Земля лишних. За други своя - Андрей Круз

— Тогда — удачи, — протянул я ему руку. — Я тоже скоро улечу.

Знал бы он, что здесь будет до того, как я покину остров…

— Удачи и вам, — пожал мою руку Смит. — Вряд ли уже увидимся здесь. Может быть, судьба сведёт позже.

Вдруг он спохватился:

— Да, что с этими?.. Я даже не спросил… — Он неопределённо кивнул куда-то за окно, но я его понял.

— Оба умерли, Бернстайн — в муках, — ответил я.

— Официальная версия? — уточнил Смит. — Будет какая-нибудь?

— Маллиган не выдержал происходящего — и после бегства начальника передал в Отдел записи развлечений Бернстайна, вызвав для этого Екатерину Ковалёву, — начал я излагать версию. — После этого он ворвался в комнату, где тот мучил женщин, пустотелыми пулями сорок пятого калибра отстрелил тому гениталии, прострелил колени и дважды выстрелил в живот. Дождался, когда Бернстайн умрёт, после чего вышиб свои мозги на стенку.

Смит помолчал, затем сказал:

— Видите, что бывает, когда даже у таких мерзавцев просыпается совесть? Как бы то ни было, но пока их никто не обнаружил.

— Начнут искать предателя Родмана — и сразу найдут, — уверенно заявил я. — Или просмотрят плёнку в Отделе и кинутся туда. Ковалёва её уже доставила на место.

— Возможно, — кивнул он. — А что с девушками?

— Мы не успели, — вздохнул я. — Я думал, что если Бернстайн здесь проводит по несколько дней, то не убивает их сразу. А рисковать, напав до отъезда Родмана, мы не могли. А он их в первый же день замучил.

— Что он с ними сделал?

— Я не знаю, — мотнул я головой. — Я видел только одно тело, и лишь частично. Больше смотреть не смог. Вам в Отдел попали видеозаписи этого. Если вам хочется знать…

— Не хочется, — сказал Смит, затем продолжил: — Когда-то давно, когда я работал в Мексике, на нас работала одна девушка из полиции Тихуаны. Её внедрили осведомителем, как любовницу одного из боссов. Она попалась. После этого я совсем не хочу знать, что может сделать с женщиной моральный инвалид.

— Понятно. Хорошо, тогда давайте попрощаемся. — я протянул ему руку. — Приятно было иметь с вами дело. Думаю, что после сезона дождей я найду вас в Кадизе.

— И вам удачи. Увидимся в Кадизе.

Смит уехал, а я объявил общее собрание. У нас ещё и на вечер были дела, которыми мы собирались заняться после наступления темноты. А для начала — «прогон» по боевому расписанию на завтра, действиям групп, обязанностям каждого и так далее. Ошибок быть не должно: слишком велика ставка.

Сначала на ковре в гостиной мы разложили всё оружие и оснащение, которое привезли. Что мы имеем? Мы имеем полноценную снайперскую пару, на вооружении которой две винтовки: «армалайт» и ВССК «выхлоп». Ещё одна винтовка, СВД-С из трофейных, у Карлоса. У всех, кроме меня, Бониты, Маноло и Дмитрия, имеются «сто третьи» с подствольниками, с парой боекомплектов бронебойных патронов на каждый. У Дмитрия ПКМ, Маноло при нём за наводчика и носильщика боекомплекта. Восемь РПО «шмель» в четырёх парных вьюках. Великая сила. Два гранатомёта — РПГ-7 и «вампир» с относительно приличным боезапасом. Десять мин МОН-50, восемь прыгающих ОЗМ-72. Ручные гранаты в относительно приличном количестве. Две радиостанции «Северок-К». Оружия и боеприпасов больше, чем людей, со всем этим на спине не побегаешь, но этого и не требуется. Есть машины, в которых всё это можно перевозить, есть люди, за которыми эти стволы закреплены и которые знают, когда каким воспользоваться.

Закончив с осмотром оружия и снаряжения, я сказал:

— Всё, разбираем барахло для схронов. Уже темнеет, можем выезжать. Раулито, готов?

— Готов, — встал наш подрывник.

— Приступаем, — скомандовал я. — Никто ничего не забыл? Дальше будет поздно вопросы задавать.

Вопросов не было. Не знаю, хорошо это или плохо. Сейчас три группы разъезжались в разные стороны. Мы с Раулито вдвоём сначала ехали на «служебную» территорию на орденском «сто десятом». Боните позавчера всё же удалось обнаружить магистральный телефонный кабель, ведущий от узла связи на ту сторону. Его следовало обложить пластитом и установить радиовзрыватель. Затем наш путь лежал почти к самому аэродрому, где нам следовало повторить ту же процедуру как с телефонным кабелем, так и мачтой линии электропередачи. Разумеется, на аэродроме есть и резервные генераторы, но, если обрыв связи и подачи электричества произойдут одновременно, это внесёт дополнительную неразбериху, которая нам будет на руку. А радиосвязи там тоже достанется к тому времени.

Затем нам надо было возвращаться домой и начинать подчищать следы и улики, ожидая остальных. Это тоже задача не из последних. Не хотелось бы бездумно светить тот путь, каким мы вошли на остров, да и вообще «раскрывать инкогнито».

У остальных тоже были свои задачи. Вторая группа — под командованием Бониты и в составе Маноло и Карлоса — выдвигалась на первый боевой рубеж, напротив КПП и поста РЛС. Запрятав машину поодаль, они, пользуясь темнотой, должны были в пешем порядке выйти к рубежу и затащить туда шесть «шмелей», разделив их и замаскировав на вершине хребта до утра. Три «шмеля» упрятывались напротив кунгов РЛС, ещё три — напротив КПП. Там же припрятывался РПГ-29 со всем боезапасом в нескольких переносных вьюках. Это давало возможность отстрелять, сколько нужно, в этом месте, а остальные прихватить с собой, потому что предсказать интенсивность и продолжительность боя на этом рубеже не взялся бы никто. Оборудовав схроны, эта группа бесхитростно возвращалась домой.

Третья группа, в составе Дмитрия и Луиса, имела задачу произвести минирование позиции на втором огневом рубеже. Для этого у них были с собой восемь МОН-50 и столько же ОЗМ-72. В качестве позиции мы выбрали ту, о которой я думал первоначально: теснина с не самым лучшим сектором огня для нас, но которая мешала любому манёвру противника. Все мины должны были приводиться в действие с помощью подрывных машинок-электродетонаторов, поэтому Дмитрий с Луисом тащили изрядную катушку зелёного электрического провода. На радиоволны решили всё же не надеяться, поэтому повозиться им придётся, и неслабо. Только дёрн, чтобы провод проложить, придётся прорезать метров на двести.

Схему минирования мы отрабатывали совместно, рассчитывая так, чтобы поражающие элементы «монок» могли бить по противнику со всех направлений и под разными углами к горизонтали. Кроме того, на кюветы и обочины в этом месте у нас должны были уйти все ОЗМ-72. Специально биться за рост потерь противника мы не хотели: нам бы их задержать, а если без потерь, то вообще идеально. Но так не получится, к сожалению. Помимо ОЗМ там ещё ставились гранаты на растяжку, с укороченными замедлителями. Если от обычной растяжки тренированный боец может уклониться, услышав срабатывание запала, то от такой — очень сомнительно.