Перстни Легатов - Станислав Лабунский

По пути в бар, наконец, хоть одно знакомое лицо увидел. Сгреб меня Прапор, начал вертеть во все стороны.

- Пусти, - кричу, - зубромедведь, хабар помнешь и меня заодно!

- Знакомые речи, - говорит он, - хабар превыше всего. За ним хоть черту в зубы, хоть к «Монолиту» в гости. У наемников после тебя проблемы, Клинок. Команду на Дикую Территорию сформировать не могут. Никто не идет, даже за тройной тариф.

- Когда ты мне скажешь подобное про «Монолит», буду знать, что жизнь прожил не зря. Подумаешь, наемники, - отвечаю.

Понял он, что не рисуюсь, говорю, как думаю.

- Странные вы ребята в «Стали» подобрались. Здесь мало кто даже с бандитами рискнет связаться всерьез, все откупиться пытаются. А вы их мимоходом зачистили, потом за псов войны взялись, секту проредили снова. Пошли к нам в казарму. Посидим. Филин рад будет, - предлагает.

Парни они хорошие, но курят через одного, щенки мои там к утру позеленеют от никотина. А в гостинице при баре у меня отдельная комната и воды мне там пару ведер согреют без разговоров.

- Нет, - говорю, - спасибо, но я к Информатору в зал.

Прапор меня за локоть придерживает.

- Не всем твой штраф на вольных бродяг понравился. Могут неприятности возникнуть, - сообщает, вздыхая.

Ну, тут я и сам завелся слегка. Руку к груди прижал, каблуками щелкнул. Разберусь, мол. По любому.

Спускаюсь в подвальчик родной по знакомым ступенькам, ужин как раз в разгаре, мест свободных нет, Информатор, как сирота казанская, одинокая фигура в черной коже, у барной стойки в углу застыл со стаканом. Натюрморт карандашом, мать кисы кошка.

Зубы сжал, чтоб не завыть, клич атаки в горле бьется, иду между столов к своему приятелю. Под ноги смотрю, споткнуться не хватало. Одно хорошо, бармен все дела бросил, лично мне тарелку с мясной нарезкой и хлебом тащит. Демонстрирует уважение.

- Столик поставить некуда, горячее можно в вашу комнату подать, - сообщает.

Головой качаю.

- Не задержусь, спасибо. Дай пустую тарелку и банку сгущенки.

Принес через секунду. За кольцо дернул, банку вскрыл, перелил в миску и малышей из куртки вытащил. Они там в клубок сбились, на стойке рассыпались по одному. Маленькие комочки, мохнатые. Информатор одного ладонью накрыл, только хвост наружу торчит между пальцев. Два других сразу к молоку подобрались. Сунули мордочки через край, принюхались, и языки стремительно замелькали. Оставшийся в стороне от праздника жизни взвизгнул жалобно, выбрал палец самый тонкий, и тяпнул Информатора за мизинец. Не стой на пути у высоких чувств, а если ты встал, отойди. Ругнулся мастер в сердцах и посадил наглого пса прямо в миску. Тот лапы широко раскинул, все мое, и засунул нос в молоко по самые уши.

- Нарекаешься Счастливчиком, - говорю, - пусть тебе и дальше везет.

Прилепил ему микродатчик между ушей, тот сразу в шерсти запутался. А двум другим щенкам пристроил технику за левое и правое ухо, соответственно.

Чтоб не перепутать.

Чувствую, накал страстей в зале утих слегка, тихая картина умиротворение в сердца сталкерские внесла, но не во все. Ох, не во все. Пробирается к стойке бара из дальнего угла нечто бородатое и дурно пахнущее, непонятно, что больше воняет, голова немытая или носки, не знавшие мыла. Пыхтит, а лезет целенаправленно.

Достаю из кармана пачку долларов, делю наполовину примерно, бармену пододвигаю.

- Всему бару выпить за очередной успех клана «Сталь», - говорю. – И на улицу к кострам базовым вынеси, не все могут себе позволить сюда зайти.

Напомнил сталкерам, что не все они одинаковые. Кто с автоматом в погребке сидит, а кто с пистолетом незаряженным на свежем воздухе у костра ночует.

В это время бородач до нас добрался.

- Ты, - говорит, - что ли, Клинок?

- Кое-кто называет меня и так, - соглашаюсь.

- Ты не имеешь права штрафы на вольных сталкеров накладывать, - заявляет мне он.

- А мне кажется, что имею, - сообщаю я ему. – Какие проблемы приятель? Клан «Сталь» ведь не сборище негодяев беспринципных. Ваше мнение, любезный, для меня ничего не значит, вы уж извините. Но вы можете отставить в сторону стакан, выйти в ночь, и вернуться через некоторое время. Принесите мне короткую записку, в которой будет сказано, что я не прав. Любая подпись меня устроит. Мастер Кэп из «Свободы», Меченый из одиночек, Болотный Доктор, Белый Пес, сталкер Петров, Черный Сталкер, короче, почти любой уважаемый человек. И все, решен вопрос.

