Гром над Империей. Часть 1 (СИ) - Машуков Тимур

Неспешно приближаясь к трону, на котором сидела Императрица, я сканировал окружающее пространство. Лица почти всех заморских гостей были в большинстве своем недружелюбны. Непосредственно перед троном стояли несколько человек, что недовольно что-то говорили Елене. Настя, заняв своё привычное место позади трона, злобно сверкала глазами на них, явно едва сдерживаясь. Приблизившись, я заметил и Павла, что сидел рядом с матерью, гневно сжав руки в кулаки.

— …Мы напоминаем вам, Ваше Величество, что терпение Католической церкви не безгранично. Если наши требования не будут выполнены, последствия для вашей страны будут ужасными.

— Неужели память подводит меня, и я пропустила тот момент, когда Папа Римский простер длань над Российской Империей, сделав её своим вассалом? — сладко улыбнулась императрица, глаза которой, в противовес тону, метали молнии, — Иначе, с чего вы решили, что вам позволительно озвучивать свои нелепые требования, да ещё в таком наглом тоне? У нас, русских, есть хорошая пословица — со своим уставом в чужой монастырь не ходят… А те, кто пытаются на нашей территории установить свои законы, быстро убеждаются, что несколько поспешили.

Выпрямившись, Елена слегка повысила голос, что зазвенел сталью, презрительно глядя на насторожившихся итальянцев:

— Скажу прямо — если Папа Константин хочет войны, он ее получит, но передайте ему — когда русские солдаты пройдут победным маршем по площади Святого Петра, ему будет некого винить в этом, кроме самого себя и своих непомерных амбиций!

— Вы настолько уверены в вашей победе, что даже не хотите прислушаться к голосу разума? Учтите, удар объединенных сил Европы…

— Нихрена не сможет сделать, потому что на их пути, как и некогда в прошлом, вновь встанут Громовы! Вот только тогда он был один, а теперь нас много! — прогремел я, появляясь из-за спины посла. — Да и одного архимага моего рода тогда хватило, чтобы задержать ВСЮ вашу армию на несколько дней! С чего вы решили, что сейчас что-то изменилось?! И вообще, кем вы себя возомнили, что смеете угрожать моей стране войной, находясь в самом её сердце?!По какому праву вы решили, что держите в своих руках судьбы миллионов людей?!! И с каких это пор Папа перестал ходить под себя от ужаса перед встречей со мной и высунул нос из своих покоев?!

С гримасой презрения посол Италии повернулся ко мне, чтобы осадить дерзкого мальчишку, как вдруг в его глазах промелькнуло узнавание, и брезгливость сменилась диким страхом. Я усмехнулся, глядя в его резко побледневшее лицо.

— А теперь — забирай своих шавок, и проваливайте из дворца. Тех, кто солидарен с вами, уводите тоже. Я обещал навестить понтифика — я сдержу своё обещание. И те, — я повысил голос так, чтобы каждое мое слово было хорошо слышно в каждом уголке Тронного зала, — кто еще сомневается в силе русских магов и доблести наших солдат, пусть будут готовы к проклятиям, что посыпятся на их головы со стороны родных тех мирных жителей ваших стран, кому предстоит лишиться жизни из-за ваших политических игр!.. Громом и молниями мы обрушимся на ваши города, стирая их с лица земли. И в результате Российская Империя обрастет новыми землями, а вы будете ненавидимы и прокляты уцелевшими в этой войне. На этот раз пощады не будет. МЫ ПОЙДЕМ ДО КОНЦА!!!

Последние слова я буквально прокричал, подкрепив их слегка приоткрытым порталом в Серый мир, из которого дохнуло ужасом и смертью.

Ряды гостей ощутимо дрогнули, а особо впечатлительные дамы даже лишились чувств, осев на руки своим кавалерам, которые, впрочем, и сами были на грани обморока… Часть присутствующих, забыв о приличиях и достоинстве, бросилась бежать к выходу, где уже образовался небольшой затор. Не стал исключением и посол Италии, который, подвывая от охватившего его смертельного страха, устремился к дверям, поддерживаемый слугами с двух сторон, потому как ноги его идти отказывались.

