Отчаянная Джеми - Джоанна Мэйтленд

Джеми похолодела. Размышляя о своем браке с Ричардом, она как-то совершенно упустила из виду эту его сторону. Однако молчать дальше было нельзя.

– А у него... имелся кто-то на примете? – спросила она.

Леди Хардинг ответила не сразу. Казалось, она подыскивает нужные слова. Наконец она заговорила:

– Я уверена, что это была не любовь, а только чувство долга.

Если леди Хардинг думала, что этих общих слов Джеми будет достаточно, то она ошибалась. Невестка продолжала в упор смотреть на нее, ожидая чего-нибудь более конкретного, например имени.

– Мне кажется, он собирался сделать предложение Эмме Фицуильям, – сказала, немного помедлив, леди Хардинг и смущенно добавила: – Земли ее отца граничат с нашими.

Джеми почувствовала, что задыхается. Великий Боже, что же она наделала! У Ричарда была невеста, и он отказался от нее... наверняка пожертвовал своими чувствами... ради восстановления доброго имени Джеми. Нечего и надеяться, что после такой опрометчивости с ее стороны можно построить настоящую семью. А ведь интуиция подсказывала ей, что ни в коем случае нельзя соглашаться. Что же теперь делать?

Джеми смотрела на леди Хардинг, которая продолжала что-то говорить, но не понимала ни слова, тщетно пытаясь побороть душевное смятение.

– ... как только все будет готово. Вас это устраивает, дорогая?

Джеми растянула губы в улыбке.

– Вполне, мэм, как вам будет угодно, – пробормотала она. Господи, что ее устраивает, интересно? Нет, надо уйти и как следует все обдумать.

Однако леди Хардинг и не собиралась расставаться с ней.

– Чудесно, – сказала она, и в ее спокойном голосе не чувствовалось ни малейшего следа прежнего волнения. – А сейчас дерните шнур, дорогая, мы с вами попьем чаю.

Принесли чай. Свекровь принялась, как бы между прочим, расспрашивать Джеми то об одном, то о другом, и та, сама того не замечая, стала успокаиваться. Не прошло и часа, как Джеми рассказала почти все о своей жизни в Кэлдервуде и о побеге.

Леди Хардинг посмотрела на нее с восхищением и даже как будто с завистью.

– Вы очень смелая, дорогая моя. А Ричарду вы все это рассказали?

– Не все, – призналась Джеми. На самом деле она не рассказывала мужу почти ни о чем. Да и когда было разговаривать?

– Надо сказать. Или, если хотите, я могу это сделать.

Джеми помотала головой.

– Не надо, я сама при случае все расскажу. – (Свекровь понимающе улыбнулась.) – А не могли бы вы, поведать мне историю вашей семьи? – попросила Джеми, круто меняя тему разговора. – Ричард говорил, если я попрошу, вы расскажете.

– Странно, – протянула леди Хардинг. – Уж не хотите ли вы сказать, что он не предупредил вас насчет моих глупых суеверий? – Заметив недоумение в глазах Джеми, она продолжала: – Вижу, не говорил. Удивительно! Ладно, я расскажу, а вы судите сами.

Она отпила чаю и поставила чашку па стол.

– Ну вот. Хардинги служили королям Англии на протяжении нескольких веков, кажется еще со времен Вильгельма Завоевателя. – Графиня усмехнулась. – И при этом всегда оказывались на стороне победителя, что, как вы сами понимаете, свидетельствует о недюжинном везении, особенно во время Войны Алой и Белой розы.

Джеми зачарованно кивнула. В Кэлдервуде она прочитала от корки до корки все книги по истории, которые удалось достать, и знала, что в тот период почти каждый род раньше или позже оставался в проигрыше.

– Мне нравится считать, что благоденствие рода объясняется существовавшим в нем обычаем: старший сын обязан жениться только по любви. Это длилось веками, даже нельзя точно сказать, когда возникла традиция. Единственное, что нам известно: как только кто-то нарушал обычай, на его голову обрушивалось проклятие... А еще существует бриллиант Хардингов. Им был награжден майор Ричард Хардинг за услуги, оказанные индийскому принцу. Бриллиант приносит удачу, но не отменяет проклятия.

Джеми молча кивала, слушая свекровь, и на душе у нее становилось все тяжелее. Может быть, затаенная грусть, которая слышится всякий раз в голосе леди Хардинг, когда речь заходит об их с Ричардом женитьбе, объясняется этим? Что же ожидает Ричарда, какая беда обрушится на него за то, что женился без любви? И что будет с ней, согласившейся на этот брак?

Глава пятнадцатая

Джеми решила дождаться мужа, как бы поздно он ни приехал. Ей не терпелось узнать, добился ли он каких-то результатов в расследовании. Но сидеть просто так, ничего не делая, она не могла, потому что тут же наваливались тяжелые мысли об Эмме Фицуильям и проклятии Хардингов. И она отправилась в библиотеку, где, к радости своей, обнаружила книги, которым был заказан путь в Кэлдервуд-холл, поскольку они считались легкомысленными.

Она сама не заметила, как, забыв обо всем, погрузилась с головой в чтение романа Джейн Остин «Разум и чувствительность», и очнулась, лишь когда раздался негромкий стук в дверь их с Ричардом гостиной. Решив, что это дворецкий пришел пригласить ее вниз, встретить мужа, Джеми поднялась, оправила платье и нацепила на лицо любезную улыбку.

Дверь открылась, и на пороге показался не дворецкий, а Ричард, уставший с дороги.

– Дигби сказал, ты не спишь и ждешь меня. Но уже очень поздно, надо было лечь.

Ричард слабо улыбнулся, глядя на Джеми, и поймал себя на мысли, что ей очень идет черный цвет. Ему вдруг захотелось обнять ее и прижать к себе. Он с трудом удержался. Кто знает, сможет ли он потом остановиться...

Они присели на диван, стараясь не касаться друг друга. Ричарду показалось, что жена ничуть не рада его появлению. Мысль о том, что присутствие мужа тяготит ее, была неприятна, хотя он не совсем понимал, почему это его так задевает.

Он взял ее руки, поднес к губам и легко поцеловал ладонь, потом вторую, глядя ей в глаза и видя в них одну только озабоченность.

– Тебе не о чем тревожиться, Джеми, – успокаивающим тоном сказал Ричард. – Ты же моя жена, не забыла?

Джеми отвела глаза в сторону. Его слова были для нее как нож в сердце. Какая она ему жена? Одна видимость. Безотчетно она отдернула руки и сложила их на коленях.

Этот жест, показывавший, что Джеми коробит от одного только упоминания о том, что она его жена, заставил Ричарда сжать зубы. Усиливало удар то, что он напомнил об этом, желая как-то поддержать ее. А ему-то казалось, что они потихоньку сближаются. Ничего подобного. Даже руку поцеловать и то нельзя, время не пришло.

Проглотив огорчение, Ричард улыбнулся.

– Надо сказать, я сегодня, как ни старался, мало чего достиг. Нашего гостя поместили в тюрьму, но даже и там ничего не удалось у него выведать. Честно говоря, я думаю, он сообщил все, что знал. Поиски Калеба тоже ни к чему не привели. – Ричард поморщился. – Вот и весь мой отчет. Полное поражение. Так что, если у тебя есть какие-то мысли насчет того, что нам делать дальше, давай говори, потому что я совершенно иссяк.