Дорога соблазнов - Татьяна Герцик
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Зачем ты везешь меня к матери?
– Не насиловать, не волнуйся.
– Ты опять за свое! Если ты думаешь, что твои тупые шуточки мне приятны, то ошибаешься!
Борис с серьезным видом извился:
– Прости. Не могу удержаться. Ты так забавно злишься.
Ася захлебнулась от негодования.
– Забавно?
– Ну да. А к матери я тебя везу по ее просьбе. Она давно хочет с тобой поговорить, как она выражается, в неформальной обстановке. Там, кстати, и мой дед с бабкой будет. Увидишь, в какой среде я воспитывался.
– Мне это совершенно неинтересно! Высади меня немедленно!
Борис свернул к чугунной ограде и жизнерадостно ответил:
– Поздно, мы уже приехали.
Ворота бесшумно отворились, машина въехала на просторную асфальтированную площадку перед гаражом. Борис открыл дверцу пассажира, и Ася выскочила из машины. Бросилась обратно к воротам, и подскочила к ним как раз в тот момент, когда они плотно закрылись перед ее носом.
Она в негодовании топнула ногой.
– Что это такое? Я вовсе не хочу знакомиться с твоими родственниками!
Борис твердо взял ее под руку.
– А придется. И, вообще, успокойся, пожалуйста. Или ты хочешь, чтобы тебя прибежала упрашивать моя мать? – он не сомневался, что этого Ася ни в коей мере не захочет.
Он не ошибся. Фыркнув, она пошла рядом с ним по вымощенной узорной плиткой дорожке, сплошь обсаженной разноцветными маргаритками. Ася смягчилась, ей тоже нравились эти милые неприхотливые цветы. Через пару минут они вышли к уже знакомой Асе большой кирпичной даче.
На веранде сидели сама Сгущенка, ее молодой муж, и немолодая представительная пара – старик в светлом костюме, с цепким взглядом выцветших глаз, и молодящаяся дама в сером льняном платье, с высокой прической из голубоватых, как у кукольной Мальвины, волос.
Услышав шаги, они повернули головы в сторону дорожки. Асе показалось, что при виде ее наряда у почтенной дамы неодобрительно округлились глаза.
Сгущенка вскочила и принялась суетливо бегать вокруг них.
– Ах, как я рада, Асенька, что вы откликнулись на мое приглашение и приехали!
Ася зло посмотрела на Бориса. Тот с невинным видом стоял возле деда и ответил ей широкой насмешливой улыбкой.
– Знаешь, мама, боюсь, что приезд сюда для Василисы стал сюрпризом. Дело в том, что я не был уверен в ее согласии и привез ее сюда без него. Но, тем не менее, твое поручение, как видишь, выполнено.
Светлана Ивановна всплеснула руками.
– Разве так можно, Боря! – И виновато призналась Асе: – Знаете, Асенька, я так давно прошу сына привезти вас к нам, просто поблагодарить за то, что вы для нас сделали, ну и повиниться за тот ущерб, что мы вам нанесли.
В разговор вступил старик, произнеся хорошо поставленным голосом:
– Рад познакомиться с вами, Василиса! Много о вас слышал.
Ася не удержалась от сарказма:
– Думаю, не слишком хорошее.
Старик спокойно согласился:
– Да. В первом случае я был уверен, что вы на редкость беспардонная девица. В изложении моей дочери вы выглядели именно так.
Сгущенка возмущенно заклохтала:
– Папа, кто старое помянет, тому глаз вон! Я же уже признала, что была глубоко не права! К тому же начала все вовсе не я, а Борис!
Борис чопорно заявил:
– Я присоединяюсь к предыдущему оратору! Вернее, к приведенной им пословице.
Старик величественно осадил внука:
– Не фарисействуй, будь любезен!
Ася фыркнула.
– А вы можете объяснить ему значение этого слова? А то когда я ему сказала тоже самое, он попросил его объяснить.
Старик вперил проницательный взгляд в лицо внука и констатировал:
– Понятно. Вот это и называется подзаборным воспитанием. Но не говори, что это я тебя так воспитал, потому что я этого не делал. – Повернувшись к Асе, предложил: – Поскольку никто нас знакомить не собирается, давайте познакомимся сами. Я Иван Ярославович, дед этого обалдуя.
При этих словах Борис скривился, но возражать не посмел. Ася поняла, кто в этой семье главный.