Все вокруг рты открыли от моей скромности, щеночки тем временем сгущенку съели, Счастливчика облизали и подкрались к тарелке с мясом. Я только три куска успел на хлеб положить, а все остальное они быстро приговорили.

- Что Нож делает? – бармен между делом спросил.

- Разведку ведет, - говорю небрежно.

Подсоединился к большому экрану и вывел на него ролик демонстрационный. Труба четвертого блока в тучи упирается, выстрел и с крыши винтовка падает. Умник ее приближает, разворачивает во весь экран, и все видят ствол импульсный.

- Примерно так. Наемников выбили, пора секту за нежные места потрогать. С их монополией на артефакты перемещения пора кончать. Вон их, на одной эстакаде шесть штук. У нас столько во всем мире пока что.

А денег приносит очень много. На мой счет миллион евро за сутки.

Народ в зале проникся серьезностью момента. Я решил это дело углубить.

- Парни, - говорю добродушно, - я понимаю – ужин, но вы бы штабной стол клана не занимали. Явится Скрип обратно, он ведь не только удачу приносит. Взглянет со зла косо, и будете до конца жизни кипятком обливаться. А тот же Нож Данцигер или Стилет по личику настучат, они люди нервные. Нет, вы ешьте спокойно, но на будущее запомните дружеский совет. Клан «Сталь» открыт для всех. У нас и Фунтик у Серого на Свалке начинал, и Ковбой, и Белый Пес. Мы все с Дядькой Семеном из вольных бродяг были.

Особенно я. Как первые сутки в живых остался, уму непостижимо. Стол, тем не менее, сразу как-то освободился, и мы с Информатором за него перебрались с нашей живностью.

- Почем щеночки? - бармен заинтересовался.

- В очередь запишись, года через три получишь. Это начальники таможенных постов в Киеве. Взяток не берут, ничего не боятся, наркотики чуют, нарушителей едят на месте. Потом контрразведку и отдел кадров полиции укомплектуем, за мировых судей возьмемся. Будет за речкой порядок.

В порядке культурного обмена сбросил им в местную сеть информацию. Копия личного дела Акеллы, список наград прилагается. Особенно им съемки в городской тюрьме понравились. Четверть посетителей знакомые места узнала. Сработал старый принцип – разделяй и властвуй. Стих шепот недовольный по углам, утихомирились.

Сижу, чай пью, о делах своих размышляю. Умник на меня не давит, но знаю, нужна ему вода живая из источника. По всему миру в больницах люди своего шанса ждут, а принести ее могу только я. Стая дикая псов чернобыльских перед блокпостом на Баре застрянет наглухо. Можно круг замкнуть, пройти через Дикую Территорию, Янтарь и с Агропрома на базу уйти. Щенков Овсову оставить, с Бронзой обняться страстно, и опять в Зону на вертолете. Набрать две канистры и этим же рейсом обратно. Ни на что не отвлекаясь. Спать мне Зона не дает ночами, проверено, за ночь как раз доберусь до нашего перехода. А там две секунды и здравствуй, родная казарма, душ и койка на пару часов. А остальное время в вертолете доберу. Решено.

Запеленал щенков в полотенца бумажные, сложил их в рюкзак поверх пакета с НЗ, сделал всем ручкой и пошел. Немного тепла в середине пути, немного огня меня может спасти, блеск и обман. Со смертью играю, смел и дерзок мой трюк. Пока меня здесь не было, еще один человек на «Ростоке» бесследно пропал. И с этой загадкой надо что-то делать. И самому не попасться. Правда, сегодня я иду во главе стаи псов.

Пролез в знакомую дырку в рваном железе и покинул гостеприимный Бар.

Здесь, на заводе и его станции, я тоже кое-что знал. Мог в темноте идти. Давно у меня не было таких легких переходов. Если бы не рокот на севере, можно было решить, что по обычному российскому захолустью иду. Грязь липкая, темнота, дорога разбитая, четверть века без ремонта, все как всегда. У нас на Смоленщине таких мест много. Да и в соседних областях не меньше. Здесь еще я был в плюсе, детектор аномалий, привязка к карте, фонарик мощный. Красота!

На востоке небо серым стало, когда передо мной колодец бетонный оказался. Спуск в наши подземелья. Здесь столько датчиков наставлено, что на любого чужака уже бы давно весь «Агропром» охотился, а я прошел тихо и незаметно, как тень. Забрался в вентиляционную камеру, отсюда переход пространственный на базу Департамента устроен, два шага делаешь, и выходишь за двести километров отсюда. Удобно. У нас два таких перехода. Аэродром – Агропром и аэродром – укрепрайон.

Иду я по базе к нашей казарме офицерской, думу думаю.

- Умник, - говорю, - как Овсов встанет, пригласи его ко мне, только вежливо. Мы по положению равны, а по званию он старше.