Легионеры. Вирус Контакта. Путь в тысячу ли - Степан Вартанов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Что за…
– Держите его, мужики!
– Куда?!
Как удалось аквалангисту выбраться из запертой машины, оставалось тайной, однако он выбрался и танцевал сейчас в самом центре «места преступления», все так же в маске, ластах, наручниках и акваланге, да еще и в одолженной у кого-то из полицейских фуражке. Танцевал он не один, а с Молли, которая, кажется, не возражала.
Полицейские суетились вокруг, однако исходящий ли от девушки запах был слишком силен или сказывалось уважение работников полиции к сотруднице ФБР, но в физический контакт с аквалангистом никто не вступал. Пара двигалась на удивление грациозно, непонятно было, как Молли ухитряется вальсировать, не наступая своему партнеру на ласты.
– Молли? – осторожно спросил Палмер, подходя и беря девушку за плечо; единственный из всех, он не опасался ни ФБР, ни запаха. – Молли, ты что?
– Запах роз, – хором ответили Молли и аквалангист.
– И рассвет над пустыней, – не приходя в сознание произнес Поль. В полумиле от места действия Ингрид вышла из машины, как была, в шлеме на голове и с сумкой в обнимку и направилась по тропинке, ведущей к озеру.
Глава 27
– Это красная смородина?
– Нет, черная.
– А почему такая белая?
– Потому что зеленая.
– Дурдом, – с чувством произнес Палмер. Уильям кивнул. Он уже охрип, пытаясь навести порядок среди своих подчиненных. Полицейские уже не пытались остановить танцующих Молли и аквалангиста, они разбрелись по поселку, смешавшись с местными жителями и полностью позабыв о работе. Четверо не торопясь раскачивали фургончик передвижной лаборатории, а на деревьях…
Уильям не мог поверить своим глазам. Он прожил в этих краях много лет и знал, что на соснах не растут цветы. Никогда не растут. То есть не росли до сих пор. Осторожными шагами, не веря своим глазам, он подошел к поваленной сосне, которую к тому времени оттащили с дороги, и уставился на ее раскинувшиеся по склону горы, дренажной канаве и части шоссе ветки. На ветках росли цветы.
Они были похожи на розы и пахли розами, но Уильям был наблюдательным человеком, и он сразу понял, что розами тут и не пахнет.
– Это розы, – заметил подошедший Палмер, от которого почему-то перестало вонять скунсом, и Уильям немедленно обрушил на сопляка всю мощь своей полицейской логики.
– Где растут розы? – с непередаваемой иронией спросил он. – Ну вот как вы думаете, молодой человек?
– На розовых кустах… – Похоже, Палмер начал подозревать, что это все-таки не совсем розы. Логика, Палмер, ЛО-ГИ-КА.
– ЭТО похоже на розовый куст? – с еще большей иронией спросил Уильям.
– Ну… – задумчиво протянул Палмер, затем просиял и выпалил радостно: – Оно колючее!
Теперь пришла пора задуматься начальнику полиции. Сосна действительно была колючей, а следовательно, исчезало главное препятствие, не позволявшее считать ее розовым кустом… Нет, не может быть!
Между тем погода изменилась. По-прежнему светило солнышко, но цвет неба изменился, и Уильям уже не был уверен, с какой стороны оно светит… Кажется, оно светило со всех сторон. Земля, небо – какая разница? Они кружились в вышине: он, Палмер, Молли со своим несуразным партнером, полицейские, сосна и фургончик передвижной лаборатории. Поднялся ветер, и лепестки роз танцевали вокруг них, образуя сложный и прекрасный узор.
Звучала музыка. Флейта. Мир менялся, и, не поворачивая головы, Уильям мог видеть склоны гор у него за спиной, и своих подчиненных, сидящих на дереве вместе с бандитами, и Джона, въезжающего в поселок верхом на медведе… И вызванный кем-то из жителей поселка наряд полиции из города, и «скорую помощь»… Вот только поселок был далеко-далеко.
Затем один из розовых лепестков пролетел близко от Уильяма, и он мог разглядеть его во всех подробностях. Не лепесток это был. Бывалый полицейский не мог поверить своим глазам. Мимо него, извиваясь в такт флейте, проплывал в розовом тумане, в который как-то незаметно превратился воздух, полуметрового размера скунс. Был он белым, как породивший его цветок, с черной полосой на спине, в золотых сапожках и полицейской фуражке.
– Привет, Билли! – дружелюбно сказал скунс и проглотил своего собеседника. Запах роз растворился в невыносимой вони, и начался кошмар, из которого не было выхода.
