Русская десятка (Новейшая история страны в 9,5 биографиях) - Илья Стогоff

Кто теперь поверит в абстрактные цели, ради которых нужно приносить вполне конкретные жертвы? Вкалывать на благо страны, а уж тем более за нее умирать – многие ли в сегодняшней России на это готовы? Если уж вкалывать – то ради собственного блага. Если уж умирать – то ради чего-то понятного. К 2000 году стосорокамиллионная страна превратилась в сто сорок миллионов отдельных, ничем друг другу не обязанных и вовсе не симпатизирующих окружающим людей. Часть из которых к тому же потихоньку перебирается на жительство в Великобританию.

Что за единая, одна на всех, цель может сплотить в единую нацию отучившегося под Лондоном сына министра и дворника, метущего в Москве тротуар перед папиным министерством? Ни те, кто уехал, ни те, кто остался, не являются сплоченными командами. Встречая соотечественников за границей, русские стыдливо отводят глаза. А уж дома, в переполненном общественном транспорте, готовы и вовсе пуститься врукопашную. Интересно, что и олигархи у себя в Лондоне ненавидят друг друга не меньше. Березовский исходит пятнами, едва заслышав фамилию Абрамовича. Жена Лужкова Елена Батурина терпеть не может их обоих.

Так все и будет. Так все навсегда и останется. Никого не любя, никому не сочувствуя, олигархи в Лондоне проведут свои жизни, а те, кто не смог стать олигархами, проведут свои в Саратове и Новосибирске. Кого-то из олигархов убьют, кто– то покончит с собой сам. Что-то похожее случится и с менее состоятельными русскими.

Начавшийся при Горбачеве и закончившийся при Путине эксперимент показал, что единственная возможная модель для моей страны – это единый центр, всесильные силовые ведомства и послушное, дисциплинированное население. Такой страна была при царях. Такой же осталась при большевиках. Ничего не изменилось в ней и за последние двадцать лет. Те, кого это не устраивает, перебрались в иные края. Те, кто уехать не смог, как-то приспособились. Время от времени власть воспламеняется какой-нибудь новой идеей, и тогда кажется, что очень скоро правила игры наконец поменяются. Но на самом деле эту систему не изменить. Самые фундаментальные вещи в России вряд ли когда-нибудь станут иными.

Уж такая она – моя неторопливая, молчаливая и неулыбчивая Родина.