Недотепа - Сергей Лукьяненко

– Зато у меня есть, я всего лишь мясник, – грустно сказал Рубало. – Вы уж передайте, господин Трикс! А то скотину сейчас не резон резать. Вдруг вы придете в следующий раз, а у меня не найдется для уважаемого Щавеля ни свежего мясца, ни колбаски…

Обдумывая эту завуалированную угрозу, Трикс прошел вдоль молочных рядов, купил сыра и налил в пузатую стеклянную бутыль молока. В крынке с молоком сидела маленькая печальная жаба – чтобы молоко не скисало на жаре. Трикс поморщился и решил, что молоко пить не станет. Ну, разве что кипяченое. С молочницей он расплатился мелкой серебряной монетой, которую ему выделил Щавель. Вместо сдачи молочница наложила в полотняную тряпицу плотного комковатого творога и вручила Триксу с таким уверенным видом, что мальчик не стал спорить.

Последним пунктом его назначения был зеленщик – старик-горец, с философским спокойствием взирающий на приближающегося Трикса. Не спрашивая ни слова, старик взял из рук мальчика еще одну серебряную монету, покрупнее, и вручил ему тугие пучки салата, лука и незнакомых травок. Трикс не успел удивиться, что зелень стоит так дорого, как старик произнес:

– Это просто так. Тебе. Юноше надо есть много зелени, в зелени сила.

Трикс всегда подозревал, что сила – в мясе, но спорить не стал. Вежливо поблагодарил старика. Тот кивнул и положил сверху корзины связку редиски и пару огурцов.

– Кушай на здоровье… А это господину магу.

На прилавке зеленщика стоял старый детский горшок, наполненный землей. В горшке рос кустик незнакомого Триксу растения с большими зеленоватыми ягодами. Зеленщик неспешно оборвал с куста десяток ягод и сказал:

– Сегодня только десять за серебряную. Урожая нет.

Прямо на глазах у Трикса ягоды меняли цвет – вначале стали коричневыми, потом лимонно-желтыми. Зеленщик завязал удивительные ягоды в обрывок застиранного полотна и сказал:

– Ты должен до полудня положить сорванные ягоды на лед, иначе они сгниют и твой учитель рассердится.

– Успею, – озадаченно сказал Трикс. – А почему вы растите куст в ночном горшке?

– В моем народе человек сажает траву в детском горшке, когда к нему приходит старость, – спокойно объяснил зеленщик. – Это значит, что он уже не ждет потомства… Иди, мальчик. И скажи господину Щавелю, что ягоды горного кофе будут только дорожать. Кланы воюют, тропы опасны, караваны не отправляются в путь.

Тяжело груженный Трикс, чувствуя себя вьючным архаром из горного каравана, вышел из здания рынка. Уже совсем рассвело и надо было торопиться, чтобы вернуться в башню до наступления жары.

К счастью, великий маг Радион Щавель не пренебрегал плебейскими способами передвижения. У рынка Трикса ждала легкая двуколка, в которую была запряжена смирная старая лошадь. При появлении мальчика она с надеждой вытянула голову.

Трикс с натугой взгромоздил корзину в тележку, достал из корзины сочный пучок салата и, оглянувшись – не увидит ли старик-торговец, протянул его лошади.

В больших печальных глазах появилось удивление. Лошадь аккуратно взяла салат с ладони Трикса мягкими теплыми губами. Прожевала. Благодарно фыркнула.

Тот, кто кормил с руки голодную лошадь, знает, насколько это приятно!

То ли в благодарность за угощение, то ли оттого, что путь лежал домой, но к башне лошадь бежала куда живее. Трикс восседал на передке, гордо поглядывая на пробуждающийся город. Отовсюду доносились звуки – нехитрая мелодия воскресного утра. Канючили дети, требуя побыстрее их накормить, жены отчитывали мужей, вернувшихся накануне слишком поздно, мужья отругивались, объясняя, что раз в неделю имеют полное право посидеть с друзьями за кружкой-другой-третьей.

Начинался новый день, люди приступали к простым житейским хлопотам.

Открывались окна и выплескивались в канавы ночные горшки. Бежали к пекарням заспанные ребятишки, сжимая в ладошках мелкие медные монеты. Печально кудахтали куры, дожидающиеся своего часа в большой деревянной клетке, установленной на подводе. Усатый крестьянин, такой же неторопливый, как и запряженная в подводу лошадь, негромко выкрикивал: «Кура! Жирная кура! Свежая кура из деревни Телепино! Живая, битая, щипаная!» Из домов побогаче выходили служанки и хозяйки, придирчиво осматривали кур, торговались и удалялись с покупкой.

Трикс, закутавшись в мантию и держа посох на коленях, с любопытством наблюдал за горожанами. Сам он был уверен, что его взгляд полон заботы и терпения, с которыми будущий маг должен взирать на простых смертных. А горожане, увы, считали, что ученик волшебника поглядывает на них слишком пристально и при этом с полнейшим безразличием. К сожалению, то, что ты видишь, зависит от того, что ты хочешь увидеть.

Трикс, кстати, ясно видел, что горожане смотрят на него с симпатией и уважением.

Все великие маги очень ленивы. Конечно, когда появляется очередной Черный Властелин или Темный Повелитель, то даже самому ленивому волшебнику приходится отрывать седалище от уютного продавленного кресла и, опираясь на волшебный посох, будто на обыкновенную палку, тащить свое изнеженное упитанное тельце куда-нибудь в Горы Смерти, Лес Ужаса или Болота Отчаяния. Темные властелины традиционно селятся в таких местах, куда нормальному герою идти долго, противно и муторно. Обычно к концу путешествия волшебники (те, что уцелели после встречи с Химерой Сырых Подземелий или Огненной Парожарной Диковиной) приходят похудевшие, окрепшие и очень, очень злые. Некоторые становятся злыми настолько, что свергают темного властелина лишь для того, чтобы занять его место – и в обратный путь уже не отправляются.

К счастью, количество темных властелинов сильно преувеличивается народными легендами, так что большинство волшебников могут жить в такой лености, на поддержание которой хватает их трудолюбия. Радион Щавель относился к волшебникам хоть и ленивым, но трудолюбивым.

И это было большим счастьем для Трикса.

Между двумя черными каменными контрфорсами притаилась дверь в башню Щавеля – большая крепкая дверь из светлого, в цвет слоновой кости, дерева. Дверь была окована металлическими полосами и снабжена несколькими замками. Но, справедливо не полагаясь на одни лишь запоры, Радион позаботился и об охране. У двери, ковыряясь в зубах острием алебарды, стоял минотавр – мелкий, ростом со взрослого мужчину, с тусклой серой шерстью. Такие водятся в старых золотоносных шахтах и отличаются тем, что среди них изредка встречаются на удивление смышленые экземпляры.

– Здравствуй, Харым! – поприветствовал минотавра Трикс.

– Здры… – прорычал Харым. Человеческая речь давалась ему с трудом, к тому же среди минотавров, охранявших владения волшебника, о Триксе ходила дурная слава – чуть что не так, сразу готов размозжить несчастную бычью голову! – Здры… Тры…