-то вяло и неубедительно, поэтому каждый раз терпели неудачу. Причиной этого, скорее всего, было желание хоть с кем-то, да безнаказанно повоевать: низшие были страшными противниками, и это нравилось демонам.

Позже выход из ущелья перегородили крепостью с крепкими высокими стенами, оплавив каменную кладку внутри и снаружи, чтобы низшие демоны не смогли по ней подняться наверх.

Во время войны она единственная ни разу не подверглась нападению ни с одной из воющих сторон: одно дело стрелять по беснующимся на закрытой площадке тварям, и совсем другое — гоняться за ними по всей стране.

Этой ночью Ласу пришла в голову абсолютно безумная идея, пройти по скалам и попытаться закрыть выход в нижний мир. И уходить она, судя по всему, никуда не собиралась, прочно окопавшись в мозгах демона. Пробуждение у Санти было очень, очень ранним и не сказать, чтобы приятным, выспаться ему не дали. Хорошее настроение, видя это, покидало вещи в сумку, и свалило в неизвестном направлении в бессрочный отпуск.

И теперь они с утра обдумывали эту мысль. Вернее Ласайента упорно доказывал возможность осуществления практически неосуществимой авантюры, а Сантилли так же упорно не хотел соглашаться.

— Надо только, чтобы они нас не почувствовали, — блестя глазами, азартно продолжил принц, — они же тогда, как бешенные начинают бросаться. Почему, кстати?

"Да, разворошим осиное гнездо. Живыми точно не выйдем, — подумал ашурт, будто невзначай отводя глаза, — и что ж ты не уймешься, гений?".

А тот продолжал, настойчиво глядя в упор, ждать ответа. Попробуй, обмани его или не скажи правду. Сантилли сам совсем недавно узнал причину столь лютой ненависти низших к остальным демонам. Он не совсем понимал, почему давняя трагедия должна оставаться тайной, считая, что если демоны будут знать, кем они могут стать, нарушая законы, то многие сотню раз задумаются, прежде, чем сделать что-то противоестественное.

— И как, умник, ты это предполагаешь сделать? — бросив бумаги обратно на стол, с едким сарказмом спросил ашурт, уходя от основного ответа.

Все равно прицепится, как репей. Что ответить настойчивому демону, он не представлял. Любой ответ давал невообразимый простор для размышлений. И до чего додумается этот вундеркинд? Правильно, до черт знает чего. Логика у него безупречная, сам убеждался не раз.

— Ну, придумай, что-нибудь. Ты же у нас такой изобретательный, — невинно предложил Лас, легкомысленно болтая ногами, — амулеты, талисманы, заговоры, приговоры…

— Смертные, — закончил Санти, исподлобья посмотрев на неугомонного друга.

В споре наступило обманчивое затишье.

"Сейчас мы соберемся с мыслями и начнем атаку, — ашурт принялся собирать разбросанную бумагу в стопку, как будто это было дело всей его жизни, — Ну почему бы тебе не остановиться? Что ты вечно лезешь туда, куда соваться совсем нельзя?".

Ласайента помолчал, наблюдая за непослушными листами, никак не желающими укладываться в стопочку.

— Мне нельзя это знать? — серьезно спросил он.

Герцог отрицательно покачал головой.

— Меньше знаю, крепче сплю?

Теперь последовал утвердительный кивок.

— Мы произошли оттуда? Или бросили их на произвол во время какой-нибудь катастрофы?

Руки, ровняющие бумагу, непроизвольно дрогнули и на мгновение остановились. Значит, второе предположение правильно, хотя бы частично.

Поехали. Сейчас он будет методично перебирать все варианты вплоть до самых абсурдных, пока не дойдет до того, самого верного.

— Ласти, — Сантилли исподлобья просверлил йёвалли взглядом, но дырки в нем не появились, а жаль.

— Знание для Повелителей, — усмехнулся принц, опуская глаза и пальцем сгоняя карандаши вместе, — как будто вы туда преступников отправляете.

Дьявол! Я убью этого….

Его Высочество, сжав губы, смотрел на руки ашурта, чуть не смявшие многострадальные листы. Надо же, ткнул пальцем в небо, а попал в яблочко.

— И что здесь запретного? Они получили то, что заслужили, — он пожал плечами.

— Мы никуда не отправляем своих преступников. И ты об этом знаешь. Наказание одно — смерть. Так проще, меньше тянет на гадости, — герцог собрал карандаши в кучку, подравнял, затем сгреб и поставил их в стакан.

— Значит, в прежние времена, — упрямо доводил догадку до логического конца друг.

Сантилли устало посмотрел на него:

— Ласти, я дал Слово. Хочешь, чтобы я составил им компанию? — сразу надо было с этого начать, разозлился на себя герцог.

— Извини, я не подумал.

Ласайента никогда об этом не узнает и, наверно, это все-таки правильно. Догадки так и останутся догадками. Никому не надо знать, как одни демоны, по сути, предали других.

— Но сделать-то что-то надо, или так и будет сидеть здесь, как на привязи, — принц настойчиво возвращался к теме спора.