Убийцы - Павел Блинников

Барс мог смело считать себя искушенным в сексе. Под ним, на нем, сбоку него лежали десятки девушек и женщин. Но такого количества секса у него не было никогда. Оса хотела его всегда. Она доводила его до состояния такого иссушения, что седьмой-восьмой раз тянулся по часу. Так прошла неделя, за ней другая. Барс освоился в доме, но потихоньку начинал ненавидеть его. В особняке уже не осталось мест, где они не занимались бы этим, не нашлось бы мебели, на которой они не возлежали. Даже во дворе, даже в сарае, даже в лесу — повсюду несколько раз в день разносились стоны Осы. Но не это самое унизительное. Всегда до этого Барс чувствовал себя ведущим в постели. Он делал что хотел, а она подчинялась, доставляя максимум удовольствия. Теперь же он исполнял исключительно ее просьбы, ее желания. А как могло быть по-другому? Даже если бы они не заключили договор, Барс просто не мог представить Осу в качестве пассивного бревна, или податливой мышки. Только первая, только главная, всегда и во всем — такова ее суть. И Сеня начал чувствовать, будто не он трахает Осу, а она его.

Первые две недели растянулись на годы. Однообразные, наполненные ее телом, ее домом, ее правилами. И что самое удивительное, Барс не то стеснялся, не то боялся напомнить, ведь они заключили договор. Но одним вечером раздражение все же переполнило его.

Вечер проходил как обычно.

— Быстрее! — кричала она. — Еще быстрее!

— Я не могу быстрее! — ревел Сеня в ответ. И тут же получил пощечину — она находилась под ним, лежа на письменном столе.

— Заткнись и двигай жопой быстрее! — рявкнула она, с наслаждением наблюдая, как по щеке Барса расползается красное пятно. — Да, Барсик, да! Еще!!!

Она завопила, ее голос проник во все уголки дома, отразился от книжных шкафов и вторгся в уши Семена, доводя до белого каления. Он постарался выжать из себя еще скорости, и вскоре, под ее крики, кончил сам. Сняв ее икры с плеч, он грубо оттолкнул ее. Она проскользила по столу почти полметра и захихикала. Барс даже не посмотрел в ее довольные глаза, развернулся и пошел к бару. За две недели он опустошил все запасы алкоголя в доме, но сегодня съездил в город и купил пять ящиков водки — коньяки и виски опостылели. Он наполнил стакан почти до краев, взял валявшиеся тут же сигареты, и пошел к креслу. Специально не выбрал диван, чтобы она не села рядом.

Оса сползла со стола. Гибкая, мускулистая. Впервые раздев ее, Сеня поразился, насколько твердо ее тело. Ягодицы рельефные, а не ровненькие, пресс не хуже, чем у самого Барса, руки и ноги жилистые. Она подошла к нему и присела на подлокотник кресла. Погладила по белым волосам, провела по щеке. Сеня приложился к стакану и закурил, но запах ее духов все равно перебивал сигаретный дым. Эти духи — еще одна странность хозяйки особняка. За прошедшее время Сеня не помнил момента, чтобы от нее пахло как-то иначе. Всегда один и тот же аромат, причем явно не самый дорогой, а скорее пришедший из советского прошлого, о котором он знал лишь понаслышке. Старые девы, старающиеся напомнить окружающим о былой славе и красоте пользуются такими, или девушки настолько бедные, что не могут себе позволить более-менее приличные ароматы. И, как все остальное в этом доме, духи доводили Барса до белого каления.

— Ты такой смешной, — сказала она и плюхнулась ему на колени. — Я хочу еще раз.

— А я не могу еще раз. У меня уже член болит! — огрызнулся Сеня.

— Бедненький, — сказала она и прижалась. — И глупенький.

Ее язычок заполз под белокурые кудри, нашел ухо и начал вылизывать. Иногда острые зубки покусывали, и Сеня морщился от боли.

— Прекрати! — сказал он. — Ты мешаешь мне курить.

— А чего мы сегодня такие буки? — просюсюкала Оса, но даже сюсюканье ее низкий голос делал зловещим.

— А того, — сказал Барс, прикуривая. — Ты ведь обещала мне, что поможешь. А вместо этого трахаешь меня по десять раз на день и все!

— Я узнаю тебя, милый, — пролепетала она. Будучи отвергнутый ухом, ее язык начал играть с его сосками.

— И сколько это будет продолжаться? — Барс едва сдерживался, чтобы не стряхнуть пепел в ее прямые черные волосы — она распустила косу еще неделю назад.

— А что тебя не устраивает, мальчик мой? Ты занимаешься любовью с офигенно красивой женщиной, да еще и помногу. Да еще и каждый день! За эту перспективу другие мужики бились бы.