– А это моя жена, Анастасия Петровна, как вы понимает, бабушка Бориса. Возможно, он упоминал, что воспитали его мы?
Ася почувствовала какой-то подвох, но не могла понять, какой. Неохотно признала:
– Да, как-то раз упоминал.
Иван Ярославович с изучающим прищуром посмотрел на внука.
Светлана Ивановна, чувствующая себя явно не в своей тарелке, поспешно предложила:
– Давайте пройдем в столовую, попьем чаю. Пироги давно готовы, можно садиться за стол.
У Василисы резко упало настроение. Снова проверка! Опять она будет путаться в приборах, и опять на нее будут косо смотреть. Жаль, что ей нельзя, как в фильме «Москва слезам не верит», отговориться несуществующей аллергией. Наверняка за столом будет не одна только рыба. А аллергии на всю еду не бывает.
Но виду не подала и вслед за всеми прошла в дом. Светлана Ивановна, забежав вперед, предложила:
– Асенька, вы, наверное, хотите руки вымыть перед едой?
Ася со смехом согласилась:
– Да, конечно. Есть грязными руками негигиенично. – И лукаво поддела Бориса: – Что такое гигиена, ты знаешь, или объяснить?
Не дожидаясь ответа, ушла вслед за хозяйкой, показывающей ей дорогу в ванную комнату.
Ванная комната впечатляла. Это в самом деле была комната, с большим окном, по размерам не уступающая комнате Аси в квартире брата, а, возможно, и превосходившая ее. Золотистая кафельная плитка и наливной пол с переливающимися ракушками Асю просто восхитили. Она с сожалением посмотрела на джакузи, расположенную посредине комнаты. Как бы ей хотелось понежиться под упругими струями воды! Как жаль, что это невозможно. Вряд ли ее поймут, если она ни с того, ни с сего уляжется в эту роскошную ванну.
Вымыв руки, вернулась в столовую. Все уже сидели на своих местах и ждали ее. Свободный стул был только один, слева от Бориса. Асе это не понравилось, это подразумевало, будто они пара. Но она молча села рядом с ним.
Светлана Ивановна принялась хлопотливо раскладывать по тарелкам куски пирога.
– Асенька, вы какой пирог больше любите? Рыбный, капустный, мясной, а, может, из курицы с грибами?
Ася растерялась. Выручил ее Борис.
– Мама, ты положи всего по чуть-чуть. Ася попробует и определится. Хотя в твоем исполнении любой пирог – вершина кулинарного искусства.
Светлана Ивановна расцвела от похвалы, но отец безжалостно ее приземлил.
– Да, кулинарка она об бога. Правда, больше никаких других талантов господь не дал. Мозгов тоже.
Светлана Ивановна тут же сникла. Ася немедленно пришла ей на помощь.
– А разве кулинарный талант не такой же значимый, как другие? Я думаю, вкусно готовить сложнейшее дело. Нужно уйму тонкостей знать, в этом деле столько нюансов. Вот я, к сожалению, готовить вообще не умею. Что не сделаю, все малосъедобное. Меня братья вообще к готовке не допускают.
Борис заметил, не то успокаивающе, не то провоцирующее.
– У тебя просто практики нет. Вот появится, и научишься.
Ася принужденно рассмеялась.
– Да я и учиться-то не хочу. Не мое это дело. Слишком сложно.
Иван Ярославович покосился на нее, но промолчал.
Светлана Ивановна с благодарной улыбкой протянула гостье тарелку. Сказав «спасибо», Ася посмотрела вокруг. Хотя рядом с тарелками лежала уйма вилок и ложек, пироги все ели по-домашнему, руками. Она тоже взяла небольшой кусочек и осторожно положила в рот. Пирог, оказавшийся рыбным, тут же растаял во рту.
– Какая вкуснота! Никогда таких не пробовала. У меня мама печет неплохие пироги, но до вас ей далеко. Вы и в самом деле настоящий талант, Светлана Ивановна!
Это прозвучало искренне, и Иван Ярославович с усмешкой посмотрел на дочь.
– Похоже, я недооценивал твои кулинарные таланты. Прошу прощения. Но все-таки мне было бы гораздо приятнее, если бы ты свою талантливость проявляла не столь камерно.
Светлана Ивановна со вздохом ответила:
– Каждому свое.
Все замолчали, с удовольствием поглощая пироги. Ася съела все четыре кусочка. Борис спросил у нее:
