Братья и сестры по оружию. Связные из будущего (сборник) - Юрий Валин

— Настоящих мужчин тоже приятно встретить. В самом хорошем смысле, — заверила Катрин. — Насчет харчей не благодарите. Сама знаю: когда в животе урчит, стреляется как-то нервно. Вы уж там побеспокойтесь, чтобы нам на голову поменьше всякой дряни сыпалось.

— Эх, был бы дивизион в полном составе, мы б их, как ворон, валили! Наглые, гады. Но мы им еще покажем, главное — снаряды теперь есть…

Зенитчики пригласили Катрин заходить к ним и вежливо откланялись.

Улыбаясь, девушка закинула на плечо винтовку, подняла посуду, оставленную увлекающимся Любимовым, и направилась на поиски воды.

Роща изменилась. Поредела, частично вырубленная, частично раздавленная гусеницами тягача и колесами машин. Кроме стрелковых ячеек и щелей, появились неглубокие траншеи. Уже оборудованы основные и запасные позиции тяжелых орудий. Катрин прошла мимо тщательно уложенных и замаскированных ящиков с боеприпасами. Сосновые ветви прикрывали не только технику, но и окопы. Виднелись даже маскировочные сети. Красноармейцев тоже стало значительно больше. Теперь позиции сводного отряда продолжались и по другую сторону шоссе. Огороды и дворовые постройки хутора порядком пострадали. У КП[27], оборудованного возле поваленной сосны, мелькали офицерские фуражки. Но командовал по-прежнему капитан Рац. Катрин подальше обошла командный пункт, углубилась в рощу. На артиллерийских позициях распоряжался лейтенант из Серпухова. Слушая уверенный голос, Катрин поняла, что ничего не знает об этой войне. Вернее, не знает ее сути. Движение корпусов, дивизий и целых армий она видела на бумаге. Но как действует вот такое почти трехтонное чудище со 122-мм жерлом? Репера[28], поправки на смещение, веер, КНП, ПНП[29]… Катрин стало тоскливо. Очень сложно. Убивать людей можно гораздо проще. И не с таким размахом.

Машины, снова машины. Чудовищно вонючий и облезлый гражданский бензовоз. Вот и водовозка. Тоже гражданская, наверное, мобилизованная с какого-нибудь заводика. На подножке сидел хмурый мужик в черном измятом пиджаке и хромовых сапогах в гармошку.

— Вода чистая? Умыться можно? — спросила Катрин.

— Не можно. То войскове. Для армии.

— А я кто?

— Ты курва гулящая, — сказал мужик, не глядя.

Катрин молча смотрела на него. Шофер глянул исподлобья и быстро залез в кабину. Девушка обошла машину, открутила вентиль. Вода пахла железом и бензином. Катрин без всякого удовольствия сполоснула руки. Плескать на лицо подозрительную жидкость не хотелось. К колодцу на хутор сходить, что ли? Катрин чувствовала себя лишней. Мимо торопливо прошли двое потных бойцов. С катушки, повизгивая, сползал телефонный кабель. Вот и надежная связь появляется. Проверенная временем, как в 1905 году.

Налет начался в самом конце дня. Прямо с заката, из солнца выскочили две продолговатые и ширококрылые туши «Юнкерсов». За ними шла еще пара бомбардировщиков. Налетел рев двигателей. На шоссе одни машины останавливались, другие прибавляли скорости. Люди, и гражданские, и военные, сотней брызг кинулись в стороны от дороги. Бомбардировщики шли дерзко, на предельно низкой высоте. Упали первые бомбы. Шоссе начало исчезать в клубах разрывов.

Все это длилось несколько секунд. Самолеты промелькнули, уходя дальше по шоссе, искать более достойную цель. Вслед ударил один из счетверенных пулеметов. Смысла в этом было мало. «Юнкерсы» уже исчезли. Над шоссе поднимались дымные столбы. С опушки рощи Катрин видела лежащие фигурки, бьющуюся в оглоблях раненую лошадь. Но ничего еще не кончилось. Пара истребителей сопровождения подчищала за большими машинами. Свист и рев двигателей смешался с треском пулеметов. «Мессершмитты-109» неслись еще ниже бомбардировщиков. Со стороны казалось, что быстрые тени почти цепляют крыши машин. Пулеметные строчки тянулись к шоссе, к бортам машин, к бегущим и лежащим телам.

Катрин обняла ствол сосны, прижалась плотнее. Замаскированную технику и позиции в роще немцы не замечали, но все равно было жутко. Несколько очередей зенитных пулеметов с земли «Ме-109» тоже не заметили, а может быть, просто проигнорировали. Взмыв выше, истребители пошли на разворот. Катрин слышала команды в роще, слышала далекие крики на шоссе. Горели четыре или пять машин. Одна взорвалась, исчезнув в багрово-оранжевой вспышке и черном облаке дыма.