— Мне скучно, — сказал Сеня, понимая, насколько другие мужики посчитали бы это заявление глупым. Но это так — он скучал.

— А что мешает тебе разнообразить досуг?

— Чем? Завести интрижку на стороне, — сморщился Сеня.

— Нет, мальчик. Теперь ты мой и только мой. Так просто ты от меня не отделаешься. — Ее тело извернулось так, чтобы язык получил доступ к гениталиям. — И не забывай, я убийца. Для меня прикончить тебя — раз плюнуть. И я, пожалуй, не отпущу тебя до заказа.

— Что? — воскликнул Сеня, и тут же замер. Еще раз извернувшись, да с такой скоростью, что от трения его кожа нагрелась, она оказалась перед ним лицом к лицу. А еще ее рука держала нож и прижимала к его горлу.

— Что слышал, мальчик, — темные глаза с легкостью пробурили дырку в его голове. Сеня сглотнул, ее голос стал еще ниже, в нем появилось легкое эхо. — Кто мог знать, что ты так хорош? А у меня так давно не было постоянного мужчины. И если ты попытаешься сбежать, я тебя убью. Ты останешься здесь, пока не станешь убийцей, или пока я не затрахаю тебя до смерти! Это ясно?

Он смотрел в ее чернейшие глаза, не в силах отвести взгляд, будто ее зрачки магнит, а его — железо. Горло сглотнуло набежавшую в рот слюну, а губы сами прошептали:

— Да, — Сеня еще раз сглотнул. Ему было не просто ясно, но ясно с кристальной четкостью. Только теперь он понял, насколько Оса опасна. Только сейчас осознал, убить его не составит ей вообще никакого труда. И это пугало.

Она поднялась с него, не отрывая нож от горла. Легкое нажатие, и по груди потекла струйка крови.

— И не надо со мной шутить, шкет, — ее голос потерял эффект эха, но не потерял зловещности. — Ты еще не понял, насколько ошибся, приехав ко мне. Но ты поймешь.

Она протянула руку и забрала у него стакан. На дне еще осталось водки на глоток, она выплеснула ее ему на шею. Ранка сразу защипала. Оса повернулась и пошла на кухню — она проголодалась.

— А если тебе скучно, почитай что-нибудь, — бросила она. И, проходя мимо полки, выхватила книгу, даже не посмотрев на название, а потом швырнула через спину, не оборачиваясь. Книга прилетела Барсу точно на колени, но от растерянности он едва успел ее поймать. Глаза машинально прочитали название: «Мизери».

Глава 7

«Я никогда не забуду, как он кричал. Знаешь, так дико, как будто и не человек вовсе. А потом я увидел его. Даже не знаю, что меня так напугало? Вроде простой советский наемник, каких было у нас полно. Он стоял с ножом над каким-то конговцем. Тот был голый, полностью голый, а седой что-то спрашивал. Тогда я подумал, что это пытают какого-нибудь высокопоставленного конга, но уже после увидел его мундир простого солдата. Назавтра, когда мы пошли через лес с партизанами, я понял ради чего его пытали. Участок леса с джунглями был полностью непроходим для нас раньше. Слишком много там было партизан, а меж болот можно было проехать только на танке. А теперь, когда мы шли по этому лесу вообще не скрываясь, на нас никто даже не пытался напасть. И только трупы узкоглазых попадались нам иногда, и у каждого была дыра в башке.

Я думаю, седой был из отряда „Теней“. О нем за войну ходило столько слухов между солдатами, что никто не верил в них вообще. Думали байка, что есть элитное подразделение суперсолдат, где собирают самых лучших для диверсий. Но седой определенно был из теней. Потому что когда я увидел…»

— Я не понимаю, как один человек сможет помочь нам?! — говорил майор.

— Майк, его прислали с самого верха, — оправдывался лейтенант. — Со всеми вытекающими…

— Бред! Я не поведу моих людей через сорок пятый участок!

Они шли в сумерках мимо штабелей спальников. В каких-то уже дрыхли солдаты, какие-то пустовали.

— И что это за бардак? — спросил Майк.

— Ладно тебе, люди устали.

Майк перешагнул через кого-то и направился к офицерским палаткам. Небо сегодня удивительно безоблачное, но у этого есть и недостатки — жара. И москиты. Не так далеко от болот кровососы нашли себе прекрасный шведский стол, в виде взвода американских солдат. Майк поморщился. Сегодня ветер дует с болот, донося запахи гниения. Хотя западный ветер приносит ароматы с отхожих мест, что тоже не розы. Убив москита на щеке, он немного не рассчитал силы, и поморщился, теперь уже от боли.

Где-то на юге пролетел вертолет, перебивая рев зверья из джунглей, с севера то и дело слышались звуки выстрелов. А их взвод прямо по центру этого сумасшедшего дома, что ошибочно прозвали войной.