Ритуал испытания - Дэйра Джой

Имя-дающие имеют право наказывать своих имя-носящих, если того пожелают. Хотя такая практика в целом не приветствовалась Слоем, предполагалось, что исключительное право женщины решать, что должно для ее имя-носящего и домочадцев. Когда мужчина скреплялся, любое имущество, которым он владел, все его вещи, и полное будущее благосостояние принадлежало его имя-дающей. Даже сыновья аристократки не имели право голоса относительно своих жизней и земель.

В конце концов, это был мир женщин.

Все же Грин совсем не собиралась начинать совместную жизнь с назначения наказания. Она хотела, чтобы он пришел к ней добровольно. Она знала, что сначала такого не случится, но готова была ждать. Конечный результат стоил того.

Но ее точка зрения не помешала ей заявить:

— Не желаешь освободить мою руку или я…

— Что? Ударите меня? — он обернулся, аквамариновый прищур обжег ее.

— Мне нравиться твоя страстность, Джорлан, она все больше соблазняет меня повернуть ее позднее в другое русло.

Он сжал рот.

— Если вы думаете, что это случится, подумайте лучше еще раз.

Грин встретила его взгляд прямо:

— Ты действительно считаешь, что я позволю этому скреплению разорваться? Может быть, в ликере хамиири, выпитом тобой, был псиласайб?

Он уставился в свой бокал, побледнев.

Грин закатила глаза.

— Не будь болваном! Мне не нужно гипнотизировать тебя, чтобы привести в свою постель, ты сам добровольно окажешься там вскоре. Более того, если прошлый опыт — показатель, то ты будешь наслаждаться ею.

— Нет.

Грин пожала плечами.

— Тогда это будет твой выбор, но так или иначе, — она пробежалась пальцами по его твердому бедру, ощущая, как тот час же сжимаются мышцы, — я считаю такой исход маловероятным.

Он шумно выдохнул, отказываясь отвечать.

— Не желаешь ли освободить мою руку? — тон Грин был резок и прям. Наказание было совершенно исключено, но и приятного было мало. Джорлану необходимо понять, что она полностью контролирует свой дом. — Я не буду тебя спрашивать снова.

Он взглянул на музыкантов.

— Ава… — Грин начала звать распорядительницу.

— Если я отпущу вас, — Джорлан запнулся, — вы согласитесь не вызывать прислужников? — Прислужники должны были сопроводить его в покои Грин и там подготовить для нее.

— Я не торгуюсь в своем собственном доме. У тебя есть две альтернативы, Джорлан. Ты можешь либо отпустить мою руку и посмотреть, что я сделаю, либо оставить все как и есть, и тогда ты непременно оценишь последствия… как и твоя бабушка.

Джорлан раздул ноздри. И отпустил ее ладонь. Грин внимательно заглянула в его глаза. Он испытывал ее. В глубине души она вздохнула, но была уверена, что это пойдет ему на пользу. Трудно. Если бы она хотела скромного имя-носящего, она бы предложила цену любому из молоденьких юношей. А она желала Джорлана. С манерами горячего пламенного дракона.

Он взглянул на нее, чтобы понять, что она предпримет в ответ на то, что он рассматривал, как соглашение между ними, когда он отпустил ее руку.

Не разрывая контакта их глаз, Грин подняла руку и трижды щелкнула пальцами, подзывая прислужников.

Тотчас же буйная толпа умолкла.

— Доставьте его в мои покои, — кратко приказала она.

Джорлан вздрогнул, как от удара. Это выражение отразилось в его глазах…

И Грин, умудренная миром и людьми, узнала этот взгляд.

Гости застучали бокалами по столу, приветствуя распоряжение непристойным добродушным одобрением, которое всегда сопровождает подобные неприличные утверждения.

В конце концов, гости знали, что означает приказ, и действие за ним непременно следующее. Имеющее отношение к ложу, по некоторым причинам, всегда горячо обсуждалось. Не имело значение, происходило ли это в данный момент, только задумывалось или уже закончилось. Тема была бесконечной мак-мок для Избранной Кварты.

Прислужники, трое из них, вышли вперед, чтобы сопроводить имя-носящего к его новому ложу.

Джорлан резко поднялся, опрокинув свое кресло. Даже не взглянув на нее, стремительно вылетел вместе с эскортом.

Грин понимающе посмотрела на него. Подала сигнал Мастерс.

Пожилая слуга немедленно засуетилась.

— Да, Лордин?

— Приставь к нему дополнительных стражей. Они должны стоять, охраняя как комнату снаружи, так и под окнами и дверьми. — Она проговорила в сторону. — У него вид Кли перед тем как дать деру.

Матерс захихикала.

— Так и есть. Сейчас же этим займусь!

Грин кивнула. Подняв кубок Джорлана к губам, она сделала большой глоток ликера хамиири.

Он собирался устроить ей трудную ночку, но к утреннему свету носящий вуаль будет выкрикивать ее имя в экстазе.

Наверху, привязанный руками и ногами к кровати Джорлан называл ее каждым именем, которое смог придумать — и ни одно из слов, которые он использовал, даже близко не относилось к восторженным. Так или иначе, прислужники взяли над ним верх. Он был разъярен, несмотря на то, большинство их были вежливы с ним.

Сначала он попытался быстро выскочить через балкон. Но вскоре обнаружил, что этот путь весьма хорошо охраняется. Они тотчас же поймали его.

Но не ранее, чем он уложил пятерых из них.

Тогда он попытался использовать вторую дверь, ведущую из ванной комнаты. И снова его опередили.

Грин.

Каким-то образом она почувствовала, что он собирается сделать. Сверхъестественная женщина! Тем не менее, он нанес значительные повреждения до того, как окончательно потерпел неудачу. Особенно одному, жилистому рыжему выскочке, который использовал любую возможность, чтобы ударить его.

Джорлан почти улыбнулся, при виде изумленного выражения лица выскочки, когда он мастерски опрокинул того прямо на задницу. Изумленное выражение сопровождалось воплем боли. Мужчина, как правило, не знали тайных приемов Гле Киан-тен.

К сожалению, они смогли накинуть на него простыню, затащить на кровать и привязать до того, как он смог освободиться. Постельные ремни оказались удивительно прочными.

Они и должны были быть такими.

Он снова раздул ноздри, когда понял, что прикован на совесть.

Маркель Тамрин сможет делать все, что захочет с ним, а он никак не сможет сопротивляться.

После того, как слуги связали Джорлана, выскочка приказал всем выйти. И принялся за свою месть. Он презрительно рассмеялся и грубо ударил Джорлана по лицу.

Беззащитный, Джорлан мог только напрячься под ударом, который, он знал, последует. Сила нанесения заставила его голову дернуться назад, но он не издал ни звука.