Чокнутый - Сергей Костин

Родж разошелся не на шутку. Он раскручивал свою мысль с непостижимым упрямством, выискивая в ничего не значащих деталях столько смысла, что даже мудрость пещерного медведя не выдерживала осады. Доводы сыпались один за другим, перемешиваясь с научными и не совсем словами. Когда волк через полчаса закончил и свалился на пол, высунув язык и тяжело дыша, все напряженно молчали.

– Ну… Всем все понятно?

За всех ответил орангутанг. Наверное, потому, что у него из всех присутствующих было самое невкусное мясо.

– Это-то нам все понятно, уважаемый Родж, но вот только… Чокнутый-то для чего?

Волк устало опустил морду на пол и со словами «Не трогайте меня больше» закрыл глаза лапами.

– Да я пошутил, – попробовал оправдаться Альвареза, но, получив пинок от Бобо, обиженно заткнулся.

Несколько минут ушло на то, чтобы убедить волка в том, что его выступление подготовлено в лучших традициях джунглей и в красноречии с ним мог бы сравниться разве что покойный ныне Черри.

– Ладно, – прервал всех Квар. Пожалуй, он один из всех не слишком внимательно слушал волка, а думал о своем, пантерьем. – Послушайте старую пантеру, которая повидала на своем веку немало удивительного. Все, что сказал Родж, не более интересно, чем сказки джунглей. Но меня, как и всех остальных, мучает вопрос: что такого должен сделать Чокнутый, чтобы оправдать твои надежды, Родж? И еще. Ни ты, ни я, ни кто-либо другой по обе стороны великой Большой реки не знает, как работает эта пещера и как пользоваться всеми этими камнями. Или у тебя, вожак, есть особые мысли?

Ночной Родж почесал голову так, как умеют чесать голову только старые серые странники. С чувством и глубоким удовлетворением.

– Честно сказать, я думал, что Чокнутый сам разберется. Но тогда мы должны поинтересоваться прежде всего у самого Чокнутого, что он думает, если он вообще способен нам что-либо сообщить и оценить ситуацию, в которую он попал. Подойди сюда. Чокнутый. Чокнутый!

Чокнутый не обратил внимания на зов. И не потому, что пренебрегал Кваром или любым из присутствующих. В данную минуту он отрешился от реальности и старательно ковырял пальцем в заинтересовавшем его странном углублении на одном из плоских камней. Сама пещера поразила его гораздо меньше, чем остальных жителей. Первое его чувство еще отличалось новизной и необычностью. Но поразительная картина, виденная не раз в снах, заняла его только на несколько минут, не более. Чувство узнавания быстро прошло, сменившись любопытством.

Пока жители о чем-то спорили, Чокнутый ощупывал пальцами поверхность камней. И он даже вздрогнул, когда от одного из камня со слабым щелчком отделилась твердая чешуйка размером с пол-ладони. В этом бы не было ничего особенного, камни тоже старели, но за чешуйкой Чокнутый заметил глубокое отверстие, в глубине которого мерцал голубой свет. Чокнутый даже зажмурился. Он никогда не видел, чтобы в камнях прятался огонь. Обычно жаркое пламя слетало с неба во время сезона дождей, черные небесные камни, изливающие из себя нескончаемые потоки воды, сталкивались под страшный грохот и выпускали голубые жилы молний.

Голубой мерцающий огонь манил, Чокнутый тщательно обдумывал увиденное, посасывая от усердия палец. И именно как раз в тот момент, когда он решил, что сделать, Квар позвал его:

– Чокнутый!

Перед яркой вспышкой Квар успел заметить, как уродец вынул изо рта палец и втиснул его в отверстие камня.

Каменный пол под Чокнутым вспыхнул белым огнем, синеватые струйки опутали тело уродца, и неизвестно откуда взявшийся туман закрыл от жителей то место, на котором он раньше стоял.

– Вот те… – Квар, недолго думая, повинуясь закону джунглей, бросился на помощь и полоснул когтями по туману.

Взрыв толкнул старосту в грудь, приподнял над полом и швырнул, словно беспомощного кутенка, об стену. Темнота закрыла его глаза и погрузила на самое дно самой глубокой во всех джунглях норы.

Первым очнулся Бобо. Во время вспышки у него, на счастье, зачесалась пятка, и он нагнулся. Это и помогло перенести ему яркую бурю более или менее без последствий. Бобо подергал ногами и лапами, проверяя, все ли в норме, досчитал до трех и обратно и облегченно вздохнул. С головой все в порядке, с телом тоже.

Медведь приподнял голову и осмотрелся.

Ну и картина. Называется – прибежали. Дохлых нет, но в сознании только он. Все дышат, но трезво рассуждать может только пещерный медведь. Больше всего пострадал Квар. Бедняга находился ближе всех к Чокнутому. Ему и досталось по первую звезду. Бобо даже не представлял, что он скажет, когда тот очнется. Жить в джунглях с таким позором?!

Квар застонал. Медведь осторожно похлопал его по щекам, так, что морда пантеры равномерно дернулась по сторонам.

– Что случилось? – Старости пришел в себя.

– Да тут бабахнуло что-то, – не вдаваясь в подробности, которых он сам не знал, пояснил Бобо. – Ты в порядке?

– Да все нормально. – Квар затряс головой. – Вот только скулы ноют. Последствия этого самого бабаха, наверно.

Медведь открыл рот, но потом передумал комментировать события.

– Давай с остальными разберемся.

Возражений не последовало. Ириза пришла в себя сразу, как только с ней поступили согласно правилам приведения пантер в чувство. Пару раз дернули за хвост. Шейла, приваленная телом орангутанга, была в глубоком обмороке. Ее решили оставить в покое, пусть полежит. Дело молодое, само пройдет. С Альварезой все оказалось сложнее. Сколько его ни хлестали по щекам, ни дергали за хвост, тот только отчаянно отбивался и кричал:

– Не хочу! Отвалите все! Дайте спокойно помереть!

На том и порешили.

Серому страннику не потребовалось ничьей помощи. Да и где это видано, чтобы волкам требовалась чья-то помощь? Первый вопрос, который он задал, предназначался Квару:

– А что это у него с хвостом?

Ириза и Альвареза посмотрели на хвост Квара, и только Бобо старательно отводил глаза от безобразия, которое он заметил гораздо раньше. Сам староста, вывернув голову, сморщив от усердия лоб, старательно разглядывал совершенно голый, без единого волоска шнурок.

– Как у водяной крысы. – Альвареза слишком поздно понял, что сморозил очередную глупость. За такие слова в джунглях запросто можно лишиться головы. Но, слава богу, Квар не обратил на слова орангутанга должного внимания. Он только крепко зажмурил глаза, проглотил тугой комок в горле и твердо заявил, не оставляя никакого сомнения в справедливости сказанного:

– Если кто-то еще хоть раз напомнит мне о хвосте…

Теперь пришла очередь зажмуриваться Альварезе, но он поступил несколько иначе. Всем в джунглям известно: если хочешь, чтобы пантера не отгрызла тебе голову, предоставь другую.