Истребители возвращались. Остроносые, верткие, одновременно и четкие, и размыто-серые. Теперь по ним с земли велся сосредоточенный огонь. Катрин слышала густой пулеметный рокот счетверенных установок, отрывистый и частый лай 25-мм зенитного автомата.

Катрин ничего не понимала в организации ПВО. Но когда один из «мессеров» задрал нос и задымил, девушка просто завизжала от восторга. В роще кричали все, кто видел подбитый самолет. Даже треск пулеметов не мог заглушить этой радости. Прямо на глазах, в одну секунду, ощущение полного бессилия исчезло. Каждый чувствовал себя причастным к этой маленькой победе.

Подбитый истребитель все задирал нос, пытаясь набрать высоту. Но вот самолет выбросил облачко дыма, свалился на крыло. От машины что-то отвалилось, и «Мессершмитт», кувыркаясь, полетел к земле.

Катрин не видела, где он упал. Где-то в стороне обобранного Чоткого. Привет товарищу Иващенко.

В приготовлении ужина Катрин приняла некоторое участие. Пусть и весьма скромное, но каша на этот раз не подгорела. Разросшийся до двух сотен бойцов, отряд уничтожил почти всю провизию. Еще бы и не хватило, если бы девушка не уговорила капитана Раца организовать краткую экспедицию на шоссе. Минометчик-татарин ловко освежевал убитую лошадь. Мясная добавка получилась приличной. Если у кого-то из личного состава и оставались предубеждения к конине, то в сумерках продукт проскочил на «ура». Готовить ужин пришлось чуть ли не за два километра от позиций. Маскировку соблюдали усиленно. Катрин порядком оттянула себе руку, перетаскивая горячее ведро к командному пункту. Озабоченные товарищи командиры поужинали, не вникая, что там в котелках. За день обстановка еще больше осложнилась. Из обрывочных сведений стало понятно, что контратаки стрелковых дивизий у Бродно противник отразил без особого напряжения. К городу подтянулись свежие части 12-й танковой дивизии немцев. Южнее советские войска особой активности не проявляли.

Катрин посмотрела на склонившихся над картой молодых лейтенантов, на ставшего еще больше похожим на директора местечковой школы капитана Раца. Выясняли, что еще можно сделать за ночь. У командования маленького отряда наибольшее беспокойство вызывала неопределенность. От майора Васько новостей не поступало. С какой стороны может появиться противник, оставалось совершенно неизвестно.

Когда ничего не знаешь, нужно лечь и отдохнуть. По крайне мере, Катрин решила действовать согласно этому примитивному принципу. Винтовка здорово натерла плечо. И вообще, за день девушка устала до полусмерти.

Родной грузовик она нашла с трудом. За день роща изменилась до неузнаваемости. В кузове подозрительно шептались. Катрин запрыгнула на колесо. Прямо на разостланной шинели белели луковицы, горка печенья, криво нарезанный маленький шматочек сала. Один из разведчиков попытался спрятать флягу.

— Значит, недокармливает вас командование? Ужин постный был? — спросила Катрин, забираясь в кузов.

— Никак нет, товарищ инструктор. Это мы так — сон разогнать.

— Угу. И вы, товарищ Ковальчук, сон разгоняете? Или от рации прячетесь?

— В три часа заступаю, — хмуро ответил радист. — Вы не ругайтесь, товарищ инструктор, насчет утреннего. Я повторял то, что командир взвода связи говорил.

— Мудак твой командир. Поймаем, под трибунал пойдет. Что там у тебя? — Катрин выдернула из руки разведчика флягу.

В нос шибануло спиртом.

— Спирт? Точно? — подозрительно спросила Катрин.

— Медицинский, для лечебных целей, — уныло пояснил разведчик.

Катрин обвела глазами ждущих приговора бойцов.

— На четверых многовато будет. Разливай на пятерых.

Старший разведчик быстро набулькал в кружки. Девушке выделили посудину получше.

— Вообще, алкоголь — яд, — сказала Катрин. — Так что не злоупотребляйте. Из тебя, Ковальчук, если забудешь рацию включить, лично душу вытрясу.

— Да это так, случайность, — пробормотал радист, с нетерпением заглядывая в кружку.

— Разводить не нужно? — прошептал разведчик. — Крепковато будет.

— Что там разводить, на донышке? — Катрин качнула кружку. — Давайте — за зенитчиков. И чтоб нам завтра не сплоховать…

Спирт обжег гортань. Ничего, не крепче королевского джина. Катрин с трудом вздохнула, сунула в рот кусочек сала.

— Жуем, и отдыхать, кто не занят. День будет длинный…

Сумерки сгустились. Вокруг ревели двигатели. Приказы отданы, связь между частями работает безупречно. Командир 2-й ударной группы майор Васько ждал, когда головной батальон вытянется в походную колонну. В темноте это займет чуть больше времени, но его полк справится. К команде «Вперед!» они готовились долго. И тем не менее сердце майора болезненно дергалось. Таблетку бы пососать. Две минуты сейчас — не время. Это завтра днем этих минут будет чудовищно не хватать.