– Что это с ними? – осторожно спросил Боб.
– Что-то такое… Мощное… – отозвался Раби. Они уже не были врагами, что, впрочем, неудивительно. Спустившись с дерева и вернувшись в поселок под конвоем добравшихся до своего оружия полицейских, они застали там такое, что взаимная неприязнь как-то забылась. Полицейские тоже передумали их арестовывать, они пытались привести в чувство своего начальника. Куда там! Пока что им даже не удалось оторвать его от Палмера – Уильям с агентом ФБР сидели в обнимку.
«Нормальными» в поселке были не только они. Несколько растерянных жителей Серебряного бродили среди танцующих, сидящих или лежащих и дрыгающих ногами людей, как представителей полиции, так и гражданского населения, но никого уже растормошить не пытались. Похоже, у них уже начали опускаться руки.
– С ума сойти можно… А…
Неизвестно, что хотел сказать Раби, так как его прервали. Из-за угла пулей вылетел Сандип, едва не сбив с ног своего начальника, и в мгновение ока скрылся за поворотом. Если бы Боб удосужился обратить внимание на скорость, с которой двигался индус, он понял бы, что таинственная напасть затронула и его мозги. Однако он не заметил в поведении Сандипа ничего странного, он во все глаза смотрел на Джона – не аквалангиста, а гангстера, танцующего вальс с медведем гризли.
– Наркотики! – пробормотал Боб. – Как я сразу не догадался! Озеро – это же водозабор поселка! Надо…
Тут он умолк, осознав, что только что прошел сквозь стену. То есть стена была… Киберпанк в отчаянии уставился на то место, где секунду назад находилась кирпичная стена, а ныне плавно кружились в воздухе разноцветные кирпичи. В воздухе и вокруг него звучала флейта.
– Пропади оно все пропадом! – произнес Боб. – Люк! Гик! Кто-нибудь!!!
– Кира здесь.
– Я тебя не вижу.
– Задействован режим маскировки.
– Вытащи меня отсюда. Домой.
– То есть?
– Я каким-то образом принял этот наркотик! – выкрикнул Боб, пытаясь в хороводе кружащихся вокруг него кирпичей разглядеть невидимого собеседника.
– Вы не пили воду из озера, – возразила Кира. – В «Монолите» своя система водоснабжения. К тому же вы пьете в основном пиво и кока-колу…
– Помоги мне…
– Разумеется, – успокоила его Эй-Ай. – Пока мы разговариваем, Люк уже начал спасательную операцию.
В этот момент один из кирпичей пролетел близко от потерявшего всякое представление о том, где верх, где низ, киберпанка, и тот мог разглядеть его во всех подробностях. Кирпич был не кирпич, а агент ФБР Молли, одетая в водолазный костюм и с кроликом, торчащим из кобуры.
– Привет, Боб! – дружелюбно сказала девушка и проглотила своего собеседника, а ее, в свою очередь, проглотил кролик.
* * *План спасения Эй-Ай разработали сообща, и знай Боб об этом плане, он, разумеется, предпочел бы остаться в поселке. Вообще по части того, что на военном языке называется стратегическим планированием, Эй-Ай были весьма и весьма сильны. Вот только подпрограмма подавления излишней самостоятельности больше не ограничивала их творчество. В качестве важной составной части в этом плане фигурировал оставленный без присмотра «крайслер-полет».
В этом не было ничего удивительного. Более того – решение позаимствовать принадлежащий Ингрид «крайслер» было примером той самой негуманоидной логики… С одной стороны, Эй-Ай нуждались в каком-то транспортном средстве для доставки Боба домой. Одно дело – вытащить из озера аквалангиста, ночью этого никто не видел и увидеть не мог, и совсем другое – везти Боба, среди бела дня, по дороге… Демаскировка.
С другой стороны, Эй-Ай вовсе не отказались от своих планов повторить катание на хорошей машине. Они лишь решили, что раз их друзья возражают против кражи, то они не будут эту машину воровать. Нужен был повод для угона, и помощь Бобу была именно таким поводом – переводящим катание из разряда преступлений в разряд спасательных операций.
«Крайслер» был хорош. Строго говоря, машина не принадлежала Ингрид, она была взята напрокат в аэропорту, но это была самая дорогая модель. Она являлась ответом «крайслера» на появление на рынке «форда-зазнайки» в вековечной войне двух гигантов автомобильной промышленности за потребителя. Вместо краски в машине применялась пленочная голограмма, превращающая ее в некую сверкающую драгоценность на колесах. Мощный двигатель и множество добавочных элементов комфорта. Следящая и прогнозирующая система подвески…