— Ваше Величество, — поклонился я, — вы прекрасны, как и всегда. Надеюсь, вы простите мое невольное вмешательство в вашу беседу? Терпеть не могу, когда хамят красивым девушкам, да ещё и угрожают моей родине. Я прибыл по вашему приказу и жду ваших распоряжений… — громко, чтобы все услышали, подпустив в свой голос побольше верноподданнических чувств, произнес я. Потом обратил взгляд на цесаревича:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Ваше Высо… — но не успел даже договорить, как Павел, порывисто подскочив, сжал меня в объятьях.

— Я безмерно рад, что ты наконец-то вернулся, Влад! Да ещё так вовремя! Но еще немного, и я бы сам врезал этому послу по его напыщенной морде! Не понимаю, как мама может терпеть этих наглых ублюдков?

— Ваше Высочество, — чуть повысила голос Елена, что, прикрываясь букетом от окружающих, не сводила с меня сияющих радостью глаз, — где ваше воспитание? Надо говорить не «наглые ублюдки», а самонадеянные политики. В дипломатии не всегда возможно говорить и делать то, что хочешь, поэтому и приходится нам все выслушивать и сдерживаться, ибо всего лишь одно неосторожное слово может привести к войне.

— Но я не хочу сдерживаться! — упрямо сверкая глазами, заявил Павел. — Я хочу, как Влад — зашел, жахнул молнией, и сразу очередь из всяких недоумков в туалет выстроилась! А те, кто не добежали, пусть больше спортом занимаются!

— Боюсь, подобные радикальные методы — исключительная прерогатива рода Громовых. Да и они не всегда полезны в искусстве дипломатии… — с мягкой улыбкой возразила Елена, — хотя, вынуждена признать, зачастую они работают куда лучше, чем тысячи слов. И сегодняшний пример тому подтверждение.

Обратившись к оставшимся в зале, императрица властно произнесла:

— Дамы и господа, на сегодня прием закончен. Всем спасибо, что уделили нам время.

Грациозно поднявшись, она протянула мне руку, которую я подхватил, поддерживая ее.

— Влад, как закончишь разговор с мамой, не уходи сразу из дворца. Я бы очень хотел с тобой переговорить. — тихо шепнул мне Павел и, дождавшись моего согласного поклона, он двинулся к выходу, сопровождаемый караулом гвардейцев.

Мы же с Еленой и Настей проследовали в небольшую дверцу, спрятавшуюся за троном, которую перед нами уже распахнули слуги. Миновав небольшое помещение за ней, мы вновь оказались перед очередной дверью, которую Елена открыла уже сама подготовленным ключом. Перешагнув порог, мы оказались в ее кабинете. Я мысленно представил себе план дворца, но так и не смог сообразить, как это получилось.

А она, проворно заперев за нами дверь, резко развернулась и накинулась на меня, целуя в губы. Подхватив ее за попку, я закружил ее по комнате, не размыкая наших губ. Оторвавшись, она лукаво посмотрела на меня, и тут я почувствовал, как сзади ко мне прижалась Настя. Повернув голову, я уже слился губами с Настей, что целовала меня с таким жаром, будто хотела съесть.

Пройдя к небольшому диванчику, я, не выпуская из рук Елены, плюхнулся на него, свободной рукой прижав к себе разомлевшую Настю.

— Ну что, мои красавицы… Расскажите-ка, как вы докатились до жизни такой, что вам уже начали угрожать в собственном дворце?

Тяжело вздохнув, Елена начала рассказ, по мере которого я мрачнел все больше.

— Значит, вот как, эльфов им подавай. Россия, как всегда, агрессор, а просвещенная Европа готова взять на себя роль освободительницы слабого и угнетенного народа, попутно прихватив большой кусок империи. Конечно, исключительно в воспитательных целях.

Будем им земля, будет. Пухом, скорей всего, хотя и того не обещаю. Бетонная плита на могиле их желаний и жизней подойдет, я думаю, больше.

И кстати, насчет эльфов. Сегодня я разговаривал с их богом…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Вкратце пересказав наш с Нордрасилом разговор, я предложил ей выделить им территорию, признав их подданными России. Если решение будет положительным, пусть наши дипломаты с ними переговорят, я решу вопрос с их допуском к Нордрасилу. Елена, вдумчиво слушая меня, согласно кивнула и сказала, что все решаемо и, возможно, такой поворот событий снимет напряжение, что сложилось между Россией и остальными странами.