Мера в любви - Мэхелия Айзекс

— Тогда расскажите мне, — умоляюще проговорила Айрин. — Я хочу понять.

— В самом деле? — Он устремил взгляд куда-то поверх ее головы, и на его лице отразилась внутренняя борьба. — Вряд ли вы сможете понять, что я чувствую.

— Ну так объясните мне! — настаивала она. Видимо сдавшись, Ли направился в гостиную.

— Будем считать, что я соблазнился вашим предложением выпить.

Айрин одновременно и испугалась, и почувствовала облегчение. В гостиной Ли расстегнул пиджак и сел на диван.

— У нас небогатый выбор, — сокрушенно призналась она. — Только вино и пиво. Вы уже ели?

Ли приподнял голову, чтобы взглянуть на нее.

— Вы и кормить меня собираетесь? — с мягкой иронией спросил он, и от тепла его улыбки напряжение, сковавшее Айрин, растаяло.

— Ну, я собиралась приготовить себе омлет. И, может быть, салат. — Она сделала паузу. — Если захотите присоединиться, продуктов на двоих хватит.

Ли, казалось, целую вечность, которая, возможно, равнялась всего двум секундам, изучал ее лицо, а потом кивнул:

— Звучит заманчиво.

В душе Айрин недоумевала, что толкнуло ее пригласить Ли к ужину. Однажды отведав стряпни миссис Престон, нетрудно было понять, что омлет и салат вряд ли любимая его пища.

— Может быть, вы предпочтете пиццу? — поспешно спросила она. — Я могу послать за…

— Омлет меня вполне устроит, — заявил Ли и, снова встав, снял пиджак и повесил его на спинку стула. — Пойдемте, я вам помогу.

Кухня была маленькой и наверняка сильно отличалась от кухни в Хиллтопе. В замкнутом пространстве его мощная фигура была подавляюще ощутимой.

— Вы… вы не решили, что будете пить? — спросила она, стараясь не показывать Ли, как он смущает ее своим присутствием.

— Я подожду омлета, — сказал Ли, опираясь о кухонную стойку. — Что мне сделать?

— Да здесь и делать-то нечего. — Айрин достала из холодильника пакет с латуком и вытряхнула его на блюдо. — Вы можете открыть вино.

— Прекрасно. Где оно?

— Тоже в холодильнике, — ответила Айрин, поворачиваясь, чтобы достать яйца и помидоры. Она протянула ему бутылку и указала на ящик в столе. — Штопор там.

Айрин заметила, что Ли расстегнул верхнюю пуговицу рубашки и снял галстук, прежде чем заняться бутылкой. До этого он уже закатал рукава, и она с трудом оторвала взгляд от красивых, покрытых едва заметными темными волосками запястий.

— Вы знали, что ваш муж встречался с другой женщиной? — резко спросил он, и Айрин едва удержалась от испуганного восклицания.

— Простите?

Он аккуратно воткнул штопор пробку и только потом искоса взглянул на нее:

— Думаю, вы меня прекрасно слышали. Так знали?

— Зачем вам это? — еле слышно спросила Айрин.

— Ну, скажите!

Несколько мгновений она колебалась, а потом неохотно ответила:

— Нет. Не знала.

— Я тоже, — заметил он. — Не знал, что у Синтии был роман, я имею в виду. Должно быть, я был единственным, кто этого не знал.

Айрин повернула голову и посмотрела на него:

— Что вы хотите сказать?

Ли оторвался от своего занятия и резко сказал:

— То, что этот мужчина работал у меня.

— Кто-нибудь из конюхов? — ахнула она.

— Нет. — Несколько мгновений Ли размышлял, а потом ровным тоном добавил: — Его звали Престон. Марк Престон.

Айрин едва не задохнулась.

— Но имя мужа миссис Престон Хэл…

— Это был ее сын. — Ли нахмурился и спросил: — Вы что-нибудь слышали о ее сыне?

— Н-нет, — медленно сказала она. — Однажды я встретила миссис Престон на улице и она пригласила меня выпить чаю в кафе. Она расспрашивала меня о муже, и я сказала, что он погиб в автокатастрофе. В ответ она произнесла примерно следующее, что очень тяжело пережила смерть Хэла и хорошо представляет, каково это — похоронить сына. Мне показалось, что она готова была расплакаться.

Морщинка между бровями Ли стала глубже.

— А что еще она вам сказала?

Поняв, что он хочет знать, не сплетничала ли экономка, Айрин покачала головой:

— Все было совершенно невинно. Ваше имя почти не упоминалось. И уж разумеется, она не говорила о вашей жене, если вас беспокоит это.

— Конечно. — Ли легонько кивнул головой. — Мне следовало бы подумать, прежде чем задавать подобные вопросы. Значит, вы не знаете, что Марк покончил с собой за шесть недель до гибели Синтии?

Айрин была ошеломлена:

— Я понятия об этом не имела. Это… это как-то связано…

— С беременностью Синтии, вы хотите сказать? — Ли выдернул пробку из бутылки с чрезмерным усилием. — Полагаю, можно сказать и так. Она, по-видимому, порвала с ним недели за две до его самоубийства.

— О Боже! — в ужасе воскликнула Айрин. — Но вы, кажется, сказали, что не знали об этом романе?

— Все еще проверяете меня, миссис Тревор? — Он обезоруживающе улыбнулся. — Я и не знал. Престоны рассказали мне… после смерти Синтии.

— Я не проверяю вас, — возразила она, но про себя подумала, действительно ли это так? И все же Айрин сомневалась, что передаст слова Ли Джейнусу Кларку. Этот разговор был слишком для нее важен, чтобы позволять своему клиенту сопровождать его грязными комментариями.

— Оставим это. — Ли повернулся и стал наблюдать за тем, как она разбивает в миску полдюжины яиц. Когда Айрин взяла веничек, взгляд Ли опустился ниже, и он приглушенным голосом произнес: — Интересно, у вас что-нибудь надето под халатом?

Венчик со стуком упал в миску, и лицо Айрин стало пунцовым.

— Вы всегда задаете столь интимные вопросы? Или вам просто нравится меня шокировать?

— Мне просто интересно. Я вспоминал, какой мягкой была ваша кожа тогда, в библиотеке, и как мне хотелось сорвать с вас одежду. — Ли с чувственным выражением посмотрел ей в глаза. — Конечно, мне не следовало бы этого делать. Срывать с вас одежду, я имею в виду. Мне не хотелось бы смущать миссис Престон.

Айрин издала возглас, в котором смешались недоверие и возмущение:

— Но вы не останавливаетесь перед тем, чтобы смутить меня.

— Я смущаю вас? — Он полусидел на стойке рядом с ней, но теперь резко встал на ноги. — Простите. Мне казалось, что я рассуждаю про себя.

— Думаете, мне от этого легче? — Айрин вновь схватила веничек, но ее руки так тряслись, что она не смогла взбить омлет.

— Хотите, чтобы я ушел? — напряженно спросил Ли, и Айрин поняла, что стоит сказать хоть слово — и он немедленно покинет ее дом. Она с удивлением спрашивала себя, как могла когда-то сомневаться в невиновности этого человека? Если бы это не казалось таким безумным, Айрин могла бы сказать, что влюбилась в него.