Фомич - Ночной Воин - Виктор Меньшов

- Водяного загрызли! Ой, кусают! Ай!!!

И завертелся вокруг себя. На мгновении даже выпрыгнул из воды, отчаянно молотя воздух огромным рыбьим хвостом. Повисев в воздухе, он шлёпнулся обратно, потом опять вынырнул, а рядом с ним вынырнул и Балагула.

- Отпусти Кондрата! - завопил он на Водяного. - Брось, а то загрызу!

- Да отпустил я его! Отпустил! - в ужасе вопил Водяной. - Вон он плывёт. Только не кусайся!

Кондрат в это время уплывал к берегу без оглядки.

- Я тебе что сказал?! Рыба ты голопузая?! - заорал Балагула, грозно щёлкая ковшом.

- Я отпустил! Отпустил! - испуганно заверещал Водяной.

- А я сказал тебе: брось! Понял ты? Брось!

Водяной протянул руку, поймал в воде отчаянно мельтешившего руками и ногами Домового, и действительно, что есть силы, бросил его в сторону берега.

Бросок показал, что силы у Водяного есть, и предостаточно. Если бы мы дружно не пригнулись, нам пришлось бы худо. Домовой просвистел над нашими головами, как пушечное ядро. Мы проводили его взглядом до кустов, откуда раздался звонкий шлепок, и яростный вопль Домового:

- Ну, Балагулааа! Держись!

Тот же, выставив угрожающе на Водяного ковш, щёлкнул зубищами, отчего у Водяного едва не случился обморок.

- Ну ты, мочалка подводная! Будешь еще безобразить - загрызу! Понял?! Вернусь - загрызу!

- Не, больше не буду, никогда не буду, - чуть не плача, оправдывался огромный Водяной перед крохотным Балагулой.

- Ладно, плыви к себе в тину, вилки выковыривай, - милостиво разрешил ему героический красавец, сын человека и Лешачихи, Балагула, улёгся на спину, выставив кверху пупок, и поплыл в нашу сторону...

А Водяной ухнул и нырнул с головой, только вилками, в толстый зад воткнутыми, сверкнул.

Балагула вышел на берег героем. Даже Кондрат проворчал что-то среднее, то ли угрозу, похожую на благодарность, то ли благодарность, похожую на угрозу.

Все пожали герою лапу и похлопали по плечу.

Кондрат даже предложил ему понести Радио, но герой скромно отказался, чем ещё раз удивил всех.

На берегу, куда мы вышли из воды, рос весёлый белоствольный березняк, по которому даже идти было приятно.

Но следующие неприятности начались очень скоро, и звались они Гнилое Болото.

Глава двадцатая

Гнилое Болото

Его дыхание мы ощутили сразу, как только поднялись на взгорок. В лицо пахнуло гнилью, тлением и ледяным холодом. Мы поневоле остановились и услышали чей-то тяжёлый, протяжный вздох.

- Гнилое Болото дышит... - почему-то шёпотом пояснил Оглобля.

Мы как-то сразу приуныли, поскучнели, даже пошли медленнее, словно оттягивая момент свидания с этим Болотом.

Но оно было неотвратимо. На другом склоне взгорка березняк был совсем редкий, тусклый, вялый, вперемешку с осинником. Он редел, редел... И на самом спуске обрывался.

Дальше начиналось Гнилое Болото, и тянулось оно почти до горизонта...

Кочки, грязная трава, осока, болотный камыш, чавкающая сама по себе вонючая чёрная грязь, лопавшиеся на поверхности пузырьки сероводорода, лютый холод. И у самого горизонта - тёмно синяя, почти чёрная, полоска леса.

- Кровь из носа, а до Чёрного Леса мы должны к ночи дойти. Иначе все наши труды напрасны. Не успеем, - развёл руками Оглобля.

- Как же! Дойдёшь туда до темноты! - проворчал Кондрат. - Тут к утру бы доползти. В этой мерзкой жиже придётся чуть ли не по пояс идти...

- А мы не пойдём по пояс, мы на лыжах пойдём, - подал голос Борода.

- Это как это так - на лыжах?! - все обернулись к нему.

- Сами увидите, только давайте время не терять, помогите мне прутья лозы побыстрее нарезать.

Мы дружно принялись резать лозу, благо возле края болота она росла густыми зарослями, и вскоре завалили Бороду охапками свежесрезанных гибких веток.

Он сгибал каркас, похожий на каплю воды, только с закругленным краем, потом оплетал его более тонкой лозой, как теннисную ракетку. Только размером это сооружение было примерно до плеча каждому.

Мы по мере возможности помогали ему, выполняя все его указания, и работа была закончена быстро. Борода соорудил каждому по паре таких лыж, а напоследок он сделал ещё одну лыжу, только вдвое большего размера.

- Это будут наши санки, - пояснил он. - Мы положим на них груз. Тогда не придётся тащить поклажу на себе, и нас самих лыжи лучше держать будут.

Примерно посередине каждой лыжины он приделал крепления, к санкам привязали верёвку, сложили вещи, и один конец верёвки прикрепили к поясу везущего, как страховку. Если санки перевернутся, можно будет вытащить вещи.

Борода срубил длинную палку, которую назвал слегой, вдел ноги в крепления и пошёл. Он, конечно, не скользил на самодельных лыжах, как по снегу, а переступал, но лыжи удерживали его на зыбкой, коварной болотной почве.

- Так и идите! - крикнул он нам. - Только открытую воду обходите!

Для меня это предупреждение было лишним, кое-какой опыт хождения по болотам у меня ИМЕЛСЯ с прошлого года. Мы двинулись в путь и довольно быстро добрались до островка, который находился на середине болота.

С этого островка ясно был виден Чёрный Лес. Теперь, когда цель сегодняшнего похода была ясна, никто не говорил об усталости, все торопились идти дальше.

Только Оглобля что-то встревожено высматривал, крутил головой, беспокойно оглядывался.

Я тоже стал прислушиваться, и услышал какое-то шлёпанье, напомнившее мне шлёпанье лягушачьих лап, только эти шлепки были намного глуше и тяжелее.

- К бою! - закричал Оглобля, хватаясь за меч.

Фомич молниеносно выхватил свой, а остальные бросились к санкам, на которых оставалось сложенное оружие. Я поспешил следом за остальными. Обрез был при мне, а меч я тоже оставил на санках.

- Поберегись! - закричал у меня за спиной Фомич.

Я обернулся и увидел, что на меня, сверху летит нечто огромное. Инстинктивно отпрыгнув, я зацепился ногой за корень, споткнулся и упал на спину, успев выставить перед собой обрез и нажать на курки, выпалив сразу из двух стволов.

Картечь с визгом ушла в небо, раздался глухой звук, словно с грохотом лопнула шина на автомобиле.

Сверху на меня обрушилась какая-то огромная туша и придавила к земле. Туша была настолько тяжела, что выбраться из-под неё самостоятельно я не мог. Всё, что мне с трудом удалось сделать, это высунуть наружу голову.

От того, что я увидел, у меня мороз по коже побежал. На маленький островок нападали огромные Лягушки. Не просто огромные, а чудовищно огромные. Каждая Лягушка была размером с маленький садовый домик.

Вы никогда не пробовали сражаться с садовым домиком? Нет? Правильно делали. И не советую. Я лежал под таким домиком.

Я-то лежал, а мои товарищи сражались.