Где спряталась ложь? - Людмила Сурская

Он утопил её в подушке поцелуем. Ему страшно нравилось её целовать. Хотелось это делать бесконечно и долго-долго, но он сдерживал себя, боясь того, что ей, взрослой женщине это покажется мальчишеством. Скрывая свои чувства, пробурчал:

— Чего ты разошлась, спи. Полночи впереди ещё. Ну старше, так на семь же лет, а не на тридцать. Кто ж виноват, что тебя замуж со школьной скамьи погнало. Не иначе, как на лейтенантские погоны клюнула. И я страх как не люблю сказку про Золушку. Девушка одуванчик совсем не интересна мне. Опять же от красавицы охотницы меня воротит. К тому же в жизни каждый платит по счетам. Ты по своим, я по своим.

Ей тоже приятны были его поцелуи, вернее она была от них безума. Но отчего-то сон не выходил из головы. Впервые она усомнилась в правильности своего выбора на одиночество. Отчего-то его упоминание про "школьную скамью" разбередили воспоминания и именно тот день, когда родился Данька. Ей не было ещё и девятнадцати. Она думала, будет как в книгах или кино. Принесут ребёнка, а она, увидев его, заплачет от умиления. А рядом с ней положили маленький сморщенный комочек, да ещё и красного цвета. Родителей рядом нет. Что с ним дальше делать, непонятно. Долгов отнёсся к рождению сына вообще никак — ни обрадовался, ни огорчился. Мол, куда ж деваться, пусть будет, раз уж есть… Из задумчивости её вывел насмешливый голос Никиты:

— Долго с мыслями собираешься…

— Тюльку вот только не гони, не надо. За Долгова по любви выходила. Она есть любовь, понимаешь, есть, но со временем её романтическая часть переходит в более серьёзное качество. Это взаимное уважение, забота друг о друге, разговоры душ, не потому что так должно, а сам хочешь. Так должно было быть, так правильно, но у нас с ним не получилось… Больше со мной подобных разговоров не заводи.

Никита вскипел:

— Так! Ты чего гадалки устроила, я твоей руки у Даньки не просил, тебя замуж не звал. Подумаешь, ночь в секс поиграли, она уже себе там чего-то напланировала. Так что спи спокойно, замужество тебе не светит в скором будущем. Я убедил себя давно, что брак- не моё призвание. Семья — это не для меня. Я из тех, кто никогда не женится. А любовь, если хочешь знать, это вообще как объясняют учёные, чистая химия. Каждый человек особенно пахнет. Это как не нравится запах туалетной воды так аж голова болит. Вот встретится такая химия, произойдёт соединение на уровне химической реакции — всё! Тогда уж неважно будет ничего: ни возраст, ни опыт, ни длина ног. Разве нам это грозит?

Лена мучительно покраснела. Реакция? Может быть… Она может перейти во что-то другое, а может фьють и исчезнуть. Вообще-то, с ним, она ни на что не надеялась. О продолжении не думала. Но то что он сказал… В Лене похолодело всё, что способно было похолодеть. Она принялась себя корить: расплавилась… Хорошо хоть не совсем. В ней наскреблись силы сказать этому наглецу:

— Ну, знаешь ли? Я не претендую ни на чьё сердце, понятно? И связываться с тобой сопляком меньше всего хотела. Каюсь. Так получилось. Забудь. — Поймав его насмешливый взгляд, разозлилась:- Ничего лёгкого в моей жизни не будет. Если я решу что мне нужен мужчина, то всё будет на серьёзном и официальном уровне и уж точно не с тобой. Понятно?

Довольная собой, откинулась на подушку. Она, конечно, нашлась, что сказать. А вообще женщина должна быть мужественной и при всеоружии, чтоб не давать возможности никогда и никому себя пихать. Господи, в коем веке она задумалась о любви. Любовь… Она прекрасна. Без любви и трепетных отношений мы не живём. Для женщины очень важно, чтобы рядом был любимый человек. Ведь как замечательно, когда он есть любимый-то, засыпать и просыпаться на его руке. Сказки всё это, ох сказки… — одёрнула она себя, безжалостно спуская с небес на землю. — Причём сочинённые самими бабами.

Никита поморщился, как будто откусил лимон и заёрзал ища выход. О! Камень сдвинулся и покатился. Он среагировал моментально:

— Вот даёт! Бабу с таким раздутым самомнением встречаю впервые. Прямо свет клином на тебе сошёлся… Звезда с неба упала… Оглянись вокруг… Выбор ни в твою пользу. Даже не знаю, кому с тобой будет интересно.

