Первые впечатления - Джуд Деверо

К тому моменту как Иден распрощалась с Гренвиллом и поднялась в его комнату, Макбрайд имел готовый план. Он не сомневался, что она прикажет ему покинуть дом. Именно поэтому он постарался придать своим ранам особенно живописный вид. Нормальная женщина не сможет выгнать ночью из дома человека, который истекает кровью, и это даст ему немного времени.

Иден удивила Макбрайда, заявив, что знает: вся его история – ложь от начала до конца. Но еще больше он удивился, когда после этих слов она все же принесла ему еду. Именно тогда-то он и принял окончательное решение – эта женщина достойна того, чтобы с ней играли в открытую. Да, мисс Палмер приказала ему убираться из ее дома и из ее города… Что ж, в его арсенале найдется немало методов, которые, возможно, заставят ее передумать.

Макбрайд успел неплохо осмотреть дом до приезда хозяйки и нашел вход в подвал. Подвал выглядел очень старым и запущенным. Не хотелось бы проводить там слишком много времени, но на несколько часов в качестве убежища вполне сойдет, решил Джаред и, улыбаясь, заснул.

Глава 8

Иден проснулась от ужаса – чья-то рука зажала ей рот. Мышцы ее напряглись, и она уже была готова рвануться прочь, кусаясь и царапаясь, когда человек, склонившийся над постелью, прижал губы к ее уху и прошептал:

– Это я. Прошу вас, возьмите себя в руки и не надо опять со мной драться. – Она узнала Макбрайда. – Те раны, что вы нанесли в прошлый раз, еще кровоточат. – Он сделала небольшую паузу, убедился, что она не впала в истерику и слушает его, и продолжил: – По первому этажу ходят люди. Вы будете вести себя тихо, если я уберу руку?

Иден кивнула. В темноте она не могла видеть лица Макбрайда, но что-то в его голосе убедило ее, что угроза не так уж серьезна. Он опять что-то задумал, решила Иден. Между тем Джаред медленно и даже неохотно убрал ладонь с ее губ. Иден ждала, что он отодвинется, но агент не шевелился. Иден было некомфортно от того, что он сидит так близко, почти прижавшись к ней. Она передвинулась на другой край кровати и потянулась было за телефоном, который стоял на столике, но Джаред перехватил ее руку и указал на свой мобильник, пристегнутый к поясу. Потом махнул рукой в сторону двери, и Иден поняла этот жест так, что нужно покинуть спальню как можно быстрее, и лишь потом они позвонят с его телефона. «Видимо, – решила Иден, – он считает, что я должна выпрыгнуть из постели и следовать за ним – человеком, которого я практически не знаю и которому совершенно не доверяю, – в чем есть, то есть в ночной рубашке». Она вспомнила, что вчера вечером чувствовала себя слишком уставшей и у нее даже не хватило сил убрать вещи в шкаф. Сейчас это оказалось как нельзя кстати – Иден схватила джинсы, футболку и свитер, висевшие на спинке кровати, сунула ноги в кроссовки и на цыпочках последовала за Макбрайдом.

Она не слышала ничего подозрительного и не могла поверить, что в доме находится кто-то чужой. Ей даже не было страшно – скорее, она была готова возмутиться. Который, интересно, сейчас час? Так, часы она вчера снять забыла и теперь, нажав маленькую кнопочку на корпусе, осветила экранчик. Без десяти пять! Такая рань!

Макбрайд крался вперед, как персонаж какого-нибудь боевика. Иден зевнула, ее немного знобило. Ночная рубашка была довольно тонкой, и она начала замерзать. Хоть бы одеться, что ли.

– А вы уверены… – начала она, но Джаред не дал ей закончить. Он развернулся и запечатал ее рот ладонью. Иден рассердилась. Если бы его рука не мешала, она высказалась бы в том духе, что он исцелился от своих ран подозрительно быстро. Вчера вечером царапины на его теле кровоточили, и он двигался так, словно они причиняют ему сильную боль. А рука так и вовсе висела на перевязи и казалась безжизненной.

Теперь же все изменилось самым радикальным образом. Одна рука агента Макбрайда обвивала ее талию, а другая зажимала ей рот, и Иден не могла не почувствовать силу мышц и ловкость движений стоявшего рядом человека. К тому же Макбрайд больше не хромал. Выходит, он преувеличивал свои страдания, а то и вовсе выдумал их. Но раз так, то он мог сочинить и про чужака в доме. Иден перенесла вес тела на левую ногу и вознамерилась правой хорошенько пнуть мистера Макбрайда. Она должна ударить его достаточно сильно, чтобы хватило времени добежать до телефона и набрать 911, пока он будет корчиться от боли.

Но в этот момент она услышала приглушенные голоса внизу, и сердце ее сжалось от страха. Иден замерла и больше не сопротивлялась крепким объятиям Макбрайда. А тот прошептал ей на ухо: «В подвал» – и отстранился.

Иден кивнула и осторожно двинулась по коридору, в конце которого, невидимая в темноте, имелась дверь. Человек, незнакомый с планом дома, увидел бы лишь кладовку, полную щеток, ведер и всяких хозяйственных мелочей. Но в кладовке имелась еще одна дверка, заваленная всяким хламом. Она вела на узкую и крутую лестницу, которой прежде пользовались слуги, чтобы не мелькать перед хозяевами по парадной лестнице. Иден считала, что это очень жестоко – заставлять людей целый день ходить взад и вперед по крутым опасным ступеням, да еще с тяжелыми подносами в руках.

Они добрались до кладовки довольно быстро, дверь открылась и закрылась за ними почти бесшумно. Иден на ощупь пробиралась мимо каких-то палок и щеток и потихоньку злилась. Выходит, этот негодяй Макбрайд успел так тщательно осмотреть ее дом, что обнаружил эту лестницу, ведущую в кухню, откуда, в свою очередь, другая лестница вела в подвал. Никто не пользовался лестницей для слуг уже в те времена, когда здесь жили Иден и Мелисса. А миссис Фаррингтон отказывалась даже подходить к подвалу – ей было девять лет, когда занятая своими мыслями служанка не заметила маленькую Элис и случайно заперла ее в темном погребе. Одно время она вообще хотела, чтобы подвал засыпали песком, но там удобно было хранить продукты, и Иден уговорила хозяйку не лишаться такой превосходной кладовки.

На узкой лестнице было абсолютно темно, и Иден продвигалась вперед медленно и осторожно. Неожиданно она наткнулась на паутину и, с трудом сдержав крик, принялась торопливо счищать клейкие нити со своего лица. Потом подумала, что если Макбрайд и видел лестницу, то не спускался по ней – иначе он потревожил бы паутину раньше. Эта мысль заставила ее удвоить осторожность, и она ощупывала ногой каждую ступеньку, прежде чем доверить ей свой вес. Когда она обитала в этом доме, многие ступеньки были полусгнившими и весьма неустойчивыми, а в темноте Иден не могла определить, ремонтировали ли лестницу вместе с остальным домом.

Когда она ступила наконец на пол чуланчика подле кухни, Макбрайд коснулся ее плеча, показывая, что хочет первым войти в помещение. Ей пришлось пропустить его вперед, пространство же было настолько тесным, что тела их неминуемо касались друг друга. Иден решительно прижимала к себе одежду, установив таким образом хоть какой-то барьер между собой и этим подозрительным типом. Меж тем, протиснувшись вперед, Макбрайд открыл дверь. Петли, как ни странно, не издали ни малейшего звука.