Тропа войны. Охотник на бобров. Голубой Дик. - Майн Рид

— Пусть сначала говорит Уаконо! Где Уаконо? — кричали члены совета.

Еще раз послышался зов глашатая, но, разумеется, вновь безуспешно.

— Братья! — снова молвил предводитель. — Моего сына нет в лагере, он поехал зачем-то обратно по нашей тропе и, наверное, скоро вернется. Ввиду этого я прошу вас на время отложить суд.

Среди присутствующих пронесся неодобрительный шепот. Хиссо-ройо снова обратился к совету:

— Я прошу только справедливости. По нашим законам суд не может откладываться. Пленники должны кому-нибудь принадлежать, и я предъявляю на них права. У меня есть доказательства. У Уаконо их нет, вот почему он и отсутствует.

— Уаконо не отсутствует! Он в лагере! — раздался чей-то голос. Неожиданное известие поразило всех.

— Кто говорит, что Уаконо в лагере? — спросил предводитель.

Из толпы вышел индеец, принявший меня за Уаконо.

— Уаконо в лагере, — повторил он. — Я разговаривал с ним.

— Когда?

— Недавно!

— Где?

Индеец указал на место нашей встречи.

— Он шел вон туда и скрылся между деревьями. Потом я его больше не видел.

Это сообщение еще более удивило всех. Никто не понимал, почему Уаконо, находясь в лагере, не выступил в защину своих прав. Или он совершенно отказался от пленницы и белого коня?

Отец Уаконо стоял молча, видимо, сильно смущенный. Несколько человек предложили обыскать рощу. Я замер от страха. Ведь если они это сделают, то непременно найдут меня, переодетого в костюм Уаконо, и убьют на месте или, скорее всего, замучают!

— Зачем нам искать Уаконо? — воскликнул Хиссо-ройо. — Он знает свое имя, и у него есть уши. Если хотите, позовите его еще раз.

Снова глашатай прокричал имя Уаконо, но ответа, естественно, не было.

Наступило долгое молчание. Наконец старший член совета встал, зажег трубку и передал ее своему левому соседу, этот следующему и так далее, пока трубка опять не обошла весь круг. Последний из куривших положил трубку в сторону и шепотом предложил вопрос своему соседу. Сосед отве чал ему так же шепотом, потом спрашивал следующего и так далее, пока не были опрошены все.

После этого было громко произнесено решение суда. Лошадь присудили Уаконо, а девушку — Хиссо-ройо.

Объявив приговор, совет сейчас же разошелся. Остальные тоже разбрелись восвояси и вскоре забыли о процессе.

Глава 28

ТОРЖЕСТВО ПОБЕДИТЕЛЯ

Казалось, все были довольны решением совета, не исключая даже старого предводителя.

На лице Хиссо-ройо появилась самодовольная улыбка, и он с торжествующим видом подошел к пленнице и заговорил с ней по-испански, не желая, чтобы другие поняли его слова.

— Итак, донна Изолина де Варгас, — начал он, ухмыляясь, — вы слышали приговор суда?

— Слышала, — покорно ответила Изолина.

— Теперь вы принадлежите мне! Надеюсь, вы довольны? Ведь я такой же белый, как и вы!

— Я довольна, — произнесла девушка тем же спокойным тоном.

Этот ответ очень удивил меня.

— Это ложь! — заметил Хиссо-ройо. — Вы лукавите предо мной, сеньорита! Еще вчера вы презирали меня. Почему же теперь?..

— Я ваша пленница и не имею права презирать вас.

— Вы правы. Вы не можете ни презирать меня, ни отказать мне. Любите вы меня или нет — вы моя!

Я хотел броситься на негодяя, заколоть его и освободить пленницу, но около костра были еще индейцы, которые могли мне помешать.

Однако мучения мои становились невыносимыми, и я готов был уже ринуться вперед, но меня удержали слова Хиссо-ройо.

— Уйдем отсюда, — насмешливо обратился он к своей жертве. — Здесь слишком много народа. Я знаю в роще уютные уголки, покрытые мягкой муравой… Пойдем туда, моя красавица!

Как ни отвратительно мне было слышать это предложение, оно обрадовало меня, и я решил пока не трогаться с места.

— Но как же я могу идти за вами? — спросила спокойным голосом Изолина, указывая на свои связанные ноги.

— Правда, я об этом не подумал, но мы сейчас поправим дело… Нет, я не верю вам! — вдруг воскликнул Хиссо-ройо. — Вы можете убежать от меня. Я придумал лучший способ. Приподнимитесь немножко. Вот так…

Дикарь обнял ее за талию и понес, приговаривая:

— Теперь скорее в рощу, моя красавица!

Удивляюсь, как я, видя все это, не бросился с ножом на этого негодяя! Меня удержала мысль, что дальше может представиться более удобный случай.

Не выходя из-за деревьев, я быстро направился к тому месту, куда, по-видимому, шел Хиссо-ройо. Придя туда первым, я спрятался за дерево, держа в руке нож.

На полдороге Хиссо-ройо остановился, чтобы отдохнуть, но через короткое время уже вновь продолжал путь как раз к тому месту, где стоял я. Вдруг он споткнулся и с криком упал на землю.

Между похитителем и жертвой произошла короткая борьба, после которой Изолина вскочила на ноги с окровавленным ножом в руках. Разрезав связывавшие ее путы, она бросилась бежать, а я за ней.

Хиссо-ройо между тем громко кричал, призывая на помощь. В лагере началась суматоха, и около пятидесяти дикарей бросились в погоню за нами.

На нашем пути оказался белый конь степей, которого погонщик вел за лассо к мустангам.

Поравнявшись с конем, Изолина схватилась за лассо. Индеец старался выдернуть веревку из ее рук, но перед его глазами блеснул окровавленный нож, и он отступил. Изолина в один миг перерезала лассо, вскочила на коня и помчалась во весь дух.

Индеец послал ей вдогонку стрелу, но, по-видимому, промахнулся, так как конь продолжал скакать, не снижая скорости. Пробегая по лагерю, я поднял лежавшее на земле длинное копье и вонзил его в спину погонщика прежде, чем тот успел вынуть вторую стрелу. Вынув копье, я продолжал бежать,