Опасный горец - Донна Грант

Свист повторился.

Лукан быстро терял самообладание. Если он сейчас же не оставит Кару, то уже не сможет. Он возьмет ее невинность. Может, это и доставляет ей удовольствие, но как только она увидит его таким, какой он есть, она пожалеет об этом даре и возненавидит его. Лучше уж целую вечность терпеть муки неутоленного желания, чем выносить ее презрение.

Он соскочил с кровати и отступил от нее. Внутри у него все сжалось, когда он увидел, как она села и воззрилась на него широко открытыми глазами.

— Что случилось? — спросила она.

Он покачал головой:

— Я не доверяю себе, когда нахожусь рядом с тобой. Теряю всякое самообладание от одного прикосновения. Кроме того, меня зовет Куин.

— Но я хочу, чтобы ты ко мне прикасался.

Лукан крепко зажмурился.

— Не надо. Не говори так.

С кровати донесся шорох. Он, не глядя, знал, что она поднялась и встала перед ним.

— Почему я не могу открыть тебе правду? — Голос ее был близко, слишком близко.

Лукан открыл глаза и отступил на шаг.

— Ты меня не знаешь, Кара.

— Знаю, — отозвалась она с чувственной улыбкой, от которой в паху у него напряглось. — Ты мужчина, который спас меня, мужчина, который меня защищает, который учит меня сражаться. И мужчина, который пробуждает во мне желание.

— Ты бы не сказала все это, если бы увидела, какое я чудовище.

Она на мгновение заколебалась.

— Сказала бы.

В эту минуту он понял, что не должен уступать своему желанию, как бы сильно они оба не хотели этого.

— Нет.

— Ты этого не знаешь, — возразила она.

— Ты тоже.

Она вздернула подбородок.

— Поверь же мне, наконец. Ты доказал, какой ты человек. Я знаю о живущем в тебе духе и все равно хочу тебя.

Лукан понял, что, пока она не увидит выпущенного на свободу духа, не увидит, какой он есть на самом деле, она будет верить, что они могут быть вместе. Есть только один способ разубедить ее, хотя ему так не хочется к нему прибегать, ибо после этого ее ореховые глаза больше не будут обращаться на него с доверием или желанием. В них поселятся навсегда лишь отвращение и ненависть.

Но так будет лучше.

— Ты уверена? — спросил он.

— Вполне.

Лукан вдохнул и отпустил своего духа. Он облизнул свои удлинившиеся зубы, скрючил пальцы с вытянувшимися когтями. Ему незачем было смотреть на свои руки, чтобы знать, что кожа, как и глаза, почернела — он ощущал это по легкому покалыванию.

Глаза Кары потрясенно расширились. Губы приоткрылись, словно она собралась закричать, но не издала ни звука.

— Как я и думал, — сказал Лукан и попытался улыбнуться. Он знал, что это больше походило на гримасу, но ему было все равно. — Оставайся в своей комнате, пока кто-нибудь из нас не придет за тобой.

Это будет не он, но незачем говорить ей об этом. Он повернулся и стремительно вышел из комнаты, все больше ненавидя себя с каждым шагом. Он призвал к себе темноту, приветствуя тени. Она была ярким пятнышком в его будущем, и только что это пятнышко исчезло у него на глазах. Но это к лучшему.

Разве не так?

Лукан выбросил Кару из головы — по крайней мере попытался — и поспешил на улицу. Выйдя во внутренний двор, он нашел там Фэллона и Куина.

— Где ты был? — спросил старший брат.

Лукан встретил проницательный взгляд Фэллона.

— Наверное, проверял, как там Кара.

Куин чертыхнулся себе под нос.

— У нас в деревне какие-то люди, а ты пошел убедиться, что с ней все в порядке?

Луна выглянула из-за тучи и осветила Лукана, показывая, что он отпустил духа. Глаза Куина расширились, но Фэллон, похоже, не удивился.

— Это была не очень хорошая идея, — заметил он.

Лукану было плевать, что думает Фэллон.

— Так будет лучше.

— Что, в конце концов, происходит? — прорычал Куин.

— Ничего, — поспешил ответить Лукан, не дав Фэллону сказать. — Кто в деревне?

— Клан Макклур, — отозвался Куин. — Они сейчас осматривают коттеджи.

— Ты видел, сколько их?

— Разумеется. — Куин закатил глаза от столь наивного вопроса.

— Ну? — нетерпеливо буркнул Лукан.

— Всего лишь десять, но двое ускакали, как только увидели, что произошло.

— Значит, скоро надо ждать еще, — заключил Фэллон. — Они захотят выяснить, что здесь произошло.

Лукан кивнул:

— Так же, как хотели и мы. И я бы очень не прочь дать им эти ответы.

— Они нам не поверят.

— Знаю.

Куин скрестил руки на груди.

— Пока что их больше заботит, как похоронить мертвых.

— И это правильно. — Фэллон повел носом. — Тела скоро начнут смердеть.

— Я пойду в деревню, — сказал Лукан и зашагал мимо братьев.

Куин остановил Лукана, положив ладонь ему на плечо.

— Останься рядом с Карой. Ты ведь поклялся защищать ее. А я пойду в деревню и удостоверюсь, что никому из Макклуров не придет в голову заглянуть сюда.

Лукан смотрел Куину вслед.

— За три сотни лет его гнев не утих, — заметил Фэллон. — И утихнет ли когда-нибудь?

— А я вот думаю, долго ли до того, когда он совсем не сможет управлять своим духом?

Фэллон покачал головой:

— Тебе, похоже, не составляет труда управлять Аподату.

Внезапный порыв ярости обуял Лукана.

— Кто-то же должен заботиться о вас двоих. Думаешь, я стремился быть тем, кто вынужден сдерживать его и свою ярость? Думаешь, я хотел в одиночку нести всю ответственность за вас все эти годы? Нет. Я об этом не помышлял, но ты определенно не желал взять на себя эту роль.

— Лукан… — начал Фэллон.

— Можешь больше не утруждать себя принятием решений. Ты отказался от права старшего, когда стал топить себя в вине. Возвращайся в крепость. Мы с Куином позаботимся обо всем.

Лукан резко развернулся и одним прыжком запрыгнул на крепостную стену. Оттуда легко было перебраться обратно на башню, где он станет нести дозор до рассвета. Ничего другого он сделать не может, а в замок не пойдет. Ведь там Кара.

Глава 12

Кара потрясенно уставилась на то место, где только что стоял Лукан. Глаза ее привыкли к темноте, и в льющемся в окно лунном свете она видела его всего. Однако оказалась не готова воспринять его с отпущенным на волю духом. Это было страшно и немножко… волнующе.

Невозможно было не испугаться, видя, как он превращается прямо у нее на глазах. В мгновение ока кожа его потемнела с золотисто-смуглой до черной. Ей уже приходилось видеть его когти, но когда глаза его сделались черными-пречерными, а зубы вытянулись, это показало ей, какой он на самом деле опасный.

Опасный, да, но она все равно знала, что он не причинит ей вреда. Он доказал это ей уже неоднократно.