Гордость Злодеев (СИ) - Кат Зозо

      Но моя горничная, даже когда я злилась и выражала свои эмоции колкими замечаниями, лишь улыбалась и старалась утешить меня комплиментами, сладостями, а порой и игрушками. И если первые два варианта ещё были более-менее эффективны, то от последнего… я начинала злиться ещё сильнее.

      Однако Эджил и тут нашёл выход. Он дарил мне игрушки, вот только их цена была настолько высокой, что, благодаря одной кукле, я могла спокойно купить целый особняк. На них были одеты драгоценности, и даже вместо глаз сияли настоящие бриллианты… Отказаться от таких подарков я не могла. Люблю драгоценности и признаю это с самого начала. Но в дальнейшем, когда я разгуливала с одной из таких безумно дорогих кукол по коридорам, Эджил лишь улыбался и уж чрезмерно часто брал меня на руки. Особенно там, где было максимальное скопление народа.

      Со стороны всё выглядело так, словно он хвастается мной. Стремится показать всем, кто ему достался, и что он об этом совершенно не жалеет. Моменты, когда он прилюдно кормит меня из ложечки, гладит по голове или прижимает к себе, стали чем-то естественным. Вначале я сопротивлялась, так как мне было элементарно стыдно. Поэтому мужчине приходилось множество раз повторять, что это для видимости. И результаты его труда не за горами.

      В принципе… он был прав и в этом.

      Мы стремились получить реакцию.

      И мы её получили.

      — Может, хватит обращаться с ней, как с куклой? — зазвучал обозлённый мужской голос в тот самый момент, когда мы отдыхали в саду на скамейке под высоким деревом. — Диана — человек!

      Кричал Эрик. Я видела, что каждый раз, когда Эджил прикасался ко мне и проявлял внимание, сводный брат мрачнел на глазах и едва сохранял эмоции под контролем. Вернее, прятал их от окружающих. Мы же порой видели, как юноша стискивает ладони в кулаки, как дрожат его плечи, как он приподнимает верхнюю губу, словно скалится от ярости.

      Не человек — зверь.

      Но он ничего не мог сделать и приблизиться ко мне не решался. Но, похоже, всему есть предел. Эрик смотрел на Эджила без капли страха. Более того, в его светло-красных глазах отражалась уверенность. Если раньше он выглядел так, словно только-только пришёл в себя после длительного опьянения, то теперь его ум был чист. Но что тому причина не ясно.

      — Здравствуйте, герцог Хэлстейн, — как бы невзначай отозвался Эджил. — Не припоминаю, чтобы у меня с вами была назначена встреча или дополнительная лекция.

      — Не притворяйтесь глупцом! — злился Эрик, вокруг которого стало появляться лёгкое неоново-голубое свечение. — Вы прекрасно знаете, о чём я!

      — О! — приподнял удивлённо бровь. — И о чём же вы? Кажется, вы говорили о моей супруге, не так ли?

      — Именно! — нахмурился Эрик. — Я не знаю, что за мысли у вас в голове, но, как видите… моя сестра сейчас не в том состоянии, чтобы выполнять обязанности вашей супруги. Поэтому, раз сложились такие обстоятельства, девушку необходимо вернуть в семью для разрешения проблемы. То, что делаете вы… кроме как странным, никак не назовёшь. Прошу передать Диану мне. Далее я сам о ней позабочусь.

      — Даже так? — засмеялся Эджил тихим и бархатистым смехом, который, скорее, завораживал, нежели злил. Однако на Эрика всё же возымел эффект. — Молодой герцог Хэлстейн, ваши стремления весьма похвальны и благородны за одним исключением: так называемые «обстоятельства» — не что иное, как последствия неудавшегося убийства моей жены, причём с вашей стороны. Так как я могу передать свою супругу тому, кто пытался её убить?

      — Я не!.. — начал Эрик, мгновенно краснея от ярости, смущения и негодования.

      — К тому же, — продолжил Эджил, проигнорировав попытку брата пояснить ситуацию, — ваша семья лично прибегла к крови мёртвого дракона, чтобы затуманить разум леди Дианы, а после передать её на моё попечение. Вы должны это прекрасно осознавать, так как лично присутствовали на свадьбе. Хоть моя жена и продолжает носить фамилию своего отца, она больше не принадлежит вашей семье. Она герцогиня Воланд, прошу это учесть. И, даже если миледи не в состоянии выполнять свои обязанности жены, это также не ваша забота. К тому же, что вы подразумеваете под «обязанностями жены»? Прошу учесть, что консумация брака по закону у нас произойдёт только через год. Вас же… именно это интересовало, верно?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

      Эрик больше не мог сдерживать безудержный поток маны. Его светло-красные глаза изменили цвет, становясь ярко-голубыми. Теперь он действительно был очень похож на меня. Более того, его глаза, благодаря магии, сияли так соблазнительно… Словно драгоценные камни. И чем ярче блеск, тем более сильный поток энергии исходил из юноши. Слова Эджила задели его настолько, что он готов был убить его. Однако он всё же старался решить проблему словами.

      — Вы хоть осознаёте, о чём говорите? Она ребёнок! И через год им же и останется! — грозно произнёс Эрик. — Я требую, чтобы вы передали Диану мне!

      — Как я уже сказал, — мягко и равнодушно произнёс Эджил, никак не реагируя на ярость Эрика. Наоборот, он взял меня на руки и прижал к себе, словно куклу. Даже слегка коснулся губами моей щеки, смотря при этом на юношу перед ним. — Моя жена — это моя забота. Тем более, вы никогда и не были семьёй. Рекомендую вам остыть, молодой герцог Хэлстейн, иначе я буду расценивать этот инцидент, как нападение на учителя во время отдыха.

      Эрик не мог с этим смириться. Он выглядел так, словно не может найти себе места. Даже посмотрел на меня, ожидая поддержки, но я была равнодушна. Эрик, конечно, вёл себя не как марионетка Мэрит, но всё ещё не мог окончательно контролировать свои эмоции. Я думала, что наша беседа была последней, но он не мог так просто сдаться.

      Да, Эрик фон Хэлстейн — не тот, кто просто так сдаётся. Но переизбыток эмоций ему только мешает. Он дрожит, кусает губы, но сказать ничего не может. Осознаёт, что я проклята только по его вине. И злится парень сейчас именно на себя.

      Наблюдаю за происходящим… за их разговором и за реакцией Эрика и никак не могу понять: он осознаёт, что с ним вообще было? Понимает, что это вина Мэрит? Или он до сих пор любит её и не может обвинить девушку хоть в чём-то? Он пришёл в себя или нет?

      Трудно…

      — Наслаждайтесь свободным временем, молодой герцог Хэлстейн, — с усмешкой произнёс Эджил, поднимаясь на ноги и покидая вместе со мной на руках территорию сада. — Скоро начнётся лекция. Прошу не опаздывать.

      Эрик в саду остался один на один со своей злостью.

***

      Мне вновь снился сон, который вызывал сомнения.

      Спектакль продолжался, а я была его единственным зрителем.

      На этот раз история шла о самом сильном маге королевства или, как его ещё называют, Любимом Дитя Бога.

      После того, как Мэрит стала королевой, маг приходил к девушке снова, снова и снова. Однако время шло, и если вначале Мэрит с радостью и теплотой встречала юного мага, то в дальнейшем это стало практически невозможно. Девушка не молодела. Она становилась старше, а юноша под воздействием своей же безудержной магии почти не изменился и был всё так же молод и хорош собой.

      Да, маг мог в любой момент умереть, и если бы не церковь, то его уже давно ждал бы печальный конец. «Любимые Дети Бога» не доживают до зрелости и практически всегда умирают детьми. Невинными, словно ангелы.

      Маг приходил к Мэрит, чтобы избавиться от лишней маны, передать её той женщине, которую он любит. При этом он хотел повзрослеть и быть только её. Но если у мага была только Мэрит, то у Мэрит было предостаточно фаворитов и источников сильной магии. У неё был король. У неё были наложники, которые готовы поделиться не только магией, но и телом.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

      В теле Мэрит и так предостаточно магии. И если её смешать с потоком чужой энергии, то не каждый сосуд, а именно женское тело, сможет такое выдержать. Да, женщины универсальны и могут принять многое, но не всё.