Великие и ценные вещи (ЛП) - Ребекка Яррос
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Ты имеешь в виду, что я оскорбляю персонал утреннего ресторана «У Айви.»
Она насмешливо хмыкнула.
«Не стоит недооценивать силу сплетниц.»
«И как ты хочешь, чтобы я завоевал Историческое общество, зная, что Ксандер уже пользуется твоим голосом и сидит на твоем месте в совете? К тому же, они уже презирают меня.»
Мы с Ксандером не могли претендовать на членство в совете до тех пор, пока не скончается отец, и даже тогда у меня не было бы никакой личной собственности, чтобы внести ее в исторический округ. Все это принадлежало горнодобывающей компании.
Его глаза сузились в раздумье, когда он посмотрел в окно, на хребет, который вел к моему дому и дальше.
«Поджог дома определенно не принес тебе много друзей в обществе.»
У меня отвисла челюсть.
«Ты должен дать им то, чего они давно хотели», - медленно закончил он.
Глаза Дороти расширились.
«Ты сказал, что это слишком опасно.»
Отец пожал плечами.
«Для большей части территории это так. Но я знаю это место лучше, чем кто-либо другой в округе, и единственный человек, который идет на втором месте, это Кэмден.»
Я проследил за его взглядом и почувствовал, как кровь отхлынула от моего лица.
«Ты не можешь говорить серьезно. Это место - проклятая катастрофа.»
«Да. Но это единственная часть собственности, к которой они никогда не могли получить доступ, и ты единственный, кто может им ее дать. Это жемчужина в их туристической короне.»
«А что если Ксандер запретит? Он никогда не пойдет на это. Он всегда говорил, что это слишком опасно, а мы с тобой оба знаем, что это место пугает его до смерти. Всегда пугало. Может, мне и достались акции дяди Кэла, но Ксандер контролирует твои.»
В изгибах и закоулках шахты Роуз Роуэн было практически невозможно ориентироваться, если только не знать ее как свои пять пальцев, а Ксандер никогда и не пытался это сделать. Это было мое убежище. Моей игровой площадкой. Мой первый опыт искушения судьбы.
«Ты когда-нибудь читал бумаги о смерти Кэла? Или это было слишком скучно для тебя?»
Папа бросил мне вызов.
«Иди домой и прочитай это чертово свидетельство, Кэмден. Не только завещание, но и бумаги горнодобывающей компании. Продажи недвижимости. Все это. Потом предложи шахту городу и доверься мне.»
«Ты действительно хочешь, чтобы я снова открыл шахту?»
«Нет, но это единственный способ, чтобы они увидели в тебе что-то кроме опасной занозы в заднице.»
Черт. Эта шахта была закрыта для посетителей последние тридцать лет, и на то были веские причины. Некоторые опоры были построены еще в пятидесятых годах прошлого века, но в других местах стояли оригинальные бревна 1880 года. Это был лабиринт из осыпающихся потолков, пещер, плохого воздуха и Бог знает чего еще.
«Ты знаешь, сколько денег нужно, чтобы восстановить это все?»
«Предоставьте это мне», - с улыбкой ответила Дороти.
«Я жду звонка от совета Государственного исторического фонда и, возможно, смогу кое-что сделать.»
«Это безумие.»
«Ты можешь проектировать и строить вещи по всему Афганистану, Сомали и где угодно еще, но ты не думаешь, что сможешь сделать это у себя на заднем дворе?»
Папа бросил взгляд.
«Я думал, ты не знаешь, где я нахожусь?»
Его глаза сузились.
«Так ты собираешься это сделать или нет? Потому что я жду, что Ксандер в любую минуту отправит меня в дом престарелых.»
Но тут меня осенило. Открыв шахту, можно убить двух зайцев одним выстрелом.
«Я сделаю это.»
Спустя несколько часов, когда я закончил читать все документы дяди Кэла, по моему позвоночнику пробежал холодок опасения.
Город может полюбить меня за то, что я собираюсь предложить, но с таким же успехом они могут возненавидеть меня за то, что я собираюсь сделать с братом.
Глава восьмая
Уиллоу
«Каждый год мы просим карамельную кукурузу, и каждый год вы отдаете ее Халверсонам», - рассуждал Питер Мэйвилл, стоя на деревянной трибуне перед всемогущим советом исторического общества Альбы. Городской совет мог заниматься управлением города, но реальная власть принадлежала совету Исторического общества.
Обычно заседания общества проходили раз в месяц, но теперь, когда до открытия сезона оставалось всего семь недель, они проводились еженедельно. Посещаемость тоже резко возросла, поскольку семьи, которые не зимовали здесь, возвращались, готовясь к открытию сезона. Ратуша, которая была многофункциональным зданием современной Альбы, быстро заполнялась почти сотней человек.
Каждый в этом зале либо владел зданием в городе-призраке, гражданским или коммерческим, что давало ему право голоса в обществе, либо его доход был напрямую связан с деньгами, которые приносил туристический сезон.
Люблю пятничные вечера в маленьких городках.
«Питер, я понимаю, что ты хочешь сказать. Правда. Но дело не в том, что мы отдаем им карамельную кукурузу, а в том, что они чтят эту традицию. Несправедливо отнимать у них проверенную временем традицию, когда они довели ее до совершенства за последние пятьдесят лет», - ответил Уолтер Робинсон, глядя поверх очков для чтения из центра подковообразной трибуны, где заседал совет.
Я пересела на свой складной стул в задней части зала и просмотрела повестку дня на эту неделю. Прошло уже двадцать минут, а мы все еще занимались пунктом номер три, в котором голосующие члены просили внести изменения в свои летние бизнес-планы. К счастью, у меня были закуски, потому что здесь очень быстро может начаться «Игра на выживание», а мне нужно было продержаться до пункта семь, чтобы представить свой новый логотип «Альбы» для маркетингового плана.
«Он каждый год из-за этого ноет», - пробормотала Теа рядом со мной.
«Смирись с этим, Питер, и будь счастлив со своим аппаратом по производству сахарной ваты, ради всего святого», - воскликнула она.
Мой крендель попал не в то горло, и Тея колотила меня по спине, пока я не
