Происки неведомого - Сергей Калашников

Некоторое время все переваривали услышанное. Полученное объяснение многое ставило на свои места, но не все. Следующий вопрос прозвучал из воды, где Педро продолжал отмокать в гидроневесомости.

— Непонятно, как при такой системе мотивации, да еще и при полном отсутствии денег, может возникнуть структурированное общество. Ведь для этого необходима система отношений «начальник — подчиненный». А начальник обязательно должен принуждать. Это не может вызвать одобрения тех, кто выполняет распоряжения. Вернее, далеко не всегда может.

— Ты прав, Педро, — это уже Вика вступила в разговор, чем повергла Андрея в изумление. Она так редко произносила что-либо, и, обычно, только когда спросят. — Ты совершенно прав в том, что их общество сильно отличается от нашего. У них очень мало руководителей. Только совершенно необходимые. И оказываются на руководящих постах лишь те, кто замечательно справляется с делом, умея ладить со всеми остальными. Понимаешь, для того, чтобы занять любой, даже самый ответственный пост, достаточно проявить просто легчайший намек на инициативу. Тебе сразу охотно подчинятся, и будут всячески помогать. Ведь все знают, что если у тебя не получится, то хуже всех станет тебе. Тебя не одобрят.

Сравнительно просто обстоят дела, если речь идет о руководстве конкретной работой: разработкой нового, исследованиями, производством, транспортом или торговлей, пардон, доставкой продуктов потребителям. Там по ходу дела определяется неформальный лидер, и этого достаточно. Собственно, нередко и у землян это происходит аналогично. Но вот на государственных должностях разница между нами и ими огромна. У нас — несметное сонмище расфуфыренных дармоедов, занятых тихой грызней за очередной шаг по ступеням власти, мздоимцев и растратчиков общественных средств на содержание собственных персон. У них — некая группа практически безвестных работников, занятых координацией и обеспечением общей, одной на всех, безопасности.

Кстати, такой побудительный мотив, как одобрение, действует и в нашем мире. И он далеко не самый слабый. В тех редких случаях, когда на руководящем посту по воле случая оказывается не тот, кто долго пробивал себе путь наверх, а совершенно случайный человек, нередко получаются совершенно изумительные результаты. Естественно только тогда, когда этому человеку небезразлично мнение окружающих. Например, на Дорментине абсолютная власть оказалась в руках простого водителя грузовика. Причем окончательно и бесповоротно. Это ему не понравилось, но и отвертеться он не мог. Парню пришлось заниматься решением управленческих задач и вопросами организации и, что еще хлеще, полной реорганизации всей жизни на планете. Справился. Заодно положил начало монархической династии. Дорментинцы сейчас самые зажиточные представители человечества.

На некоторое время установилась тишина. Андрей не решался нарушить ее следующим вопросом. Может быть, стесняясь пробелов в своем образовании. Может быть, из опасения прослыть почемучкой. Заговорила Ретта.

— Есть еще одна странность вокруг этой новой для нас цивилизации. В их планетной системе всего три естественных небесных тела: звезда, планета и ее спутник. То, что мы приняли за планеты и астероиды — все рукотворно. Андрюха это повыуживал из архивов. Кроме того, это четко объясняет, почему нас так легко обнаружили, едва мы приблизились.

Сделанное Реттой заявление повисло вопросом. И уж тут Андрею не оставалось ничего иного, как добавить свой.

— У цивилизации улеян очень странная точка отсчета. Три тысячелетия назад она возникла примерно на уровне земной, на грани девятнадцатого и двадцатого веков. Я имею в виду их уровень техники. И никаких археологических памятников. Никаких следов примитивных культур. Возникли из ничего. Умные, добрые и работящие. Откуда они взялись?

— Их кто-то привез с планеты Грунт. Или Почва, — совершенно неожиданно вставила словечко Лита. До этого она, свернувшись клубочком, мирно подремывала у него на плече. Казалось, первобытный разум, чуть подполированный общением с цивилизацией, мирно затих под впечатлением от сытого комфорта под крылышком собственного «Халду». А тут на тебе.

— Почему ты так решила? — Виктор, оказывается, тоже не дремлет. Андрея всегда поражало его внимание к самым, казалось бы, неквалифицированным высказываниям.

— Они сами сказали. Андрей недоумевал, почему у них в музеях нет следов каменного века, медного века, бронзового века, железного века. Ну, я и спросила. В парке мамаша гуляла с двумя маленькими Халду в коляске. Я удивилась, почему один как мы, а другой волосатый. Она ответила, что второй — соседки. А соседка преподает, и у нее сейчас лекция. А тут оба намокли, и я помогла менять обертки. Потом мы поговорили, и она сказала, что улеяне не всегда жили на Улее. Их туда кто-то привез три тысячи лет назад. И сразу всему научил. Так что они и не знают, что иначе бывает. Они потом нашли планету, откуда их привезли. И еще они проверили какую то штуку из трех букв, но в слово не складывается, и я не запомнила.

— ДНК? — спросила Николь.

— Не знаю. По-ихнему это иначе звучит. А по-нашему, похоже.

— А почему ты мне об этом раньше не говорила? — Андрей просто изумлен.

— Ну, когда мы остаемся вдвоем, тебе обычно интереснее другое…

Андрей сбегал к катеру и принес ящичек улеянского переводчика. Произнес по-русски слово «Земля», выслушал его перевод на улейский и повторил. Обратный перевод прозвучал: «грунт или почва». Все встало на места.

Итак, около трех тысячелетий назад некто вывез с Земли группу орангутангов, наделил их разумом, подкорректировал психику, научил кое каким техническим познаниям и письменности. И оставил на произвол судьбы на специально оборудованной планете. Комфортабельной и безопасной. Неслабый эксперимент!

Пока Андрей осмысливал и оценивал, Виктор вытащил из вороха брошенной на песок одежды плоскую металлическую фляжку, отвинтил пробочку и сделал пару добрых глотков. И протянул сосуд Андрею. Фу, какая гадость! Но Педро, похоже, более склонен видеть в жизни положительные стороны. Во всяком случае, выпил не морщась. И, вроде как в знак глубокого удовлетворения, произнес.

— А еще одеяльник прилетал. В аккурат за полчасика до появления таютов. А как только бой закончился — он сразу и убрался.

Андрей не знал, кто такой этот одеяльник, но по реакции окружающих понял, что это нечто важное. Не сам он, этот предмет, а факт его визита.

— Ты уверен? — на лице Виктора не то, чтобы недоверие, а скорее тревога. Или озабоченность?

— Совсем не уверен. Ведь специальной аппаратуры, как на вашем корабле, у меня не было. Просто звезды вдруг словно потускнели немного. Я сразу снял несколько спектров. И потом через каждый час повторял съемку. В общем, в течение шести часов электромагнитные колебания в диапазоне радиочастот со всех направлений были на десять процентов ослаблены.