Возможности слов - Оксана Алексеева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Кирилл так и стоял перед ее столом, заправив руки в карманы, словно ждал еще чего-то. Не дождался, потому решил наконец-то объясниться вслух:
— Вставай, рыбеха! Поплывем к отцу… — он умолк, заметив вопросительное выражение ее лица, а потом просто схватил за руку, вынуждая подняться на ноги. — Пойдем, пойдем! Разделим славу. А если провалимся, то я все косяки на тебя смогу списать!
Выдернув ладонь, Ксюша кивнула. Раз Кирилл вбил в свою белобрысую головешку, что авторство непременно нужно разделить на двоих, то все равно не отстанет. И хоть ее вклад в это дело был гораздо меньше, но все же был. Она обходила стол, слушая дальше:
— А теперь, милочка безголосая, осторожно, спойлеры! Отец восхитится — даже если ему не очень понравится, все равно восхитится моим рвением. Тебе выпишет премию — только за то, что ты оказалась в истоках моей эволюции из обезьяны в человека. Лизавета сначала примется орать, как сумасшедшая, что лохи лезут в ее дела, но затем признает — в этом что-то есть. И так ей станет потом стыдно за все эпитеты, что даже обниматься полезет. Или волосы трепать. А отец заявит, что теперь меня можно нагружать по полной, а я зарыдаю: «Чёрт!». Потом позовут Вильдо…
Он словно сценарий заранее прочитал, потому что именно так все и происходило, даже некоторые формулировки были воспроизведены в точности. Когда в кабинете довольного Семена Ивановича показался наряженный в «дождливый день» Вильдо, Елизавета Николаевна как раз заканчивала трепать волосы героя дня. Директор же не мог скрыть радости:
— Ну что, сын, ты допустил самую большую ошибку в своей жизни — доказал, что на что-то способен! Сегодня же с Вадимом очертим круг твоих обязанностей, и только попробуй сказать, что не справишься!
— Чё-ё-ё-ёрт…
Вильдо тоже был в восторге и к каждой фотографии выдавал какой-то непереводимый на человеческую речь лозунг. Конечно, успокоившись, добавил, что изменит в этом макете некоторые снимки. Все снимки, если быть точным. Но сама идея ему пришлась по душе. Сказал, что и Ксюша в юбке под дичайшим названием «Непорочность» должна обязательно в этом буклете присутствовать.
Сама девушка и тяготилась, и гордилась таким неожиданным вниманием, явственно уловив, как Кирилл ловко повернул свой отчет так, что она чуть ли не идейным вдохновителем стала, а не только фотографии отбирала и копировала в программу. На очередное предложение Вильдо поработать моделью она снова замотала головой, но тут вмешался сам Семен Иванович, гаркнув:
— Так, все вон, работать! Лиза, возьми папку, обсудите там с рекламщиками. Вильдо, начинай искать материалы для дополнений и изменений. Кирилл, пойди, учуди уже что-нибудь, а то я начал переживать за тебя. Ксения, ко мне.
Она просто замерла на месте, обдуваемая ветерком от проносящихся мимо размытых скоростью фигур. Тогда Семен Иванович, тяжело опираясь на трость, сам приблизился к ней:
— Объяснишь, почему ты даже подумать об этом не хочешь?
Ксюша окончательно растерялась — ей казалось, что шеф ни за что не стал бы ее принуждать. Хоть он и выражался подчас грубо, но никогда не был груб в решениях или действиях.
— Понимаете, я не модель… Я не справлюсь…
Он перебил ее резко, словно уже успел устать от ее многословности:
— А как ты узнаешь, справишься или нет? Ксения, ты пришла работать в самое сердце моды, но думаешь, что можешь отсидеться в уголке? Попробуй — и тебе помогут. Но если не хочешь даже пробовать, то задай себе один вопрос: разве тут твое место? Тут, где все без исключения соревнуются в цвете перьев?
Ксюша начала краснеть — не от стыда, а от скрываемого раздражения. И оно придало ее голосу уверенности:
— То есть вы ставите мне ультиматум? Или я хотя бы пытаюсь поработать моделью, или поискать себе другое место, подальше от соревнований в цвете перьев?
Семен Иванович на резкость ее тона никак не отреагировал:
— Да, именно так. Лиза найдет и другую модель, так что процесс не встанет из-за твоего отказа. Но сам твой отказ многое мне скажет о тебе… как и тебе самой о себе. Мне лично вообще наплевать, кого там Вильдо в свою юбку вырядит, так что выбор за тобой. Вопрос не в том, чего хочу я, а в том, что ты собираешься делать со своей жизнью дальше.
Злость испарилась, когда Ксюша поняла мотивы шефа: он хотел выбить ее из зоны комфорта не для своих, а только для ее интересов. Вспомнился и Вадим. Он испытывает к ней симпатию, но вряд ли какую-то чисто человеческую гордость. Если сама она отважится на такой шаг, то возможно, и он станет уважать ее больше. Даже если ничего не выйдет — это лучше, чем даже не попытаться. Букет, который остался в ее кабинете, был лучшим из возможных поводов настроиться на бой:
— Хорошо. Но если можно, пусть моего лица не будет видно?
Директор рассмеялся, запрокинув голову, чем сильно напомнил своего сына.
— Нет, конечно! Ты или идешь на это, или нет, третьего не дано. Обойдемся без поблажек. И еще — сразу знай, что если фотосессия пройдет удачно, ты окажешься в рекламном буклете, возможно, на обложке или даже на городском баннере. Вот так-то, и никаких попятных! А если фотографии окажутся не слишком удачными, то не попадешь никуда — такое случается даже проверенными моделями, так что в этом нет особого стыда.
Ксюша не была уверена, что дала свое согласие. По крайней мере, этот момент она никак припомнить не могла, потому что все неожиданно закрутилась вокруг нее вихрем. Ее потащили сначала в дизайнерский отдел, где насильно переодели — и в этом месте своей биографии она была только рада амнезии, потом налетели девочки с кисточками и расческами, приведя ее в состояние полной внешней готовности. Знакомство с Димой — профессиональным фотографом — тоже не умерило ее волнения. Тот орал на всех, но как-то коротко, беззлобно. В итоге пришел к выводу, что лучше вообще лишних вышвырнуть из студии, а уж только потом начинать. При этом снимал
