Люди и Демиурги(СИ) - Алексей Фирсов

В процессе трапезы Ник рассказывал принцессе о городах двадцать первого века, о своей квартире и об обычаях своего народа.

Принцессе было интересно все. Особенно то, что носят женщины, как проводят время и чем заняты дома.

Откровенность Ника очаровало повелительницу Гархурдов.

Когда же покончив с едой, слегка охмелевший Ник начал рассказывать о сексуальной жизни Москвы в двадцать первом веке, женщина забыла про виноград и приоткрыла рот от удивления.

Ник смотрел ей в глаза и говорил, говорил. . .

Своей шкурой он ощущал, что от длины его языка зависит долгота его жизни.

Тем не менее, дела настигли и принцессу. Явился тот же высокомерный тип с красным поясом.

Принцесса приказала отвести Ника обратно в камеру.

– После полудня мы встретимся еще, Ник.

– Я даже не знаю вашего имени, госпожа.

– Презренный раб, ты имел счастье говорить с лаиссой Терригардвайр! – рявкнул дядька с красным поясом.

Ник запомнил только первую часть имени «Терри» .

Мешок на голову Нику уже не надели и руки не связали. Крепкие молодцы держали его надежно и без веревок. Переходы, лестницы. Каменные стены в орнаменте и барельефы странных зверей. Все быстро промелькнуло.

В своей камере Ник обнаружил в углу дырку в полу и справил наконец-то нужду с превеликим облегчением!

Оставалось только ждать ночи.

«Стану Шахиризадой здесь!  Буду трепаться обо всем-глядишь и в живых оставят!  А тогда уж и удрать смогу. »

Ник успел подремать, до следующего вызова к госпоже лаиссе.

Терри стояла у окна, отодвинув занавес. Яркий дневной свет легко проходило через ткань ее туники. Лаисса казалась обнаженной в своем легкомысленном наряде.

Не оборачиваясь, женщина произнесла:

– Гарф, оставь нас вдвоем!

Охранник, поклонившись, вышел за дверь.

– Подойди, Ник!

Ник приблизился и встал рядом.

Лаисса смотрела на горы и он видел только ее профиль.

– Я провожаю каждый заход солнц, молюсь богам и задаю один и тот же вопрос:

Что произошло с нами?  С моим народом?

Каждый день похож на прошедший. Мы заперты в нашей горной стране и не в силах ее покинуть. . . День за днем, день за днем. . . Никто не стареет и не умирает. У нас не рождаются дети. Мы бессмертны?

Боги молчат, Ник. Я не слышу ответа. Я посылаю к ним жертвы с одними и теми же вопросами, но тщетно. . .

Если это бессмертие, оно нам не нужно. . . Эта жизнь похожа на тление. . .

У нас так мало радостей. Редкие путники приходят к нам. Люди голубой страны такие маленькие. . .

Они умирают быстро под ножами моих жрецов. Слишком быстро!

Ты будешь умирать долго, Ник?  Ты меня не разочаруешь?

Его раздели догола, до нитки. Втерли в кожу какое-то масло, так что она приобрела бронзоватый оттенок.

В окружении шести крепкий парней, одетых в одни набедренные повязки, Ник шагал под ритмичный бой барабанов по ступеням пирамиды наверх.

Охранники молчали, а Ник считал ступени, чтобы не завопить от ужаса и не накинуться на них с кулаками.

Истерика эта ни к чему бы не привела. Его все равно доставят наверх к жертвенному камню. Ник не хотел показать свой страх перед этими бессмертными садистами. Из чистого упрямства!

«Жаль, что Ризи я больше не увижу. Родители в Москве наверно давно в розыск подали. Жалко их. . . Ну и смерть меня настигла? !  Пропал без вести в своей квартире!  Мой квест подошел к концу. . . »

Огромная толпа гархурдов у подножия пирамиды безмолвна.

«Словно зомби, блин! »

Почему то на них не подействовал матерный слог. Ник охрип, изобретая все новые обороты, пока его готовили к жертвоприношению. Гархурды и ухом не повели.

На плоской вершине двое охранников вцепились в руки Ника, лишая его малейшей возможности двигаться самостоятельно.

Жертвенный камень с выемкой по форме человеческого тела. Ремни на углах для рук и ног.

Два голых жреца с блестящими ножами и в золотых масках на лицах.

Лаисса, обнаженная, но с браслетами и со своим ожерельем на груди стоит между жрецами.

Соски грудей вызывающе торчат.

Поблескивает шапочка на макушке.

Барабаны у подножия пирамиды смолкли.

– Ник, я сама вскрою твою грудь и достану бьющееся сердце на свет. Боги должны увидеть жертву на закате. Так гласит закон.

– Ты обещала мне поцелуй.

– Поклянись, что не бросишься вниз?  Ты не убьешься насмерть, но можешь сломать руку или ногу, а это очень больно!

– А вынуть сердце у живого человека-не больно? !

– Ты клянешься?

Огромные глаза лаиссы кажутся совсем близко.

– Клянусь!

– Отпустите его!

Ручища охранников исчезли с рук Ника. Он сделал шаг, второй, третий.

Лаисса Терри протянула к нему руки. Улыбнулась.

– Я подарила бы тебе не только поцелуй, но время уходит!  Солнышки уже близки к кромке гор!

– Тогда может на завтра перенесем этот ритуал?  Я в любви очень искусен!

– Увы, Ник!  Закон должен быть исполнен!

Она обняла его за шею. Их губы соприкоснулись, а потом жадно вдавились друг в друга. Так отчаянно и долго Ник еще не целовался. Дрожь пробежала по спине. «Последний поцелуй!  Последний. . . »

Сладкие влажные губы горячи . . .

Лаисса оторвалась первой. Приоткрыла помутившиеся глаза.

– О-о-о!  Так меня еще не целовали никогда!  Я запомню этот поцелуй на долгие годы!

Ник коснулся рукой ее волос, затылка и снял золотую шапочку с макушки.

Медленно перенес с ее головы на свою.

Лаисса нахмурилась.

В памяти Ника всплыл хихикающий над кружкой дождевой воды питьец Чайр. Его скороговорка-заклинание. . .

Глядя в глаза прекрасной заколдованной принцессе, парень произнес негромко:

– Пикапу-стрикапу, корики-морики. . .

Порыв ветра стер испуг с лица лаиссы . . . вместе с лицом. . .

Через пару мгновений в объятиях Ника оказался почерневший скелет. Щерился череп с остатками волос. . .

Завопив во все горло, Ник отшвырнул его на камни и тот рассыпался горкой серого праха. Зазвенели золотые браслеты и медальоны с драгоценными камнями.

На вершине пирамиды Ник оказался в одиночестве. От жрецов остались только золотые маски на кучках праха. От охранников-конвоиров ни осталось ничего. . .

Подойдя к краю пирамиды Ник никого не увидел. Площадь вокруг пирамиды пуста. Гархурды превратились в прах в мгновение ока!

«Я что же?  Убил их всех? ! »

Он снял с головы золотую шапочку. Скомкал в кулаке.

– Разве у меня было такое желание? !

Последний луч солнышка блеснул на золотых нитях. . . .

Ласковое касание к волосам на виске. Пальчики осторожно потрогали щетину на щеке. Спустились ниже. Коснулись губ.