Деграданс - Алексей Калугин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Вы считаете Виктора Шивцова настоящим художником?»
«Он не просто художник. Он – великий художник! Просто краски и кисти он заменил оружием».
«Великий художник? Охранник какого-то ведомства?»
«Эйнштейн тоже был всего лишь служащим незаметного патентного бюро».
«Но Эйнштейн не поднимал руку на человека».
«А разве Виктор Шивцов убивает?»
«Простите. Я не понимаю».
«Это плохо, что вы не понимаете. Виктор Шивцов не убивает. Он всего лишь работает доступными ему средствами с доступным ему материалом!»
«С вами не многие согласятся».
«А кому сейчас нужно чье-либо согласие? – Обаятельная улыбка. – Виктору Шивцову? Вряд ли. Мне? Да нисколько. Пришло время понять, что в руках гения даже смерть может стать методом. Художественным методом. Высоко художественным! Искусство, подлинное искусство, в который раз в истории человечества может взлететь на невероятную высоту. В самые высокие, в самые разреженные слои атмосферы. Туда, где сама пустота является произведением гения!»
«Я правильно вас понял? Смерть – как художественный метод?»
«Правильно, правильно. Успокойтесь. – Обаятельная улыбка. – Смерть всегда волновала человека. Смерть возбуждает, притягивает. Леонардо часто рисовал мертвое тело, Рембрандт всю жизнь интересовался анатомическим театром. Почему их деяния не вызывают у вас протеста? Господин фон Хагенс всего лишь показывает искусно препарированные человеческие тела – и в каждой стране его выставки сопровождаются скандалами. Не правда ли, странно? Почему никто не скандалит и не протестует при виде распятия, или пронзенного стрелами святого Себастьяна? Распятие – это, по сути, то же самое, художественно выполненное в камне, в дереве, в металле мертвое тело, к тому же, обезображенное пытками. А? Мало вам этого? Однако же вы не требуете запрета на изготовление и распространение распятий!»
Ведущий ошеломленно молчал.
«И раз уж речь зашла о чистоте искусства…»
Домский весело и лукаво уставился на ведущего:
«Вы разве не знаете о том, что Шивцов не требует ни денег, ни наркотиков, ни вертолета с деньгами, он ничего не требует, кроме встречи с Христом? Он просит об одном: Христос, приди к Фабиану! Снизойди, почувствуй нашу слабость. Единственным требованием, которое выдвинул Шивцов, остается это его желание – лично, с глазу на глаз, переговорить с Христом».
Домский странно взглянул на ведущего:
«Вот скажите, что обычно делает человек, желающий обратиться к Сыну Божьему?
«Как что? Готовится к молитве, очищается, приводится себя в особенное настроение, затем идет в храм».
«Вот видите! В храм! – закричал Домский. – Верующий человек отправляется в храм! Вы сами сказали! Мы поедем на дрезине смотреть принцессу в апельсине. Верующий человек не запирается в туалете, он не зовет Сына Божьего в харчевню раздавить шкалик водки, он не торопится в бордель, нет, он идет в храм! Так и Виктор Шивцов выбрал для себя храм. Единственно доступный ему – храм искусства! Доходит до вас?»
«А вы знаете, что Виктор Шивцов принимал участие в боевых действиях на Северном Кавказе?»
«Меня это не интересует».
«А вы знаете, что Виктор Шивцов был тяжело контужен?»
«И это для меня не имеет никакого значения».
«А вы знаете, что после тяжелой контузии Виктор Шивцов был напрочь списан из армии? А, подлечившись, он не один раз обращался в военно-медицинскую комиссию, жалуясь на мучительные головные боли? И до сих пор не получил инвалидности той категории, которая соответствовала бы его ранению?»
«Не знаю и знать не хочу. Все это не имеет к искусству никакого отношения. К тому же, как вы могли убедиться, Виктор Шивцов и сейчас требует не жалких льгот, а встречи с Христом!»
«А вдруг он заманивает его?»
Домский улыбнулся. Потом подмигнул ведущему:
«Хочет взять в заложники самого Христа? Согласитесь, не банальное желание».
И вдруг стер улыбку с лица, строго уставился с экрана на предполагаемых телезрителей:
«Наш ведущий, кажется, намекает на то, что Виктор Шивцов человек не совсем нормальный?»
«Нет, нет, – запротестовал ведущий. – Я такого не говорил!»
«Но намекали… – Домский резко подался вперед. – Я вам так скажу. Виктор Шивцов вовсе не сумасшедший. А если сумасшедший, то не больше, чем вы или я. И знаете, почему? – Он еще сильнее подался вперед и подмигнул: – Да потому, что психически нормальный человек не смог бы выжить в том безумном мире, который нас окружает. Мы все сумасшедшие. Только не всякому достает ума понять это. Считанные единицы приходят к правильным выводам. Так что, отбросьте предвзятость. Пошевелите мозгами! Что делает в художественной галерее Виктор Шивцов? Да выворачивает наизнанку привычную нам действительность! Как нашкодивших кошек, тычет нас носами в грязную, вонючую изнанку, которую мы не замечаем или не хотим замечать. Скучно, попуасы! Вы думайте, думайте! Что означает само это требование Виктора Шивцова организовать ему встречу с Христом? Должны же вы отдавать отчет в том, что Виктор Шивцов не настолько глуп, чтобы верить в подобное физически, и он не настолько прост, чтобы подать свои слова как иронию. Так что, при чем тут захват заложников? Забудьте! Речь не о том. Виктор Шивцов помогает нам понять то, что Христос тоже самообман. Хватит связывать себе руки! С именем Христа можно умирать… Но можно и убивать! Теперь в этом нет тайны. Видите эти инсталляции, выполненные Виктором Шивцовым?»
На экране:
…наклонившаяся мумия с бледными выпущенными кишками…
…у ног мумии покосившееся безвольное тело убитого…
…безумные глаза Ксюши…
«Вы назвали это инсталляцией?»
«Неужели мы впустую говорим с вами?»
«Ну ладно… – ведущий покачал головой. – Если даже так… Допустим на секунду, что это так… Но в таком случае… Что может символизировать подобная инсталляция? Может быть… смерть?»
«Ну, в какой-то степени. Но даже не в большой. Пока даже не очень тепло. Вы думайте, думайте, – строго потребовал Домский. – Искусство Виктора Шивцова очень открыто, все выполнено замечательным художником с высокой степенью доверительности! Вот же прямо перед вами три существа, уже почти и не принадлежащих нашему миру. Я не знаю, что именно имел в виду господин фон Хагенс, создавая свои странные композиции, но я чувствую, я вижу ту священную каплю, которую русский трэш-реалист Виктор Шивцов добавил в уже созданное немцем, сразу превратив бессмысленные бездуховные мумии в некую Святую Троицу. Смотрите! Смотрите! Эти кишки, как пуповина… Смотрите, как безучастны немецкие мумии к еще теплому телу, только что выброшенному из мира живых…»
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