"Что, что?" Лена онемела от такой его наглости. "Жестокий паршивец!" Ошарашенная, она не заметила, каким уж слишком смущённым выглядел парень для таких речей, иначе бы она непременно задала себе вопрос: с чего бы это? Отодвинувшись подальше и развернувшись спиной, зарылась в подушку и затихла. В голове бухало: "Только не зареветь, только не зареветь… И правда, чего пристала к мужику, может, даже напугала. Невеста нашлась, точно, что курам на смех. О Господи, что-то меня не туда занесло. Сейчас молодые-то таких тем не касаются, а меня спросонья в далёкую и туманную перспективу повело. Главное, зачем мне это надо. Чем только не осенит бабью голову в моём возрасте!" Рука парня обняв, осторожно подсунувшись придвинула её вновь к себе. А губы, ухватив горящую мочку уха, прошептали:- "Ну, полно… Ну ты как ребёнок, ей-богу! А то не видишь… не знаешь… Дурочка бестолковая".

Конечно, притворилась. Конечно, поняла… Уснуть не давала застрявшая в голове мысль. Они разные. Да Долгов в критический момент подставит плечо и поможет. Но на каждый день его не хватало. Он совершенно не задумывался хорошо ей или нет. Никита — второй мужчина в её жизни совершенно иной. С ним не пропадёшь и не заскучаешь. Это её мужчина, но он не для неё… Время их разводит. У её интуиции есть конкуренция — здравый смысл. Она смахнула бегущую по горевшей стыдом щеке слезу. Летела на перекладных, а куда, зачем? Ждала лета, потом год, дальше, когда вырастит сын, ещё чего-то ждала… Глядь в зеркало-то, а там нет прежней Ленки… Иная там.

По каждодневной привычке, не смотря на такую неспокойную ночь, Лена проснулась рано. Но обнаруживать своё положение не хотела. Во-первых, она всё вспомнила. А вспомнив, закрыла глаза и тихо застонала: "Боже! Лучше б мне не просыпаться". Утро, не проказница ночь, неизвестно как он себя поведёт, совсем не хотелось бы выглядеть ни идиоткой, ни обиженной, ни случайной — подвернувшейся под руку. Хватит того, что ночью в кисель влетела. И, тем не менее, во всём теле ощущалась какая-то лёгкость. Хотелось потянуться, мурлыкая попеть, помахать крылышками. Но он, прижимая её с безумной силой к себе, всё не разжимал объятий. Она давно забыла как это бывает просыпаться в объятиях кого-то. Просыпаться не одной. Её сжимал страх и любопытство. Каким оно будет их пробуждение?! Никита на ощупь прикрыл рукой надрывающийся в мобильном будильник, посмотрел на Лену. Ресницы её дрожали. "Значит, не спит, — подумал он, — а притворяется". Наклонился, прикасаясь к глазам губами, сочувственно — извиняюще произнёс:

— Привет, книжница, разбудил?

От сердца отлегло- не сбежал воспользовавшись моментом… Не так стыдно и обидно. Предательская слезинка сорвалась с ресниц и медленно покатилась по щеке. Она прошептала:

— Я привыкла к ранним подъёмам. Тебе приготовить завтрак?

Он долго не думал, плавая в гадалках и выборе.

— Вообще-то, я взрослый мальчик, могу, конечно, сам. Но если у тебя есть желание, я не откажусь, мне приятно общаться с тобой. Я отправлюсь в душ, а ты что-нибудь сочини.

Она заторопилась утрясти меню:

— Блины с икрой хочешь?

— Одобрено.

И тут она увидела на нём следы этой жаркой ночи: засосы, укусы и царапины. У неё отнялся язык. Господи, ведь это всё натворила она. Какой кошмар! Увидев, с каким ужасом Лена смотрит на всю эту нарисованную ночью на нём картину, он улыбнулся:

— Ерунда.

Подумав, что надо успокоить иначе изведёт себя, он чмокнул её в нос, а потом в глаза и губы. Промурлыкал:

— Какая ты сладкая не оторваться…

Он ушёл, а она, ругая себя на чём свет стоит, страдала:- "Обалдела совсем. Чуть парня не сожрала, чума болотная. Что он теперь про меня подумает… Если б мне ещё вчера с утра кто-то рассказал об этом, я б обиделась". Накинув халатик, поспешила выскользнуть в кухню.

Блины? Что за проблема. Раз, два и готово! Она успела к тому моменту, когда он появился возле неё упакованный в банный халат и пахнущий свежим мылом. Лена пекла и кидала их один за другим на стопку румяных блинов. Ловко открыла банку вчера им купленной икры и принялась за кофе. Она не видела, как он вошёл. Он вырос за спиной и чмокнул в щёку. Его подбородок лёг на её плечо.

— Что, уже?

Лена, не спуская глаз с кофе, улыбнулась:

— Для этого много времени не требуется. Садись, ешь.

— А ты?

— Я тоже парочку съем, вот только кофе покараулю.

Он сел завтракать. Она торчала у плиты. Выбрав для себя линию поведения, ведя себя в своём раскованном стиле, тем не менее, напряжённо ждал, как с ним будет вести себя она. Но исподтишка наблюдая за ней пришёл к неутешительному выводу, что её поведение похоже скорее сейчас на материнское, сестринское… Это его расстроило. Хотя нет, румянец на щеках и быстрый отвод глаз от него говорит совершенно о другом и даёт надежду. Запив блин соком, не удержавшись, спросил лишь бы спросить: