Клуб голливудских девчонок - Мэгги Марр

— Большинство женщин не любят заниматься сексом, — заявил Фил, когда она приперла его к стенке.

— Большинство женщин не работают по восемьдесят часов в неделю и не зарабатывают по три миллиона в год.

— Джесс, это так низменно.

— Пусть. Зато дает возможность расслабиться.

— Займись йогой, — посоветовал Фил.

— Ты действительно думаешь обойтись двумя сеансами секса в месяц? Другие мужчины отдали бы все за женщину с моим темпераментом, — возмутилась Джессика.

— Мы всегда понимали темперамент по-разному.

— Я лишила тебя мужской силы.

— В каком смысле? Я зарабатываю больше тебя, — обиделся Фил.

— Тогда ты просто меня не хочешь.

— Это неправда.

Вот так — ни лечения, ни рекомендаций. Только секс по расписанию дважды в месяц, вибратор и правая рука. Она могла бы завести любовника, но где взять на это время? Его не было. Джессика попыталась вспомнить, когда у нее был настоящий секс в последний раз. Такой, при воспоминании о котором мороз бы шел по коже. Ну да, с Майком Фоксом. При такой его солидной практике (он драл всех кошечек в Нью-Йорке и Лос-Анджелесе) неудивительно, что он был ее лучшим любовником.

Через восемь месяцев после окончания бурного романа с Майком Джесс встретила Фила. Это произошло в клубе «Рейдж» в Западном Голливуде: ее парикмахер из «голубых» со своим дружком старались вытащить ее из затянувшейся хандры. Джессика не была уверена, что в гей-клубе ее настроение улучшится, а шансы познакомиться с мужчиной возрастут, однако согласилась пойти. А Фил праздновал там помолвку своего друга Лена с его любовником.

Джессику всегда поражало, какими закадычными приятелями были Фил и Лен — друзья не разлей вода со школьной скамьи, причем Фил почти наверняка был у Лена единственным другом-гетеросексуалом. Они выросли в Орандж-Каунти (самом консервативном месте в Калифорнии), а потом учились в Стэнфордском университете, где жили в одной комнате. И даже после университета Фил и Лен продолжали жить вместе, причем Фила, такого благонравного и правильного, казалось, ничуть не смущала нетрадиционная ориентация Лена.

Сейчас Лен со своим «мужем» (сожителем по имени Брайан) обитал в Сан-Франциско, куда сегодня держали путь Фил и Джесс. Они останутся там на ночь, после чего утром Джесс улетит в Лос-Анджелес, а Фил, как обычно, задержится в Сан-Франциско до следующего уик-энда.

— Остановка! Пора! — Из-за ветра Фил повысил голос. С океана наползали серые грозовые облака. — Мне надо поднять верх и ввести данные. А тебе после такого количества кофе, наверное, нужно сделать свои делишки. — «БМВ» подъехала к автозаправке.

— Я заправлюсь здесь, чтобы в городе не останавливаться и ехать напрямик к Лену.

Джесс вышла из машины и направилась в дамскую комнату.

— Джесс! — крикнул Фил ей вдогонку. — В этих новых башмачках твои ножки выглядят очень сексуально. Просто блеск!

Джессика опустила глаза. Туфли «Мэри Джейн» со вставками из крокодиловой кожи были необыкновенно удачным приобретением и смотрелись очень эффектно. Джесс улыбнулась — по крайней мере ее мужчина знает толк в обуви.

Мигрень у Джессики началась в ту минуту, когда они подъезжали к дому Лена. Восемь часов спустя боль стала отпускать. Джессика взглянула на походный электронный будильник: два часа ночи, сна ни в одном глазу, она одна. Филу предложили провести ночь в кабинете Лена на раскладном диване, поскольку во время приступов мигрени у Джесс от света или шума начиналась рвота. Последний раз у нее болела голова две недели назад. Обычно приступы бывали раз в месяц, но за последние полгода они участились и, с тех пор как в ее жизнь вошел Толливер, иногда случались дважды в неделю. Надо поручить Ким снова записать ее на прием к невропатологу.

Будильник прозвенит только через три часа, а ее самолет в Лос-Анджелес улетает в семь. Господи, ей так одиноко в этой большой комнате на этой огромной кровати. Ей немедленно нужен Фил. Джессика выскользнула из-под пухового одеяла и опустила ноги на пол. Ее знобило. В Сан-Франциско было гораздо прохладнее.

Джессика надеялась найти дорогу к кабинету, хотя прежде бывала в этом доме только однажды. В прошлом году, в марте, она решила сделать Филу сюрприз и прилетела без предупреждения, а вместо этого получила сюрприз сама. Номер в отеле, в котором он обычно останавливался, пустовал, хотя Фил мог бы предупредить о том, что там шел ремонт. Брайан на той неделе тоже оказался в отъезде. Они были знакомы заочно, несколько раз разговаривали по телефону, но он показался ей довольно приятным. Джессика пошла по коридору к лестнице.

— О да! — услышала она стон Лена. — Боже, как я скучал по тебе! — Джессика замерла. Должно быть, Брайан дома. Она понимала, что подслушивать нельзя, но не могла пересилить себя — так же невозможно отвести глаз от машины, попавшей в аварию. Будем надеяться, что утром, за завтраком с оладьями, она наконец-то познакомится с Брайаном лично.

— О-о-о! Да, малыш! Ну шлепни, прошу тебя!

Раздался звонкий шлепок — судя по всему, он пришелся на очень толстую задницу. Она зажала рот рукой, чтобы не захихикать слишком громко. Конечно, надо вернуться в постель, но ей именно сейчас так хотелось прижаться к Филу. Черт! Значит, придется пройти мимо комнаты, где находились Лен с Брайаном. Дверь была приоткрыта, но она же большая девочка. Она не станет туда смотреть и быстренько прошмыгнет мимо.

— Да, малыш. Да, да, пожалуйста, — стонал Лен.

«Шевелись же. Мимо двери и к лестнице». Джессика на цыпочках понеслась в конец коридора, а шум и возня за дверью между тем становились все сильнее.

— Ух, ух, ух… Да, малыш, скажи, как меня зовут, да…

«Ну, еще три шага. Боже, какой длинный коридор!» — думала Джессика, приближаясь к двери.

— Лен, о Господи! Лен!

Кто?! Джессика нерешительно толкнула приоткрытую дверь.

— Фил?

— Джесс? — Фил лежал на своем лучшем друге, а на его лице застыло выражение ужаса.

Джессика покачала головой. «Неудивительно, что ему всегда нравились мои туфли».

Джесс пила кофе, а Лен в аккуратно повязанном шелковом голубом фартучке жарил черничные оладьи. Фил пока не появлялся.

— Он в шоке, — сказал Лен.

— Еще бы! Ну, у него еще пять минут, а потом мне пора ехать. И где только были мои глаза — ума не приложу!

— Ты очень хорошо держишься. — Лен поставил перед ней тарелку с оладьями.

— Слушай, будь ты женщиной, я бы уже сидела в изоляторе в наручниках, но ты мужчина. У нас с тобой разная оснастка. Черт побери, почему он мне не сказал?!

— Он хотел. Клянусь тебе, Джесс, у нас началось только в этом году, когда Брайан съехал, а в детстве и в колледже у него ничего такого не было. Мы с Филом оба думали, что он не такой, как мы. Конечно, я всегда был без ума от него и даже как-то в Стэнфорде сказал ему об этом, но он меня послал. Ему это было просто не интересно.